Книга Хроники Чёрной Земли - Алексей Тимофеевич Черкасов

им не наедимся. Поэтому делай так.

Она отщипнула маленький кусочек и положила в рот.

– И посасываешь так помаленьку. Еда смешается со слюной и её станет больше, понимаешь? Если так есть, то наешься маленьким кусочком.

Шере попробовал. Очень хотелось проглотить весь кусок, но он терпел и старательно гладил его языком, прижав к нёбу. Затем положил второй кусочек, третий… через какое-то время голод, действительно, утих.

– Ну а дальше-то что было? – спросил Шере. – Ну там…

– А дальше мы пришли к мертвякам…

– Как к мертвякам? – замер Шере, и внутри у него всё похолодело.

– Очень просто, – сказала Эй-Нефер и рассмеялась. – Погребения. Много-много погребений. Настоящий город мёртвых, херет-нечер.

– А… зачем?

– Ну я не поняла, зачем, Шере. Он туда припёрся, сбросил с себя жреца и завалился спать. А я такого страху натерпелась, что просто свалила оттуда и пошла назад. Хотела напрямки пройти, чтобы не блуждать по оазису, да заплутала, лучше бы через оазис пошла, там хоть жратва есть…

Они помолчали, а потом Шере спросил:

– Ну а в Унут-то ты пойдёшь?

– А то! Конечно пойду, – заявила Эй-Нефер. – Чую я, что моя мут там, в Унуте. И надо туда идти. Ничего, проберусь через этот город мёртвых, чай, не съедят меня там.

И Эй-Нефер снова засмеялась. А Шере отвернулся.

1 – Хар – единица объёма сыпучих тел, равная примерно 48 литрам.

2 – Хин или хену – мера объёма жидкостей, чуть меньше половины литра.

3 – Сердаб – часовня в погребальном комплексе, возводившаяся для отправления культа Ка. Существовала отдельно от погребальной камеры, имела особое предназначение – формирование для Ка умершего Мира-двойника. Ка всех упоминавшихся в сердабе людей, вещей, животных, становились обитателями этого мира.

4 – Хем-ка – заупокойный жрец, который за определённую плату обязался поддерживать заупокойный, а иногда и прижизненный культ Ка в погребальном комплексе заказчика.

5 – Шендот – передник особого фасона, который в Раннем и Древнем царствах носили представители египетской аристократии и жречества.

6 – Ам-Мут (ꜥm-mwt) – демон с телом гиппопотама, лапами и гривой льва и пастью крокодила. В Зале Истины ей отдавали сердце человека, которому вынесен обвинительный приговор.

7 – Согласно гипотезе бикамерализма или двухкамерного разума (Джулиан Джонсон, 1976) 3000 лет назад, то есть, вплоть до первого тысячелетия до н.э. человек воспринимал мышление как диалог с внешней сущностью. В верованиях египтян этой сущностью, вероятно, являлся Ка, как персонализированное божество. В христианстве некоторые, схожие с Ка, функции даны ангелу-хранителю. Ка, как и ангел-хранитель появляется в момент рождения человека и сопровождает его на протяжении всей жизни).

8 – Атум – Бог-творец, создатель мира.

9 – Махедж – XVI (Антилопий) ном со столицей в Хебену. Мер-Нефер, где живут Шере и Эй-Нефер, был небольшим поселением в Махедже. Унут был центром почитания Огдоады – четвёрки двуполых богов, представляющих Маат (Порядок) и противостоящих ей сил Исфет (Хаос), также представленных четвёркой богов-гермафродитов. Богиня Хатхор входила в пантеон богов обоих номов.

5. Мер-Нефер. 49-39 дней до разлива. Мертвячья болезнь

Домой Шере явился к вечеру, голодный и испуганный. Иринефер покосилась на него и ничего не сказала, а Саф, тоже молча, схватил сына за косичку с правой стороны головы1, отвёл в дом и выпорол тем самым хлыстом, которым утром досталось Эй-Нефер. Саф бил сына долго и старательно, к концу экзекуции уже и сам тяжело дышал, а с лица обильно стекал пот. Наконец, рука его безвольно опустилась.

– И чтобы никогда больше не видел тебя с этой грязной немху! – проревел он напоследок и, тяжело переступая, ушёл в прихожую, где, как обычно, соседи рассказывали свои сказки.

До этого Шере никогда так не наказывали. Самое большее, он получал пару затрещин, да иногда отец бил его длинным тонким прутом по рукам, если он неверно выводил иероглиф. Но отец знал меру, и эти удары не были болезненными. Сегодня же он разошёлся не на шутку. Шере поднялся с низкого ложа и попытался сесть, но, почувствовав боль, сразу перевернулся набок. Шере провёл рукой по ягодицам – она оказалась в крови. Он хотел было заплакать, но ещё утром проснулась в нём мужская гордость, и он сдержал слёзы. Мальчик снова лёг на живот и продолжал так лежать, пока не почувствовал чьё-то прикосновение. Шере резко повернулся и увидел Кафи, которая сидела на коленях, и смазывала раны Шере маслом из сосуда, стоявшего рядом на полу.

– Ты лежи, братик, – ласково сказала она. – Отец запретил тебе помогать, но он сейчас там занят разной болтовнёй и ничего не узнает. Меня мут прислала обработать твои раны.

Шере пробурчал что-то недовольно, но сердце его было тронуто заботой сестры. Возбуждение и даже ярость, которые наполняли его после несправедливого, как говорил ему Ка, наказания, сменились умиротворением и благодарностью, а затем спокойным сном.

Наутро Шере выскочил во двор и убедился, что Иринефер и Кафи уже встали, а Хеси и Сафа нет. Он подбежал к матери и спросил:

– Мут, а где шен2 и теф3?

Иринефер посмотрела на него строго и приказала повернуться спиной. Увидев заживающие рубцы на ягодицах, она покачала головой и ответила:

– Отец заболел, лежит в горячке. Хеси пошёл за харапом4…

Шере побежал в дом. Саф лежал в спальне на высокой постели. Сын забрался по приставной лесенке наверх и увидел, что отец лежит с открытыми глазами, уставившись в потолок. Губы его запеклись, белки глаз пожелтели, лицо было бледным.

За завтраком Иринефер рассказала, что ночью она почувствовала сильный жар, шедший от отца. Она встала и начала протирать его тело влажными льняными салфетками. Но вскоре Сафа охватил сильный озноб, и ей пришлось прекратить эту процедуру. Всю ночь его трясло в сильнейшей лихорадке, и Хеси чуть свет отправился на поиски харапа. Проблема была в том, что лекарь служил в храме, ходил по домам, да и по личным делам мог отлучиться, поэтому не всегда можно было его быстро найти.

В конце концов Хеси вернулся и сказал, что харапа он нашёл, но тот очень занят, обещал прийти, но время не назвал. Весь день они ждали, но харап не шёл. Иринефер и Кафи по очереди дежурили возле постели Сафа, поднося тому питьё и предлагая поесть, но аппетита у больного не было. В этот день харап так и не явился, не дождались его ни утром, ни к полудню следующего дня.

Пришёл он только к вечеру. Он приказал снять Сафа с его высокого ложа и довольно долго внимательно осматривал, ощупывал, заставлял открывать рот, заглядывал в глаза и уши, мял живот, крутил ноги и руки в суставах и, в конце концов, сказал:

– Мертвячья болезнь… – Шере вздрогнул. – Происходит от дурного воздуха, летучей твари и злобных духов, иначе, сглаза. Соответственно лечить надо постоянным