Книга Клятва пацана - Владимир Григорьевич Богданов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кого убьет?
— Меня!
— Завтра к наркологу пойдешь! Справку принесешь!
Кеша глянул на маму, которая затравленно наблюдала за ними из кухни, носа показать боится, слова лишнего сказать. Бородулин вроде бы и не бьет ее, но давит со страшной силой, морально давит. Из грязи вытащил, человеком сделал, она должна помнить добро. Да и Агния, что уж тут говорить, не принимает ее. С Кешей все хорошо, а от мачехи она избавилась бы с удовольствием. Только ему мама и нужна, как он может уйти и оставить ее одну? Тем более что сходить в наркологию не так уж и сложно, ну что ему там сделают, убьют или на иглу посадят?
— Хорошо.
— Что хорошо?
— Схожу, что тут такого?
— Ничего?.. Ну хорошо!
Бородулин зашаркал на кухню, а Кеша отправился в свою комнату.
Качалка у них неплохая, все есть, только вот с душем проблемы, а он потный, тело липкое. Хочешь не хочешь, а надо идти в ванную. А потом уже за уроки. Слишком уж серьезный у него пробел в знаниях, и с каждом днем эта пропасть становится все шире. Ему много не нужно, хватит трех баллов в аттестате, но учителя прочат ему на экзамене полный разгром. Нахватает «параш» на экзамене, на второй год останется, а ему в техникум нужно или хотя бы в ПТУ. Будет жить в общежитии, навещать мать, нормальный вариант.
Кеша уже засыпал за учебником биологии, когда в комнату зашла Агния. Спортивный костюм на ней, обычный, трикотажный, из тех, которые можно купить в обычном универмаге, Агния обычно надевала его перед сном вместо пижамы. Штаны свободные, не в обтяжку, и верх мешковатый, грудь не обтягивал, но все равно выглядела она так же сексуально, как Джейн Фонда в своих лосинах.
И в одной руке половинка яблока, и в другой.
— Будешь?
Сначала она села на кровать и только затем протянула ему половинку фрукта. А села она в ноги, причем так, что смогла прижаться спиной к стене. Кеша завороженно смотрел на нее, он даже не понял, что его угощают.
— Будешь? — повторила она.
— Яблоко? — потянулся он к ней.
— А ты что подумал?
— Что я могу думать, когда валентности в голове зашкаливают?
— Ленку попроси, она в химии шарит, мне так не жить.
— Да я сам как-нибудь.
— Тихо сам с собою? — незло усмехнулась Агния.
— Ты чего пришла?
— Да папашка наезжал, нет?
— Да насчет ментов кто-то стукнул…
— Забей!..
— Попробую, — улыбнулся Кеша.
Агния с ногами сидела на его кровати, рукой опираясь о заднюю спинку, он совсем не против, только за. Так бы всю ночь и просидел, глядя на ее согнутую в колене ногу, мечтая рукой провести по гладкой коленке.
— На все забей! — понизила голос Агния.
— На что на все? — внимательно посмотрел на нее Кеша. Не нравился ему ее тон, таким обычно мягко стелют, да жестко спать приходится.
— И я забью… На твою маман.
— Чем тебе моя мама не угодила?
— А тебе нравится мой отец?
— Нормальный мужик.
— Ну тогда и маман твоя нормальная баба… Сначала она как снег на голову, теперь вот ты… — думая о своем, проговорила Агния.
— Ты чего киснешь?
— Кисну?.. Может, и кисну, мне можно… И тебе можно. Это ведь твоя комната. — Она обвела пространство вокруг себя.
— Ну вроде как.
— Отец, когда квартиру выделяли, тебя в заявление вбил, поэтому четыре комнаты дали, а не три. И не две. Ему еще кабинет положен, руководящий работник, все дела.
— Значит, мама уже знала.
— Твоя мама овца, отец все решает.
Кеша возмущенно глянул на Агнию, но этим нисколько ее не смутил. Она говорила то, в чем ничуть не сомневалась. Да и он, в общем-то, не мог не согласиться с ней. Мама устраивала свою жизнь, может, и болела у нее душа за сына, но забирать его с ходу она не спешила. Пока Бородулин все не решил.
— Сама ты овца!
— Что? — вскинулась Агния.
Но Кеша смотрел на нее так же невозмутимо, так же ничуть не сомневаясь в своем диагнозе, ни одна ресница не дрогнула. Агния привстала, собираясь уходить, и при этом смотрела на него так, как будто он должен был остановить ее. Но он ее не остановил, ни взглядом, ни словом.
— Да пошел ты!
Похоже, она не хотела уходить, но Кеша своим поведением не оставил ей выбора.
* * *
Мышцы болят, кости стонут, ноги как деревянные, вечером еще ничего, а утром жить не хотелось, до школы еле дошел, на физкультуре чуть не умер. А вечером дискотека, Отшельник разрешил, но только в городе, в Москву, сказал, ни ногой.
Май месяц, погода просто блеск, солнце весь день светило, днем плюс двадцать, какая температура вечером будет, по радио не говорили, но и так ясно, что тепло. Коля и Феликс даже куртки не надевали, когда по улице шли, в одних безрукавках, но у них плечи, мышцы, бицуха — вещь, им есть, что выставлять напоказ. А Кеша, увы, такими обвесами похвастаться не мог, он, конечно, поднабрал в плечах за два месяца, но до качка ему ой как далеко. Зато у него ноги сильные и удар хлесткий. И курточка фирмовая, с подхватом снизу, мама Бородулина уломала, он бонов подогнал, и Агнии через «Березку» обломилось, и Кеше.
Зал грохочет, народ танцует, особенно девчонки, пацаны больше стоят или круги нарезают, типа, владения свои осматривают. Здесь все свои, с разных районов, открытой вражды нет, но нарваться можно, впрочем, Кешу это не пугает. Нельзя ему мордой в грязь, Лена с ним, вся из себя, накрашена как чума, но ей идет, пацаны проходят, оглядываются. И на Агнию, конечно, смотрят, Агния реально огонь. Но с ней Коля, Кеша даже рот разевать не смеет, не по понятиями это. Феликс с Аллой, ничего девка, есть в ней изюминка, но на нее не засматриваются. Зато она все на Ленку посматривает, ревнует ее к Феликсу, возможно, не зря. Но так у нее и к Агнии претензии, чувствует, что Феликс и к ней неровно дышит.
Диджей запустил «Мираж», новая группа, улетные песни, звонкие, зовущие в прекрасную даль.
Завтра улечу в солнечное лето,
Буду делать все, что захочу.
До солнечного лета рукой подать, но девчонки в мыслях уже там, стоят, танцуют, в облаках витают. Ленка затуманенным взглядом глянула на Кешу, улыбнулась, Агния скользнула по нему глазами, кивнула непонятно почему. Чуть в стороне