Книга Проклятие - Марисса Мейер

он продолжил: – Я клянусь заботиться о вас, душой и телом. Клянусь, что мое обожание и стремление к вам будут расти с каждой проходящей луной.

Холод охватил Серильду.

Слова короля прозвучали почти… искренне.

Он ждал, устремив на нее взгляд, от которого ее щеки вспыхнули непрошеным румянцем.

Ей хотелось злобно зарычать в ответ. В какую игру он сейчас играет?

Наконец, король отвел глаза. Едва взглянув вниз, в сторону двора, он нажал на спусковой крючок. На этот раз он выбрал для их пира козу, и все произошло так же стремительно, как и с кабаном.

– Да уж, так я и поверила, что меткий выстрел означает нерушимую клятву, – буркнула она, надеясь, что Эрлкинг не заметит, как она нервничает. – Что ж… Клянусь, что в лучшие дни нашего вечного брака я буду и впредь находить ваше присутствие почти терпимым.

Это вызвало очередной приступ веселья у публики, и на этот раз их смех был не злобно-насмешливым, как после ее неудачных выстрелов.

Серильда даже не стала прицеливаться. Что проку?

Выдерживая пристальный взгляд Эрлкинга, с натянутой улыбкой на губах, она направила арбалет во двор и выстрелила.

Со двора донесся крик боли. Серильда вздрогнула так, что чуть не выронила оружие.

Она попала в оленя, но удар оказался не смертельным. Стрела вонзилась зверю в брюхо, и он вскинулся на задние ноги, отчаянно вращая огромными черными глазами.

Серильда ахнула. Ее замутило при виде того, как олень брыкался и дрожал от боли.

– Нет… мне так жаль… – пробормотала она, задыхаясь. Ее глаза наполнились слезами.

Король на другом конце двора поцокал языком.

– Это немилосердно, моя королева, оставить невинное существо страдать.

Раздувая ноздри, Серильда уставилась на него. Ей хотелось зарычать и огрызнуться, хотелось спросить, сколько невинных существ он сам заставил страдать за все время, пока возглавлял Дикую Охоту. Она думала о пяти обожаемых, драгоценных душах, которые и теперь еще страдали, не говоря уже о бесчисленных призраках, бродивших по этим залам, или о ее собственном отце, который был брошен гнить на обочине дороги и восстал в виде ненасытного нахцерера.

Или о ее матери – ее матери, которую увлекла с собой охота и которую с тех пор больше никто никогда не видел.

Но Серильда сдержала свой гнев и вместо этого прибегла к мольбе.

– Пожалуйста, – сказала она, – избавьте его от страданий. Я вовсе не хотела… – Жаркие слезы затуманили ее взор. – Прошу вас, сделайте так, чтоб ему больше не было больно.

Эрлкинг не шелохнулся.

Серильде хотелось задушить его. Но еще больше она хотела, чтобы все это наконец закончилось.

Она проглотила горький комок.

– Пожалуйста. Мой… дорогой супруг.

Уголок его рта чуть приподнялся, и Серильда буквально почувствовала его искушение растянуть этот момент. Чтобы она продолжала умолять.

Однако не успела она и вздохнуть, как раздался щелчок выстрела.

Арбалетная стрела вонзилась в череп оленя, и зверь рухнул замертво.

Серильда выдохнула с облегчением, но вместе с тем ее наполняла неизмеримая, невыносимая печаль. И еще она вдруг почувствовала, как сильно устала.

Ей сообщили, что пир будет продолжаться всю ночь. Но она не знала, сможет ли продержаться хотя бы до заката. Ей хотелось лишь одного: сбросить с себя тесный охотничий наряд, забраться в постель и спать, пока все воспоминания о солнцестоянии и этой фальшивой свадьбе не исчезнут без следа.

Но на такую роскошь у нее не было права.

Поэтому Серильда подняла голову и выдавила из себя горькие слова:

– Благодарю, мой господин, мой милосердный король.

Эрлкинг милостиво склонил голову.

– Просите у меня все, что захотите, ведь я ни в чем не могу вам отказать, любовь моя.

Серильда не могла сдержать вырвавшегося у нее гневного смеха. Он лгал, беззастенчиво и неприкрыто. Он никогда не исполнит желания, которое не было бы угодно ему самому.

Только услышав его следующие слова, она поняла, что Эрлкинг не облек это обещание в форму одной из своих свадебных клятв.

– Моя последняя клятва вам, моя смертная королева, – голос Эрлкинга мощно разнесся над головами толпы, возбужденной смертью оленя, – что отныне я никогда больше не буду относиться к вашему обществу как к чему-то само собой разумеющемуся, – тон его смягчился, а Серильда насторожилась. Никогда больше? – Клянусь, что каждое мгновение вашего общества будет для меня столь же дорого, как золото, спряденное рукой бога, столь же драгоценно, как мимолетные жизни смертных. Я клянусь, что, даже если вы пребудете рядом со мною целую вечность, мне никогда не надоест смотреть в ваши глаза, полные лунного света, на ваши губы, поцелованные солнцем. Рядом с вами я никогда не буду ощущать себя потерянным, никогда не почувствую одиночества, никогда не изведаю бесконечную муку жизни, не имеющей цели. Когда вы рядом со мной, я наполнен, и я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы любить и дополнять вас.

В какой-то момент его речи рот у Серильды приоткрылся сам собой. Она смотрела на короля, не мигая. Кажется, будь у нее сердце в груди, оно сейчас перестало бы биться. Вокруг них воцарилась полная тишина. Даже крики и рев животных умолкли, когда Эрлкинг произносил эти слова.

Он смотрел на нее, словно ожидая. Но что она должна была ответить? Это была всего лишь насмешка над любовью. У него не было к ней настоящих чувств. Она для него всего лишь пешка. И тем не менее он говорил так искренне и убежденно, что у Серильды – простой смертной девушки, – невольно закружилась голова от таких поэтичных слов, сказанных голосом, звучавшим как песня, даже когда он произносил жестокие угрозы.

– Вы… забыли выстрелить, – выдавила она.

Сверкнув глазами, Эрлкинг поднял арбалет.

Целясь прямо в нее.

Глаза Серильды расширились.

– Что?..

Тетива громко зазвенела. Просвистела стрела. Серильда вскрикнула и пригнулась.

Закудахтала птица.

Что-то упало на перила рядом с Серильдой, всего в нескольких дюймах от ее локтя.

Мимо ее лица проплыл клочок серо-коричневых перьев.

Серильда уставилась на мертвую куропатку.

Смех короля эхом отразился от стен замка.

– Мы – муж и жена! Повара – готовьте пир!

Глава 6

Серильде велели подождать, пока ее не позовут, чтобы она и ее супруг могли появиться на празднестве рука об руку – спектакль продолжался.

Серильда не возражала против ожидания. Она никуда не спешила. Все слуги и служанки были заняты приготовлениями к пиру, оставив ее в благословенном, непривычном одиночестве.

Впервые за несколько недель Серильда почувствовала, что может вздохнуть свободно.

Дело сделано.

Она вышла замуж.

Она стала Ольховой Королевой.

Она ощущала не столько