Книга Возвращение в Равнику - Дуг Бейер

таверны, склонившегося над ним. Все мгновения до этого были темными и пустыми – лишь зияющее ничто. Словно целый пучок последних дней был насильно вырван с корнем из его памяти.

Джейс нашел безлюдную аллею и, шатаясь, повернул в нее. Пройдя в некое подобие урбанистической пещеры, огороженной стенами высоких кирпичных строений, и заставленной деревянными мусорными баками, он прижался спиной к кирпичной стене и позволил себе соскользнуть по ней вниз, на землю. Накрыв голову капюшоном, он  согнул колени перед собой, словно пытаясь прижать все части тела как можно ближе. Если бы он только мог уменьшиться, то с удовольствием забрался бы в какую-нибудь трещину. Никто бы не обращал на него внимания, и он бы поверил, что всего этого на самом деле не было.

Джейс уставился на свои колени. Швы на штанах были истерты. Грубая царапина виднелась на колене сквозь дыру в штанах, вероятно, полученная во время блужданий по закоулкам района. Собравшись с мыслями, он попытался найти путь сквозь вязкий мрак своей памяти. Но зияющая чернотой дыра оставалась на месте. Он мог вспомнить прошлый год, несколько последних месяцев – а затем его разум проскальзывал поверх заплат неопределенного времени. Он едва мог припомнить хоть день, проведенный в  лаборатории, или события, приведшие к исчезновению Эммары.

Джейс прижал ладони к глазницам. Он отчаянно пытался дышать, но мог делать лишь короткие вдохи.

Джейс открыл глаза и осмотрелся. Джейс чувствовал, как вверху по небесным мостам через башни Десятого района прогуливались люди, слышал, как они проходили мимо его аллеи, видел взгляды, брошенные в его сторону. Это место больше не было его приемным домом, убежищем от необъятности Мультивселенной. Теперь это был лишь лабиринт осуждающих взглядов. «Может, просто покинуть этот мир и укрыться в каком-нибудь другом измерении», подумал он. Для мироходца, подобное отступление практически всегда было выходом из любой ситуации.

На стене, четырьмя этажами выше, открылось окно. Пара рук показалась из него и выплеснула жидкие остатки чьего-то ужина – Джейс надеялся, что это был ужин – из горшка. Объедки шлепнулись о мощеный тротуар неподалеку, обрызгав его плащ. Это были остатки рагу с мясом и овощами, явно домашнего приготовления – признак нормального течения жизни. Он поднял глаза на окно, в нем горел свет, и время от времени мелькали тени.

Джейс направил свои внутренние чувства к этому окну, ощущая текстуру разума людей внутри здания. Подробности их мыслей наводнили его сознание. Он чувствовал двух людей без гильдийной принадлежности - супружеская пара, владевшая пекарней на соседней улице. Они оба работали там в разные смены. Джейс не мог слышать их голоса, но мог считывать их слова в своем сознании, когда они их произносили.

- Ты даже не сказал, как оно тебе, - произнес женский голос.

- Даже не знаю, - ответил мужской. – Долго и нудно, как всегда. Дела идут лучше теперь, когда гильдии вернулись. Но посетителей все еще маловато для того, чтобы выплатить стоимость новой печи.

- Я про рагу. Ты ничего о нем не сказал.

Джейс прижался к их словам, удерживая оба разума в своем сознании, греясь теплом их разговора.

- Ну, оно было холодным. И говядина была жилистой.

- Ты бы еще позже домой пришел.

- На улицах кошмар. Гильдии сегодня как сговорились. Кого там только не было. Боросовские силовики, Рекдосовские бунтари… Я едва добрался до дома.

Джейс переключил сознание на собственный разум. Ему было жаль эту пару, двое из бессчетного числа ни в чем не повинных жителей, каждый день сталкивающихся с  гильдиями Равники. В его разуме вспыхнул образ: Рекдосовские уроды, вламывающиеся в его комнату, Эммара, непреклонно стоящая перед ними. Были ли это настоящие воспоминания или вымысел – его собственная трактовка событий, о котором он мог лишь судить по последствиям? Джейс сжал пальцами виски, словно мог вытолкнуть мысли из своей головы, или заткнуть зияющие дыры в своей памяти. Он бесцельно уставился перед собой, пытаясь не обращать внимания на то, что край его плаща лежал в мерзкой жиже.

Джейс сунул руки под плащ и нащупал что-то в кармане. Он вынул из него изящный деревянный листок, который подарила ему Эммара. На нем все еще оставался нежный аромат ее кожи. Она сказала ему, что это способ связаться с ней, но сможет ли она ему ответить? Он даже не был уверен, что этот артефакт даст ему знать, достигло ли сообщение адресата – жива ли Эммара. Джейс задумчиво подержал его в ладони. Лист был таким легким и хрупким, что слегка шевелился в такт пульсу.

- Ты нужна мне, - прошептал Джейс.

На мгновение артефакт вспыхнул белым светом, изящные прожилки зажглись, словно тончайшие раскаленные провода, и Джейс почувствовал покалывание на ладони. Затем артефакт потускнел, прожилки затухли, превратившись в хрупкие, словно пепел, нити, и лист рассыпался у него в руке.

Джейс надеялся, что она услышит его голос, где бы не находилась, и поймет, что он,  во что бы то ни стало, найдет ее. По крайней мере, он произнес эти слова.

Затем, он вынул из другого кармана жетон, который нашел в разрушенной комнате  таверны. Должно быть, его выронили головорезы. Джейс рассмотрел ухмыляющуюся морду демона на одной стороне жетона – вероятно, это символ Рекдосов, учитывая их связи с демоническими силами - и прочел надпись на обороте: СМЕШАЙСЯ С ТОЛПОЙ. Возможно, это какой-то боевой девиз культа Рекдос, думал он, или вербовочный слоган. Или что-то еще…

Джейс резко встал. Его вдруг осенило, где нужно искать.

Офицер Лавиния стояла перед громадными двойными дверьми, ведущими в наивысшую башню Нового Прахва, обитель гилдмастера Азориус. Внешне, все на ней казалось на своем месте: ее накидка элегантно струилась из-под ее офицерского доспеха, ее меч сиял, словно декоративный экспонат, который можно было повесить над камином, а трехсторонние медали на груди указывали на ее ранг и районную принадлежность. Но у нее подергивалась бровь. Скорее от раздражения, чем от страха. В руке она сжимала сложенную записку, нервно теребя ее пальцами. Записка гласила: «Ее Честь Верховная Судья желает говорить с Вами».

Когда гусары раскрыли перед ней двери, она ступила на покрытую лазурным ковром террасу и отдала честь традиционным кивком головы. Под огромной эмблемой Азориус, с ее лабиринтом из рун, окруженным идеальным треугольником, восседала ее гилдмастер, Верховная Судья собственной персоной: сфинкс Исперия. Закутанный в плащ секретарь с седыми бровями на посеревшем лице, стоял неподалеку, держа наготове перо над длинным