Книга Царевна - Владарг Дельсат

сжимаюсь, но учитель хвалит, позволяя сделать паузу. Я уже радостно бегу к столу, на котором напитки расставлены, но мне снова прилетает молния, и я взрываюсь. Меня сразу же окружает какой-то белый кокон, скрывая ото всех, я просто падаю на многострадальное место и реву. Мне здесь не так много лет, чтобы слез стыдиться, к тому же я знаю, что меня никто не видит сейчас и сквозь кокон даже батюшка не пробьется со своей «кашей». Буду держать, сколько смогу, потому что больно же, просто до слез больно…

Кокон дрожит и вдруг осыпается осколками. Никак Ягу позвали, ироды? Как же они мне надоели! Я поднимаю взгляд, чтобы встретить свою судьбу, потому что знаю, что мне за это будет, но вдруг оказываюсь в объятиях какой-то очень волшебной женщины.

— Да вы ополоумели! — бушует она, закрывая меня ото всех. — Да я вас сейчас в зайцев превращу!

— Дорогая, но… — делает батюшка стратегическую ошибку.

Все, матушка видит цель. Хана царю, насколько я осознаю диспозицию.

— Все вон! — командует она. — Ну-ка иди сюда, ирод коронованный, я тебе сейчас…

— Мамочка… — прижимаюсь я к ней, отчего у царицы появляется логическая проблема — успокоить ребенка или дать подарков мужу. Царь быстро исчезает, поэтому дальше занимаются мной.

Картина меняется, теперь меня учит мамочка. Она не делает больно, добиваясь всего своим примером и лаской. И у меня получается, раз за разом все лучше, отчего я и сама улыбаюсь, понимая это. А мама обнимает меня, рассказывая, какая я умница, и от этого хочется улыбаться еще сильнее, потому что я счастлива.

Тихо жужжит магический будильник, я открываю глаза. Поезд, «пинцет» дрыхнет… Я опять не царевна, не любимая дочка, а Герания Поттер, которая не Поттер, а старлей контрразведки в двенадцать своих лет. Тоска режет ножом острым по сердцу, но я прогоняю ее, задумавшись о сне. Интересный сон и навыки мне дал… Или напомнил?

— Пинцет, подъем! Боевая тревога! — негромко рявкаю я.

Рефлексы видны — взлетел, не просыпаясь. Моментально привел себя в порядок и стоит, глазенками лупает, команды ждет. Я бросаю взгляд за окно — поезд снижает ход.

— К высадке приготовиться, — командую я. — Напоминаю — своих тут нет, мы с тобой — существа второго сорта, а каждый ребенок страшнее атомной бомбы. Запомнил?

— Так точно! — уже весело откликается медик. — К выполнению задачи готов!

— Вот и молодец, — киваю я ему. — Ждем остановки, выходим аккуратно…

Тут поезд останавливается, дернувшись напоследок. Я вздыхаю, жестом выдергиваю свой чемодан с полки, проверяю, как стоит защита, и, как могу мерзко ухмыльнувшись, полностью активирую ее. Ну вот, теперь любителей залезть в вещи Избранной ждут интересные сюрпризы. Из потайного кармашка достаю резервную защиту и, подойдя к Герму, цепляю за ухо ментальную защиту, моментально пропавшую из глаз.

— Руку дай, — прошу я и надеваю на средний палец правой руки кольцо. — Перед приемом пищи проводишь рукой над блюдом, если кольцо сжалось, лопаешь что-то другое, понятно?

— Так точно! — браво отвечает «пинцет».

— Ну, пошли, — я отпираю дверь, сдвигая ее в сторону.

Что мне нравится в военных — никаких лишних вопросов. Я сказала — он выполнил, все, ни тебе зачем, ни тебе почему, командиру виднее. Люблю военных, потому что сама такая, а вот простой девчонке быть офицерской женой сложно, потому что она тогда автоматически подчиненная и обязана выносить тяготы, как в уставе написано. В общем, та еще радость, потому-то настоящие офицерские жены — товар штучный.

Ладно, это все лирика. Спокойно топаем по коридору, в котором уже никого нет, так же спокойно вылезаем. На перроне никого, чуть поодаль кучкуются кареты, страхолюдинами запряженные. Иду к карете, военный рядом, опять же без вопросов, хотя, учитывая, как он поплыл, памяти пацана ему досталось чуть. Ну да ничего, и с этим справимся, куда деваться-то.

— Делай, как я, — командую ему, залезая вовнутрь. — Надо тебя знакам обучить, что ли.

— Хорошая мысль, — кивает он, поэтому у нас есть занятие до самого Хогвартса. Что-то он схватывает быстро, что-то не очень, ну ничего, потренируется.

Карета останавливается у входа. Темное зево входа в замок неприветливо скалится на меня, вызывая желание запулить туда чем-нибудь не сильно смешным. Справившись с недостойными желаниями, я припоминаю сон, стараясь следовать науке. Медленно, не торопясь, с ровной спиной, глядя поверх голов, отчего встреченные бараны расступаются, я двигаюсь вперед, величаво, как маменька учила, кивая налево и направо. Веера не хватает, конечно, но и так я неплохо выгляжу, судя по замершим статуями ученикам. Да, такую Поттер они еще не видели.

Глава восьмая

Большой зал выглядит… Не самой чистой казармой он выглядит. Тона мрачные, свет этот летающий, столы со скамьями вызывают отвращение одним своим видом. Тем не менее прохожу, усаживаюсь. Герм рядом, потому что куда же он денется? Первачки еще не прибыли, хотя там для меня секретов нет, помню я, кто поступать должен, а вот Шляпа уже готова. Интересно, она просто артефакт типа «триггер» или там дух какой заперт? К сожалению, так просто не определишь, дистанционные чары сканирования вмиг опознают те, кому не надо.

Вон тот опознает, что сначала удивленно на меня смотрит, а потом его удивление сменяется глухой ненавистью. Морда злобная, одежда черная, понятно все. В фильмах он посимпатичнее был, а тут — образина образиной. Чего, спрашивается, скалится… Я ему не нравлюсь, он мне тоже, причем с ходу, ладно. Поприветствовала кивком, и хватит. Кто у нас там следующий? В белых одеждах, сияет насквозь фальшивой улыбкой… Тоже понятно, взгляд еще какой-то масляный. Дальше у нас полузелененький, он по-доброму улыбается, да только не бывает именно полугоблинов, мне это объяснили уже, они генетически несовместимы с людьми. Так что это у нас или замаскированный гоблин, или артист. А зачем человеку себя выдавать за полугоблина? Потом подумаю. Ну и мадам Спраут, потому что Дамблдора я разглядывать не хочу, он враг, и враг однозначный.

Канон может много интересного сказать, но вот Дамблдор там или придурок, чего быть не может просто по количеству должностей, или враг. И переубедить меня сложно, потому и не разглядываю, а вот ему явно не нравится, что он видит, — не забитая девочка в зал ступила. То есть сюрпризов нет. А что мадам Спраут? А мадам Спраут в мою сторону недобро косится. Интере-е-есно. На уроке наложу диагностику, как ротмистр показал, хотя предположение есть, конечно. Ну и МакГонагалл, за первачками ушедшая. Персонаж она спорный, потому — по обстановке. Отличненько, значит, сидим на попе ровно и не дергаемся.

Заводят первачков — испуганные все, жмутся друг к другу, воображение рисует мрачные картины. Ну, в принципе, я их понимаю — едешь в школу магии, а тут — МакГонагалл. Вот, кстати, и она — в фильме, опять же, посимпатичнее была… Да что там в фильме, она в моих фанфиках посимпатичнее! В общем, дама класса «я столько не выпью», потому, наверное, и не замужем. Меня глазами находит, а вот ее взгляд мне не нравится — он предвкушающий. Не может быть такого взгляда у взрослого человека на ребенка.

— Интересно, где Уизли… — задумчиво интересуюсь я. — Ведь был же в поезде…

— Был — и не пристал? — удивляется Герм. Ага, значит, память частично сохранилась.

— Я ему глаза отвела, — объясняю тому, кого придется любить, потому что вариантов нет. — Так что приставать ему было не к чему, но куда этот рассадник паразитов делся сейчас?

— Ну, как вариант… — «пинцет» задумывается.

Нет, ну есть вариант — не найдя меня в поезде, придурок спрыгнул с поезда… Да, сладкие мечты. Скорей всего, по команде докладывает, что Поттер пропала. Ну, бог, как говорится, в помощь. Начинается распределение, «пинцета» аж скручивает. Ну да, голос у Шляпы сильно так себе.

— У тебя что, музыкальный слух? — интересуюсь я у Герма.

— Угу, — только и отвечает мне искренне страдающий пацан.

— Соболезную, — хмыкаю я. — Значит, сегодня у нас распределение, у тебя еще одно испытание в конце пира… стоп, а где близнецы?

— Действительно нет, — удивленно произносит «пинцет». — А ощущение, что и не было никогда.

Вот такого точно не может быть! В поезде я Уизли видела! Точно видела — рыжий, неопрятный, бегал, искал что-то, а за столом из рыжих — только их старший, и все. Старший на меня с ненавистью косится, кстати, то есть будущий труп. На меня с таким выражением