Книга Воздушная битва за Ленинград. От Балтики до Валдая. 1941–1944 - Дмитрий Михайлович Дегтев

ИАП. Увы, весь этот героизм пропал даром: по данным противника, каких-либо потерь у люфтваффе в этом налете не было.

В 13.15 шестерка ЛаГГ-3 уже из 44-го ИАП вторично атаковала аэродром Липки. Лидирующая пара истребителей, вырвавшись вперед, произвела первую атаку самолетов. Остальная группа повторно обстреляла стоянки, а также кусты по границам аэродрома (в них «предположительно» прятались летчики и техперсонал). Из-за сильного дыма в районе цели летчики результатов штурмовки не наблюдали. А над ней произошел скоротечный безрезультатный бой с мессерами.

В 18.10 группа в составе 8 И-16 из 26-го ИАП, 7 И-153 из 194-го ИАП и 5 ЛаГГ-3 из 157-го ИАП атаковала наземные цели в районе Ям-Ижоры – Поповки. Возвращаясь с задания, в 18.30 над Пушкином пара «Лавочкиных» лейтенантов Ивана Лагутенко и Смирнова сбила один Me-109, ведущий которого сразу ушел в облака. В миссии пропал без вести один ЛаГГ-3. По данным противоположной стороны, в 18.35 (по местному времени) лейтенант Ханс Байссвенгер из 6-й эскадрильи JG54 «Грюнхерц» сбил истребитель «И-18»[7].

Самое печальное, что за всеми этими успехами и штурмовками истребители ПВО, можно сказать, «проспали» свою основную задачу! Когда те же Лагутенко и Смирнов довольные возвращались на базу, они вдруг увидели, как большая группа Ju-88 сбрасывает бомбы на юго-восточную окраину Ленинграда…

В действительности это были не «Юнкерсы», a Do-17Z из I./KG2, которые совершили первый налет непосредственно на «большевистскую твердыню». Вследствие бомбардировки возникло 178 пожаров, самый большой из которых на продовольственных складах имени Бадаева. Деревянные пакгаузы были построены в 1914 г. купцом Растеряевым, а затем были названы Бадаевскими в честь большевика А.Е. Бадаева, который в 1917–1920 гг. руководил продовольственной кооперацией в Петрограде. После попаданий термитных зажигательных бомб постройки быстро воспламенились. Расстояние между зданиями составляло лишь 10 м, поэтому огонь от одного перекидывался на соседние, превращая склады в один большой костер. На складах хранились продовольственные товары, инвентарь, запчасти и другое имущество торговых организаций Ленинграда. По воспоминаниям очевидцев, пламя поднималось на сотни метров, озаряя все вокруг. В результате пожара, длившегося пять часов, сгорело 45 дощатых складов, 3000 тонн муки и 2500 тонн сахара-рафинада. Это роковое событие запомнилось всем жителям Ленинграда как предвестник будущей гуманитарной катастрофы, постигшей город.

«По тревоге было поднято 26 самолетов, из которых только 5 МиГ-3 19 ИАП, когда противник уходил из города, вели бой с Me-109, — констатировала утренняя оперативная сводка штаба ВВС Ленинградского фронта от 04.00 9 сентября. – Остальные самолеты встреч с противником не имели, т. к. были подняты с опозданием». При этом, по советским данным, «Дорнье» сопровождал на цель всего один «Мессершмитт», который, получается, свою задачу выполнил, связав боем все успевшие вовремя взлететь перехватчики? Ко всем неприятностям в этот день добавилась трагическая гибель опытного летчика майора Дацко из 44-го ИАП. Он облетывал новый ЛаГГ-3, потерпел катастрофу и погиб. Еще один «Лавочкин» лейтенанта Сегедина пропал без вести во время разведки.

Поздним вечером 8 сентября эстафету бомбардировок приняла бомбардировочная эскадра KG4 «Генерал Вефер» под командованием оберста Ханса Йоахима Рата. He-111 сбросили на Красногвардейский, Московский и Дзержинский районы Ленинграда 48 фугасных бомб. Были разрушены главная водопроводная станция и двенадцать жилых домов, серьезно пострадали железнодорожный Московский вокзал и Торговый порт. Крупный пожар возник на масложиркомбинате, расположенном по адресу Обводной канал, 76. Там сгорели склады со жмыхами и семенами. Потери среди гражданского населения, по официальным данным, составили 24 человека убитыми и 122 ранеными.

Одной из целей KG4 были административные здания в центральной части города. «В вечерний налет крепко досталось району Смольного, – вспоминал Александр Новиков, в тот период командующий военно-воздушными силами Ленинградского фронта. – Я ехал на заседание Военного совета фронта среди дыма и горевших зданий. Кругом грохотало от взрывов бомб и стрельбы зенитных орудий, в небе лихорадочно метались лучи прожекторов. В сеете их вырисовывались темные силуэты домов и дымные шапки артиллерийских разрывов. Картина была фантастическая и угнетающая. На заседание я опоздал. Когда вошел, уже шло обсуждение дел. Все были угрюмы, говорили мало и скупо – в город только что пришла тяжелая весть – гитлеровцы… захватили Шлиссельбург. Ленинград оказался в блокаде». Опытные экипажи KG4 проявили меткость. Была разрушена колхозная гостиница «Дом крестьянина», находившаяся всего в 100 м от Смольного.

В результате первых двух авиаударов в Ленинграде возникли перебои с подачей воды и электроэнергии, перестали ходить трамваи, началась паника среди части населения. «Во время первых бомбардировок у людей (видимо, из любопытства) возникало желание посмотреть на разрушенные дома, – рассказывал автору Олег Кобранов, которому в 1941 г. было 12 лет. – К ним шли буквально толпами. Однако пострадавшие кварталы быстро оцепляла милиция, и всех любопытствующих прогоняли обратно. Вероятно, власти опасались, что начнется паника, поэтому не давали смотреть на мертвые тела и кровь. Уже после первых бомбардировок целых окон в городе не осталось. Смешно смотреть в кино на оконные стекла, заклеенные крестиками. Может быть, в Москве и других городах такое и было, а у нас в Ленинграде – нет! Выбитые окна заколачивали фанерой или затыкали какими-нибудь тряпками».

К началу сентября в составе 2-го корпуса ПВО генерал-майора Михаила Процветкина, защищавшего «город Ленина», имелось 543 зенитных орудия разных калибров. Однако, когда немецкие войска вплотную подошли к городу, многие артиллерийские батареи были переброшены на линию фронта для борьбы с танками. Система наблюдения за воздушным пространством (ВНОС) в ходе отступления практически развалилась, а имевшиеся шесть радиолокационных станций РУС-2 использовались неэффективно. РЛС находились на равнинной местности и могли засекать самолеты, летевшие на высоте не менее 1500 м.

Тут есть смысл немного остановиться на боевом пути KG4, которая в дальнейшем сыграла большую роль в воздушной битве за Ленинград.

Волей военной судьбы именно этому подразделению выпала «честь» первым начать боевые действия против Советского Союза. В ночь на 22 июня He-111 взлетели из Румынии, чтобы сбросить донные мины в гавани Севастополя – главной базы советского Черноморского флота. К этому времени KG4 была в основном вооружена самолетами He-111 модификаций Н-4 и Н-5. Первая отличалась более мощными двигателями Jumo-211F-2 мощностью по 1350 л/с (у обычных He-111H – 1200 лошадиных сил), а также замками наружной подвески бомб весом до 2 тонн. Внутренний бомбоотсек был занят дополнительным топливным баком для увеличения дальности полета. He-111-5 был создан специально для несения фугасной бомбы особой мощности SC2500. В штабном звене