Книга Плутовка против некроманта. (Не)желанная для ректора - ЮЭл

Микаэла не видела этого собственными глазами, никогда бы не поверила.

Прошла долгая минута, в течение которой она не смогла сделать ни одного шага. Казалось, стоило бы бежать, но ноги отказывались повиноваться. Силы по крупицам собирались со всех уголков ее тела, придавая храбрости, но стоило сделать шаг назад, как услышала:

— Ты никогда не обретешь покоя. — безжизненным голосом произнес убийца и, сделав легкое движение кистью, поднял на ноги упавшее замертво тело.

«Некромант» — пронеслось в голове. Редкий и очень опасный вид магов. На этот раз она смогла развернуться и убежать, что аж пятки сверкали.

Никто в здравом уме не посмеет перейти дорогу некроманту.

НИКТО.

Глава девятая — Цена

«У всего в мире есть цена. Мы сами принимаем решение, готовы ли заплатить эту цену».

— Проход закрыт, — Рэм протянул мне карту академии.

— Да быть этого не мовет!

— Сначала прожуй, а затем говори.

— Я говорю, — Агат вытер лицо тыльной стороной ладони, — что мы вчера ночью совершенно спокойно прошли. Что могло измениться за одну ночь.

— По всей видимости, — Рэм забрал у меня карту, тесемки которой я не могла развязать, — ВСЁ!

Его тонкие длинные пальцы легко справились с трудной завязкой, но прежде чем рыжий развернул карту на столе, мы услышали.

— Великолепная троица! — Грациозной походкой хищницы, между столами двигалась первая красавица академии. — Вы уже слышали, что с сегодняшнего дня в академии введено правило, согласно которому студентов могут отчислить.

Мои глаза округлились, а сердце на миг замерло. Не может быть! Первая в стране академии решила, что того малого количества магически одаренных студентов слишком много?

— Неужели, — Агат потянулся за булочкой с мясом, — ты решила нас порадовать хорошими новостями, сообщив о своем отчислении.

Благодарность к другу разрасталась в душе. Если бы мне пришлось отвечать, нашей белокурой красавице, сказать было бы нечего. Не считая того, что мои оценки продолжают оставаться ниже среднего, так ещё я вспомнила, откуда знаю ректора. Не рискнув поделиться этой информацией с друзьями, я продолжала избегать некроманта. Надо было придумать способ использовать информацию, но страх был велик.

— Я лучшая студентка академии! — Сложив руки на груди, ответила Стэлла.

— Вэм — вучший фтудент. Ты, — он театрально прожевал и проглотил кусок, медленно запил все ягодным морсом и лишь после этого закончил фразу, — всего лишь вторая.

Рэм незаметно убрал со стола карту, пока я наблюдала за реакцией любительницы быть первой во всем и всегда. С недавних пор ряды ее свиты поредели, так как ее «лучшая подруга» решила больше не находиться в тени белокурой красавицы. Главная причина заключалась в том, что отныне они борются за одно и то же место подле ректора. Место, за которое началась война не на жизнь, а на смерть. Ох, если бы они только знали, за кого ведётся эта битва?!

Интересно видеть, как самое красивое личико академии перекосилось от злости. Но самое большое наслаждение мне доставляло то, что перекосило это лицо от слов одного из моего лучшего друга.

— Когда-нибудь Лерим, ты будешь отчислен из академии, — прошипела Стэлла, — и я сделаю все, чтобы приложить к этому руку.

Агат пожал плечами и спокойно ответил.

— А ты когда-нибудь постареешь и будешь никому не нужна. И все потому, что сердце у тебя черное, а душа у гнилая. Красота не вечна, и ты почему-то решила об этом забыть.

Впервые с нашего знакомства увидела в глазах друга тоску. Для веселого, жизнерадостного парня, коим его знает вся академия, подобное было странным. Но не успела я начать переживать по поводу его эмоционального состояния, как все вернулось на круги своя.

— Напоминаю, Стэлла, — подмигнув, сообщил друг, — Мы до сих пор не знаем, взял ли на себя обязательства тот, за кем ты ухлестываешь. Может, бедный дракон все еще ждет свадьбы.

Первая красавица академии развернулась и покинула нас, оглашая всю столовую стуком каблуков.

— Она рано или поздно доберётся до ректора, и тогда тебе несдобровать, — сообщил Рэм, доставая из-под стола карту.

— Не доберется она до него, — с полной уверенностью ответил Агат, чем заинтересовал меня.

— С чего ты это решил? Стэлла красивая и настойчивая.

Не признавать силы врага — непозволительная ошибка. Именно так нас учил Алексан Фоер.

— Не думаю, что она во вкусе некроманта.

Мы с Рэмом переглянулись. Ни он, ни я не любили, когда Агат становился серьезным. Это всегда, ВСЕГДА значило, что он прав.

— Думаешь, в его вкусе дракон? — почти шепотом спросила я, закрывая вопрос Стэллы, нашего ректора и бедного, никому не нужного дракона, заливистым смехом друзей.

Надо будет рассказать им о большой тайне некроманта. Вот только решу, что делать дальше, и сразу же расскажу.

— Чего расселись? — Алексан Фоер появился у нас за спинами так неожиданно, что спрятать карту мы не успели. К счастью, его совершенно не интересовало то, что трое студентов пытаются найти новый проход в стенах академии, чтобы продолжить свои вылазки в город. — Живо марш на тренировку.

Каким-то образом, мы совершенно забыли о том, что теперь все вечера, несмотря на дождь, мороз и ветер, мы проводили на полевой площадке. Поздние вечерние тренировки были, как по мне, сущим наказанием. Но Рэм и Агат так не считали. В них проснулся древний дух противостояния, который приводил к тому, что они бросали меня, и начинали соревноваться в том, кто сильнее. Я же скромно уходила в сторону и старательно делала вид, что тренируюсь.

Когда получалось избегать взгляда Алексана, вечер проходил легко, и я, бодрая и счастливая, уходила в город с ребятами. В дни, когда маг огня замечал мои попытки обмануть его, меня запрягали больше обычного. В подобные вечера я либо была бесполезна в наших вылазках, либо не ходила вовсе. Сил встать просто не было.

— Мелкая, погоди, — окликнул меня Алексан, когда я нехотя поплелась следом за Рэмом и Агатом. — Ты не идешь.

Неужели? За что такое счастье. Спросить не успела, маг огня сообщил ужасное.

— Тебя вызывают к ректору.

* * *

— Я…я…я — фальшивые слезы давались легко. — Не понимаю, почему Вы так жестоки со мной.

— Я всего лишь сказал, что Вы попали в список на отчисление.

Всего лишь! Всего лишь! Для него это, может, и «всего лишь», а для меня величайшая проблема в мире. Да и вообще, магов крадут, в академии, их все меньше и меньше с каждым днем. Не факт, конечно, но не идти же считать их по головам.

— Вы же сами видите, что у нас очень мало магов, глупо