Книга Святой убийца - Николай Иванович Леонов

Какой серийник? Ты о чем? Кого у нас еще топором зарубили?

– Вот! – Сыщик протянул другу фотографию, где на виске Киреева виднелся крестик. – Точно такой же на том же месте я видел около года назад. Он был на теле женщины, которую убийца повесил в ее собственном доме.

Станислав подошел к другу, взял фотографию и несколько секунд внимательно на нее смотрел, а потом перевел взгляд на сыщика. Сочувственно покачав головой и поцокав языком, он попытался потрогать лоб Гурова на предмет наличия температуры. Тот отдернул голову.

– Лева, и из-за какой-то царапины, которая могла возникнуть от чего угодно, ты делаешь выводы о серийном убийце? – с нотками грусти в голосе поинтересовался Крячко. – Ты точно в порядке? Разве тебе нужно объяснять, что серийники используют один и тот же способ для уничтожения своих жертв? Да и сами жертвы у них одинаковые. А тут одну повесили, другого топором зарубили… А кроме крестика между ними хоть что-то общее есть?

Вопреки своей воле Гуров рассердился на друга. Он понимал, насколько нелепым выглядит его собственное заявление о серийном убийце, основанное лишь на схожих крестиках на висках своих жертв. И логика действительно подсказывала, что между трупами Киреева и Быковской связь пока не прослеживается. Однако интуиция нашептывала другое. И сочувственно-снисходительный тон друга, услышавшего голос этой интуиции, сыщика обидел. Но Гуров смог сдержать раздражение и ничем его не выказал.

– Предлагаю сделать так, – усмехнулся он, глядя на Стаса. – Сейчас ты займешься поиском Снегирева, а я – подтверждением своей теории. А вечером соберемся у меня дома, вместе с Петром и Машей, и устроим мозговой штурм. Устраивает такой расклад?

– А почему нет? – пожал плечами Станислав. – Но сразу предупреждаю: если не сможешь доказать, что это серийник, с тебя бутылка конька по моему выбору. Идет?

– Договорились, – улыбнулся сыщик.

Стас допил кофе, оставил немытую чашку на своем столе и, подхватив куртку, довольно насвистывая, вышел из кабинета. А Гуров, чтобы немного отдалиться от идеи о серийнике и прочистить мозги, продолжил изучение материалов экспертизы по трупу Киреева и почти сразу наткнулся на причину того, отчего чиновник не оказал сопротивления убийце.

На одном из листов отчета стояло упоминание о следе укола, который обнаружили на шее убитого. То есть перед тем, как перерубить шею, чиновнику что-то вкололи. И через пару секунд он нашел, что именно – аминазин. Этот препарат применяют при лечении различных психических расстройств. В частности, его используют в психиатрических клиниках для успокоения буйных пациентов, поскольку аминазин блокирует психомоторное возбуждение и страх. Если Кирееву вкололи большую дозу, то убийца спокойно мог поставить его на колени, заставить сложить руки на груди, а потом зарубить топором без шума, пыли и сопротивления. Вот только это очень специфический препарат, и в аптеке его не купишь. А значит, появилась первая серьезная зацепка: найдешь, где убийца взял аминазин, – найдешь и самого убийцу!

И тут же перед Гуровым встала дилемма. С одной стороны, интуиция толкала его заняться изучением дела Быковской, чтобы вникнуть во все детали и попытаться найти то, что упустили опера. То, что поможет понять, что это за крестик на виске, кто и зачем его мог сделать. А с другой – логика требовала, чтобы он немедленно занялся проверкой всех учреждений, которые используют для лечения пациентов аминазин. Это препарат строгого учета. И если найти, у кого есть недостача этого лекарства, такой факт может здорово продвинуть расследование убийства чиновника. Может, и к Быковской приведет.

Гуров выругался вполголоса, встал из-за стола и начал шарить по ящикам на рабочем месте Крячко, разыскивая сигареты. Сам сыщик курил крайне редко. Вот в таких ситуациях, когда один неверный шаг мог стоить очень дорого. Сигарет с собой он не носил и не покупал. А когда требовалась доза никотина, просто стрелял курево у кого-то из друзей или знакомых. Но сейчас Гуров остался в одиночестве, а ходить по Главку и искать сигарету ему очень не хотелось. Но на этот раз сыщику повезло – в одном из ящиков стола Станислава нашлась мятая пачка, в которой было несколько сигарет. Гуров достал пепельницу, приоткрыл окно, закурил и жадно затянулся.

По логике вещей продолжать расследование было необходимо с поиска места, где убийца мог бы получить аминазин. Однако тут сразу возникали трудности. Ни одно заведение, которое в Москве или Подмосковье использует этот препарат, не станет делать ревизию своих запасов после того, как Гуров сунет руководителю под нос свои полковничьи корочки. Для этого потребуется получать санкцию прокуратуры или подключать отдел по борьбе с наркотиками. В любом случае этот процесс затянется не на один день. Конечно, это не означало, что проводить проверку не нужно, но она не могла дать быстрых результатов, а значит, с ее началом можно было подождать. По крайней мере, до того момента, как закончится запланированный на вечер «мозговой штурм».

А вот все материалы по факту убийства Быковской сыщик мог получить сразу. Конечно, маловероятно, что они уже находятся в архивном отделе, поскольку дело вряд ли успели закрыть. Но Гуров все равно позвонил туда. А когда услышал отрицательный ответ, собрался ехать в Хамовнический отдел. Однако вспомнил, о чем его просил Яковлев, и, чтобы снова не забыть, сначала направился к Орлову.

– Петр, помнишь такого Яковлева Ивана Степановича? Сейчас он на пенсии. Замом в Таганском ОВД служил, – поинтересовался сыщик у генерала. Тот на пару секунд задумался.

– Коренастый такой, как лунь седой. У него еще жена от рака, по-моему, умерла? – спросил в ответ Орлов. Гуров кивнул. – А чего ты о нем вспомнил?

– Я с ним сегодня утром у Главка случайно столкнулся. Он помочь просил. Ему копии документов из архива не выдают, а он пенсии может лишиться, – пояснил сыщик. – Помочь бы человеку надо. К тому же он нам полезен может быть. Он тут в одном деле, которое может быть связано с убийством Киреева, фигурирует. Конечно, он и так бы в помощи не отказал, но если мы ему посодействуем, его помощь эффективнее будет.

– А что за документы? – поинтересовался генерал.

– Подтверждение того, что он служил в Дорогомиловском отделе. А то этот факт у него почему-то из стажа выпал, – ответил сыщик.

Орлов кивнул, поднял трубку, набрал короткий номер и дал распоряжение. Выслушав ответ, еще раз повторил свой приказ и только потом положил трубку на аппарат, немного задумчиво посмотрев на Гурова.

– Скажи своему Яковлеву, пусть приходит завтра. Все документы будут готовы, – хмыкнул генерал.

– Спасибо, Петр, – ответил сыщик и отправился к выходу. – Да, – остановился он в дверях. – Сегодня жду тебя вечером к себе на ужин. Изложу одну теорию, будем вместе оценивать.

– И что за теория? – уставился на сыщика Орлов.

– Не беги впереди паровоза, товарищ генерал-лейтенант. Вечером все узнаешь, – улыбнулся Гуров и вышел за дверь.

В Хамовническом ОВД Гурова встретили довольно холодно. Впрочем, сыщику было к этому не привыкать. Он уже не раз сталкивался с тем, что люди «на земле» считали вмешательство «важняка» из Главка в свои дела вторжением на суверенную территорию, почти войной. И Гуров знал, что так обычно поступают неуверенные в своих силах полицейские, которые подключение к делу специалистов более высокого уровня считают личным оскорблением и унижением собственного достоинства. Впрочем, сделать они все равно ничего не могли. Вот и сейчас сыщик с легкой иронией наблюдал, как начальник отдела, подполковник Харольский, раздувает толстые щеки, раздумывая, как реагировать на просьбу Гурова.

– Вообще-то, товарищ полковник, мы помощи в расследовании дела об убийстве Быковской не просили, – наконец выдавил он из себя.

– А я и не собираюсь помогать, – спокойно парировал сыщик. – Это дело может быть связано с тем убийством, которое расследую я. Чтобы подтвердить или опровергнуть эту теорию, мне и нужно тщательно изучить все материалы, которые имеются в вашем распоряжении. Возможно, и место преступления осмотреть. И в дальнейшем я ни помогать, ни мешать вам не собираюсь. Если эти два дела не будут связаны друг с другом, то я просто уйду, а вы ведите следствие дальше. А если наоборот, то я дело Быковской заберу, и вы его больше не увидите.

– Ну, передача дела об убийстве не совсем