Книга Обещание - EvgenyaTrofims

Они совсем не понимали, что все трое — разные люди. И они никогда не смогут кататься одинаково.

В голове Кати был полный ужас. Мысли о падениях, травмах, боязнь повторить судьбу брата. Она практически не могла спать, а поддержку искать было негде. Диме не до неё, матери тем более, а к Тимуру она боялась подойти. Девочки не были такими уж подругами, чтобы она смогла переступить через себя и рассказать им о волнениях. Такая уж Катя по натуре, не может довериться практически никому.

Контент, который она выдавала, был гораздо сложнее, чем она могла осилить физически. Это убивало, постоянные падения, синяки от недостатка еды, и страх упасть на важном старте. Тогда домой можно было совсем не возвращаться. Ночами она плакала и мечтала сменить тренера. Смотрела краем глаза на Тимура, улыбающегося своему тренеру. А тот, даже когда у спортсмена ничего не получалось, не кричал. Понимающе гладил по плечу и говорил наставления. Даже после проката короткой программы Тимура на прошлой Олимпиаде он не кричал. И это чудо для Кати, всю жизнь тренировавшейся у собственной матери.

Сейчас девушка выглядела полностью потерянной. Красные от усталости щёки, растрепанные кудряшки, завязанные в плотный хвостик прямо на макушке, потерянные голубые глаза. Она вроде бы каталась, но машинально. Головой не понимая, что происходит и что надо сделать.

Четверной лутц.

Она падает, чувствуя знакомую слабость в ногах. Они просто подкосились, отказываясь держать свою хозяйку в вертикальном положении. Девушка встает, отряхиваясь от снега и вновь заходя на четверной лутц. Пока не сделает, со льда не сойдет. Простое правило, которое выработалось в ней лет в десять. Как бы она хотела, чтобы ей сейчас было так же весело, как и Даше, сидящей на льду после падения. Так же весело, как Тимуру, который смеялся и протягивал ей руку. Как Диме, смотрящему на все это. Как жаль, что Екатерина Панкратова далека от этого сейчас.

Четверной лутц.

Снова падение, резкая боль в стопе. Катя сжимает кулаки, улетая совсем не так, как учили падать. Это невыносимая боль, в раз пронзившая её ногу. Черт… Нет, нет, нет, Катя не собирается повторять судьбу своего брата. У неё не будет шанса вернуться на вторую Олимпиаду, ни малейшего. Ей уже восемнадцать… И пусть она была самой младшей из тех, кто будет выступать на Олимпиаде, в двадцать лет в её случае ни о каких играх не идёт и речи. Девушка вскочила, стараясь не обращать внимания на боль. Получалось плохо.

Четверной лутц.

Она даже не успела пролететь одного поворота. Прямо на заходе ногу свело невыносимой болью, Катя вновь оказалась на льду. Только в этот раз ударившись ещё и животом. Слёзы накатили на глаза, она даже не попыталась встать, чувствуя, как стопу словно пронизывают миллионом иголок.

Встать пришлось. Другого выхода не было. А ещё больше угнетало то, что никто даже не думал побеспокоиться о её состоянии. Всё сама…

К моменту, когда Катя подъехала к тренеру, она уже во всю ревела. К её образу теперь добавились раскрасневшиеся глаза и прихрамывание ногой. Она хотела получить порцию обезболивания или разрешение уйти с этой тренировки раньше и отдыхать, но никак не то, что она получила.

— Зачем ты подошла? Не смей после такого позора даже подходить ко мне! Пошла, сделала.

Она даже не выслушала… Катя тяжело вздохнула, всё ещё практически не наступая на вторую ногу отъезжая дальше от бортика. Смелости перечить матери не хватило, как и сил попробовать прыгнуть четверной лутц. Хватало сил тяжело и часто дышать, а ещё упираться в свои колени.

Дмитрий проследил за своей сестрой, отъезжая чуть дальше, чтобы было удобнее тренироваться. Очередная слабость маленькой хрупкой Кати, которую не следовало поощрять. Тимур же увидел сестру только через пол минуты, когда приземлил свой очередной четверной лутц и огляделся по сторонам. Дальше ноги действовали сами, даже оклик Дениса Руслановича не сработал.

— Тимур!

— Что случилось? — проигнорировав фразу тренера, Панкратов наклонился к сестре.

— Болит стопа, — Катя всё ещё захлебывалась в слезах, поэтому разобрать у Тимура получилось не с первого раза.

— Кать, все хорошо, успокойся, — он осторожно обнял сестру за плечи и повел в сторону выхода со льда, — Возьми в моей сумке обезболивающее. Или попроси у Евы, она в коридоре сидит. Только осторожно. Тебе нужно помочь снять коньки?

Девушка помотала головой, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Тимур никогда не видел её в подобном состоянии. Может потому, что виделись они не так уж и часто, но даже если бы она постоянно так рыдала, это не норма.

— Нет, спасибо тебе, — она сглатывала слёзы, будучи едва в состоянии наступать на больную ногу. Тимур тут же словил ощущение дежавю и плохие мысли по поводу судьбы сестры на Олимпиаде. Только себя он угробил на четверном сальхове, а Катя начала плакать после лутца.

— Катя, что за дела?! — Тамара Львовна тут же среагировала, привлекая внимание всего катка. Катя тут же дернулась, желая развернуться к матери, но Тимур не позволил. Лишь подтолкнул в спину по направлению к выходу со льда. А к женщине направился сам.

Денис Русланович не успел среагировать и окликнуть, Тамара Львовна не успела ничего подумать, как Тимур навалился на бортик, оказываясь с матерью глаза в глаза. Взгляд Панкратова ещё больше похолодел, не оставляя сомнений в том, что сейчас он испытывает свою крайнюю степень ярости.

— Ты угробишь собственную дочь. Имей совесть хоть иногда слушать других. В попытках показаться самой умной ты только скатываешься вниз.

Её ответа он слушать не хотел, а руку, к которой потянулась женщина, резко выдернул и отъехал назад, к той части льда, на которой он тренировался. На удивление, вслед ничего не раздалось, а вот спереди ждал взгляд Дениса Руслановича. И сколько было эмоций в этом взгляде… На что Панкратов лишь пожал плечами.

— Не могу по-другому, это все-таки моя сестра.

И ничего не скажешь. Тренировка продолжилась в обычном ключе, а спустя двадцать минут на лёд вновь вышла Екатерина Панкратова. Всё ещё заплаканная, но уже в состоянии ступать на лёд и даже выполнять тройной аксель. Все шло своим чередом. Под конец тренировки Денис Русланович несколько раз хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание всех фигуристов.

— Итак, уважаемые спортсмены. Хочу пожелать вам удачи перед завтрашним отлетом и пожелать чистых прокатов. Хочу ещё раз напомнить вам расписание прокатов. Послезавтра, пятого февраля, пройдет первый день командного турнира. В этот день выступает Тимур с короткой программой. Седьмого февраля второй день командного турнира.