Книга Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство - Эрнл Брэдфорд

проливе Ла-Манш, узком водном рукаве, разделяющем две страны, полно современных рыболовных судов, Средиземное море омывает берега многих стран, рыболовная деятельность которых незначительна – разве что небольшие лодки выходят на промысел в прибрежных водах. Благодаря этому (хотя, как долго такая ситуация сохранится, сказать не может никто) море в целом пока еще может восполнять свои потери, хотя в некоторых его частях рыбные запасы уже истощились.

«Беззаботная песня» (Careless Gallant’s Song) напоминает об одном достоинстве рыбы, в первую очередь моллюсков, которое приписывается ей тысячелетиями (хотя научно это не подтверждено):

Благодаря рыбным обедам мужчина будет скакать, как блоха,

Ведь дама Венера, богиня любви, родилась в море;

С ней и Бахусом мы возбудимся,

Даже когда нам перевалит за сто лет.

Этот анонимный английский поэт мог бы найти вдохновение в названиях некоторых рыб, возбуждающих или нет, которые водятся на мелководье вокруг островов или скрываются в темных глубинах. Список рыб Центрального Средиземноморья включает более девяти сотен названий. Это говорит о богатстве древнего моря.

Альбакор, желтохвост, рыба-ангел, удильщик (его также называют рыбой святого Петра), двуносая панцирная тригла и атлантическая пеламида начинают список. Посейдону также нравятся странные и опасные создания. За безобидной китовой акулой следует акула Бомарис – атлантическая сельдевая акула с длинными и острыми зубами. То, что в Средиземном море не водятся акулы, – выдумка менеджеров отелей и туристических гидов. Следующие в списке – чернобрюхий скат, тупорылая собачка, зеленая рыба, коричневый губан и ставрида обыкновенная. Электрический скат, от которого можно получить сильный удар током, соседствует с длиннорылой иглой, морским дьяволом, дружелюбным дельфином и дорадой. Пятнистая морская собака уродлива и почти не пригодна в пищу. Кефаль-лобан и грациозная игривая переливающаяся летучая рыба (прыжки которой часто заканчиваются на сковородке) имеют странных спутников, таких как бычок-бубырь и макрель-фрегат. За барабулькой в сеть идет рыба-игла (сарган) и более крупный марлин (из «Старика и моря»). Молотоголовые акулы и изящные морские коньки имеют спутниками рыб-собак (обыкновенных и кошачьих), которые «бегут» за ними, когда появляется полосатый губан вместе с королевской рыбой и миногой, – говорят, что утонченные римляне время от времени скармливали им рабов. Лучеперый губан и длиннорылый скат, скат манта, известный как рыба-дьявол, прожорливый удильщик, рыба-игла, кошачья акула, треска и рыба-попугай, которая кормится у кораллов, полиприон, помпил, треска, сельдевая акула и сомик – все они волей-неволей попадают в сети или на крючок. Одних выбрасывают обратно в море, других, задыхающихся, бросают в устланный водорослями трюм или на покрытый пятнами дощатый настил открытых лодок. От электрического ската умные рыбаки стараются держатся на расстоянии, но не от морского окуня, морского петуха и барабульки, которые попадают в zuppa di pesce в Неаполе и южнее. Розовый апогон, рыба-парус, желтый морской петух, атлантическая сардинелла, чернобрюхий скат, бородатая шиповатая солея и двупятнистый чукучан имеют еще более любопытных соседей в виде толстогубой кефали и трехусного налима. Иглобрюх, который живет в глубине, среди камней и водорослей, тупорылая собачка, двупятнистый чукучан, рыба-дракон, свистульки, морской черт, турецкий губан, бурый каменный окунь и усач завершают этот весьма сокращенный список.

В Средиземном море самая лучшая и самая разнообразная рыба ловится в трех важнейших «морских воротах» – Гибралтарском и Мессинском проливах и в Босфоре. В районе Гибралтара, в месте, где встречается внутреннее море и Атлантика, мы находим не только большое разнообразие видов, но также наиболее плотную «мясистую» рыбу, что объясняется притоком холодной атлантической воды. Аналогично, в месте, где Черное море вливает свои холодные и сравнительно пресные воды в Средиземное море, рыба имеет лучшее качество, чем в теплом, бесприливном и очень соленом восточном бассейне. Но Мессинский пролив – совсем другое дело, и он тоже является исключительным, как единственный район с двумя четкими полусуточными приливами. Иными словами, каждый лунный день есть два прилива и два отлива.

В адмиралтейских лоциях описано, как это влияет на деятельность в узком Мессинском проливе: «В районе мыса Пелоро, на северном входе в пролив, прилив ведет себя как в Тирренском море; от Пунта-Пеццо, южнее его, он ведет себя как в Ионическом море. Хотя эти два приливно-отливных явления относятся к одному типу, время высокой и низкой воды отличается в проливе примерно на шесть часов. Отсюда, когда у мыса Пелоро высокая вода, в районе Вилла-Сан-Джованни, в трех милях южнее, низкая вода, и наоборот. Следовательно, дважды в течение каждого лунного дня уровень воды достигает максимального подъема на севере пролива и дважды – на юге. Хотя разница уровней невелика – весной меньше фута, но это происходит на таком коротком отрезке, что возникают течения со скоростью около 4 узлов».

Еще одной характеристикой пролива является то, что, поскольку воды Ионического моря холоднее и более соленые, чем воды Тирренского моря на севере, разница в плотности воды создает двойное течение: одно идет на юг через пролив по поверхности, другое – на север на глубине около 15 саженей. Эти два течения вместе с подводным шельфом, соединяющим Сицилию с «носком» итальянского сапога, создают водовороты, которыми пролив известен еще с тех пор, как Гомер описал великую Харибду, утягивающую на дно суда. Ввиду изменения структуры морского дна после большого землетрясения 1783 года Харибда больше не такая грозная, как, несомненно, была в классические времена. Тем не менее в 1824 году адмирал Уильям Генри Смит написал в своей книге «Сицилия и ее острова», что даже в наше время небольшие суда нередко подвергаются очень большой опасности. Он своими глазами видел, как военные корабли, среди которых был 74-пушечник, кружились в мощном водовороте.

Помимо приливно-отливных явлений и течений пролив характеризуется большим количеством необычных рыб и морских животных, населяющих его. Многие из них человек не может увидеть, если они случайно не попадут в глубоководный трал. Из-за подводного шельфа, соединяющего остров с континентом, глубоководные течения наталкиваются на это препятствие и отклоняются вверх, нередко принося с собой рыб и морские организмы, живущие без дневного света. В статье в журнале National Geographic в ноябре 1953 года исследователь Пол Заль описывал, что дважды в месяц, весной поверхностные воды Мессинского пролива изобилуют живыми и полуживыми созданиями, среда обитания которых обычно на большой глубине, где все погружено во мрак и покой. После сильного ветра с моря берега Мессинского пролива усеяны мертвыми или умирающими существами, один только внешний вид которых заставил бы поморщиться даже художника Дали.

Другая черта моря, свойственная Сицилии, но заметная и на Мальтийском архипелаге, – марроббио. Это длинные морские волны, изолированные