Книга Гарольд Вард и Таинства Магии - Алекс Райт

обеде. Судя по его выражению лица, это решение далось нелегко. Бедный дед разрывался между желанием посмотреть, что ты выкинешь при таком скоплении народа, и нежеланием видеть твой трупик, хе-хе-хе.

Женя мерзко ухмыльнулся и подмигнул, будто сообщил нечто смешное по-секрету, и ожидал понимания от собеседника. Уголки губ Варда против воли тоже поползли вверх. Живое воображение мигом подкинуло образ Седого, сокрушающегося от своей доброты. Он попытался скрыть улыбку за очередным глотком, но жидкость пролетела мимо и вообще всё содержимое кружки устремилось аккурат на брюки удивившегося Юноши.

Гарольд посмотрел вниз, на здоровенное пятно на брюках, резко поднял взгляд на Красного, уже записав того в разряд недругов, но встретился с точно такими же глазами. Лицо князя застыло в жуткой гримасе, пока губы не сомкнулись в тонкую линию, а радужка глаза стала ещё ярче. Его рука метнулась вниз, к палочке, и прохлада на брюках исчезла вместе с пятном, переместившись на пол.

Князь зло смотрел за спину Юноше. Гарольд обернулся и увидел за соседним столиком веснушчатое личико, искажённое ненавистью. Против воли он вздрогнул, узнав в незнакомке ту самую, что чуть не отправила его к праотцам этим утром. Юноша обернулся, не желая показывать страх. К его удивлению, Евгений вдруг усмехнулся и подмигнул, но сердце Варда замерло от нехорошего предчувствия.

- Маринка, моё сердце разбито! Я целую неделю ухаживал за тобой, и не добился даже капли взаимности, а стоило новенькому вломиться к тебе в кабинку, как ты уже заигрываешь с ним! Бедный я, бедный я!

Князь говорил громко, эмоционально, и с каждым произнесённым словом в глазах Гарольда становилось темнее. Его бросило в холод, тут же накрыв жарой. Интуиция не кричала, вовсе нет. Она посмотрела на обстановку, одела траурный наряд и начала читать молитву за упокой. Варду тоже очень хотелось, но он молитв, к несчастью, не знал.

Юноша понимал, что выходка некой Марины задела честь Красного, и тот не то, чтобы хотел, но был обязан ответить на выпад. Впрочем, понимать то он понимал, да вот только умирать ой как не хотелось!

Вард с силой втянул воздух. Ему казалось, что грудь сдавило тисками. В ушах громко стучало, и пришлось напрячься, чтобы не пропустить ответ. Однако, смог услышать только тихие перешёптывания вокруг. И это было очень, очень дурным знаком. До речи князя столовку наполняли десятки голосов.

Открыв глаза, Гарольд увидел ухмыляющуюся рожу Красного. Позади послышался звук отодвигаемого стула, и страх вынудил обернуться. Разъяренная девка медленно подходила к ним. В ярких небесных глазах читался приговор. Не сейчас, конечно, в это Юноша не верил, не хотел верить, зато в скором будущем.

Неожиданно для себя, Вард расслабился, почувствовал необычайное спокойствие. Время замедлило неумолимый бег, а в прояснившейся голове успело промелькнуть множество мыслей. Шаг. Всего один шаг разделял палача и жертву. Протяни он руку, и коснулся бы её, своей смерти в красивой обёртке.

Ассоциации потянулись одна за другой, и привели к совершенно неожиданным выводам, а они, в свою очередь, подчинили тело единой цели.

Марина глубоко вдохнула перед словесной дракой и собралась хлопнуть руками по столу. Но не успела она коснуться дерева и закончить шаг, как Гарольд одним движением перехватил запястье левой руки и протянул по столу. Его левая нога вклинилась между стройных ножек, вторая рука обхватила талию, и он поднялся, довернув корпус.

В оглушительной тишине раздался гром битой посуды, за которым никто не расслышал грузное приземление девицы на опустевший стол. Вард не медлил ни мгновенья, навалился сверху. Марина смотрела своими огромными глазищами на него, всего с нескольких сантиметров они казались ещё красивее, особенно без позабытой злобы.

Их губы соприкоснулись, и в приоткрытый ротик тут же ворвался наглый язык, неумело тыкаясь всюду. Звенящую, немую тишину наполнили чавкающие звуки, пока руки Юноши перемещались на мягкие выпуклости девицы. Та застыла каменным изваянием, глаза смотрели сквозь него, не веря в происходящее, но грубые прикосновения заставили сфокусировать взгляд, стремительно разгорающийся ненавистью и яростью.

Гарольду было плевать на всё, кроме обезличенного, но такого манящего женского тела под ним, в полной его власти. И ме́сти, ме́сти слаще всяких губ, за ещё не сбывшееся, но неотвратимое.

Глухой удар нежного девичьего кулачка в висок надёжно выключил помутнившийся рассудок Юноши.

Глава 6

Вард готовился убить скотину, оборвавшую чудесный сон басовитым хохотом. Он не смог вспомнить, что именно созерцал в мире грёз, отчего ненависть только окрепла. Настроения не добавила и жуткая головная боль. Ржание скота снарядами врезалось в мозг, шрапнель летела во все стороны. В гло́тке Юноши зарождался звериный рёв.

- Мх..

Однако с губ сорвался лишь тихий стон. В помещении послышались чужие голоса, едва уловимые на фоне истерики ненавистного хохмача.

- Ну давай ещё раз, ха-а, Стеф!

Сквозь смех выдавила скотина.

- Нет. Копию дам, потом смотри сколько хочешь.

А этот голос Гарольд хорошо помнил. Приятный, доверительный, но от внутренней силы не позволяющий расслабиться. Попытка приподнять веки частично удалась. Яркий свет немного раздражал глаза, пока Юноша осматривал обстановку.

- Ладно, ху-ух! Давно так не веселился.

Обладатель мощного баса всё же оказался скотиной, потому что человеком это назвать язык не поворачивался. На фоне медвежьих габаритов даже старина Шварц в лучшие годы смотрелся бы мелким подростком, а повышенная лохматость полностью скрывала большую часть лица. Мужик давил одним только видом, а от восторженного хлопка по собственному колену Варда замутило.

- Владимир, мы очень рады, что тебе весело. Но у нас тут, на секундочку, скандал.

Говоривший напоминал всем видом респектабельного пенсионера, с короткой бородкой и добрым морщинистым лицом. Вот только глаза выражали одно лишь раздражение и, равнодушие, пожалуй. Юношу они пугали много больше, чем у того же Седого.

- Это плевок в лицо всем аристократам.

Процедил сквозь губу Ярослав. Гарольд подумал, что вот его видеть точно не хотелось.

- Всего лишь баловство детишек. Никто ведь, кроме виновника, не пострадал.

Николай Григорьевич говорил удивительно легкомысленно, обернулся к Варду и весело подмигнул.

- Он посрамил мою честь!

Гарольд вздрогнул от полного негодования выкрика рядом с собой и резко обернулся, на миг в глазах потемнело, а затем он встретился взглядом с неудавшейся любовницей, или удавшейся? От сравнения уголки его губ поползли вверх, хотя бешенство в глазах Марины обещало долгую, мучительную расправу. Юноша облизнул пересохшие губы, так и не оторвав взгляд, и рука девушки метнулась к палочке.

Гарольд подумал, что сейчас умрёт, и нашёл эту мысль удивительно