Книга Свет мой, зеркальце… уймись! - Наталья Сергеевна Филимонова

дернул щекой.

— Как видите, — маг кивнул на зеркало. Точнее, на нас с Максом в зеркале, — ваш план… простите, Ваше Величество… на практике показал свою несостоятельность. С вашего позволения я, пожалуй… начну.

Его усатое Величество открыл было рот, чтобы что-то возразить, наткнулся на строгий взгляд мэтра — и закрыл рот. Хм. А авторитет «Дедушки Мороза», похоже, позволяет ему и короновенных особ уму-разуму учить!

— Видите ли, Ваше Величество, — обращался старик на этот раз к королеве, — когда родились ваши дети, я, как полагается первому придворному магу, каждого из них просканировал… и обнаружил, что больше не чувствую нераскрытого королевского дара, как чувствовал его во время вашей беременности. На мальчике были лишь его отголоски. Что до девочки… Прежде всего бросался в глаза яркий магический дар — самая обыкновенная магия, унаследованная от вас. И самым простым объяснением тому, что я наблюдал, было одно — каким-то образом королевский дар тоже получила девочка, и магический дар заслонял его, не позволяя увидеть в полной мере.

Лица обоих высочеств одинаково вытянулись, при этом брат с сестрой переглянулись — и хлопнули друг друга по ладоням.

Королева между тем издала глухое восклицание, и ее супруг тут же поспешил вмешаться.

— Я еще тогда сказал, что это чушь, а если у моего сына только «отголоски», значит, просто дар ослаб, но наверняка возродится в следующих поколениях…

Старик жестом остановил этот поток слов. И, как ни странно, король послушно заткнулся.

— Опрос повитух, — продолжал старик, — подтвердил мои подозрения. Как бы там ни было, девочка появилась на свет первой…

— Но этого не может быть! — ужаснулась королева. — В королевском роду девочки никогда не рождались первыми!

— Но и двоен в королевском роду прежде не случалось, не так ли? — улыбнулся маг. — И, раз уж произошло что-то, чего не бывало никогда прежде, отчего не предположить, что могло случиться и еще что-то столь же невозможное? Итак, девочка появилась на свет первой и, по всей вероятности, именно она унаследовала королевский дар. Дар королевского рода, — это уже было пояснение явно для нас с Максом, несведущих во всех этих магических штучках, — позволяет поддерживать плодородие земель королевства и обеспечивать его защиту. Однако раскрывается он только в браке наследника рода с его истинной парой. Именно поэтому Тайрене — нашей стране — так необходимо Зеркало истинных. И именно поэтому король может жениться даже на крестьянке или иномирянке — если она окажется его истинной парой. Никакая магия не способна заменить ту защиту, что дает королевский дар. В нашей истории был случай, когда король вопреки всему женился по расчету — и привело это к годам засухи, голоду, потере земель, смуте, а в итоге — к смене династии. На ту, в которой заново проявился уникальный дар королей Тайрены. Сейчас мы наблюдаем…

— Я сразу сказал, что чушь это все! — раздраженно вмешался наконец король. — Я могу допустить, что наши дети каким-то образом разделили королевский дар на двоих. Но даже если… если вдруг дар достался каким-то образом Фирре, это не отменяет того, что принц — наследник. Значит, нужно, чтобы Фирра просто вышла замуж… по любви, конечно! Но желательно за кого-нибудь из придворных. Чтобы она точно оставалась в Тайрене. И если дар действительно у нее — никто тогда и не заметит, что что-то идет не так… во всяком случае, она уж точно никак не может уйти в другой мир к какому-то там жениху!

Королева, все это время слушавшая, поднимая брови все выше, наконец повернулась к зеркалу и доверительно сообщила:

— Моя дорогая подруга — ваша матушка всегда говорила, что мой любимый супруг… как это… ах да — махровый шовинист! Милый, — тут она повернулась к мужу и заговорила мягко, как с ребенком, — ты ведь понимаешь на самом деле, что, если Фирра родилась первой, да еще и унаследовала королевский дар, то именно она должна наследовать престол? И это ее истинную пару нам показывает зеркало — что совершенно логично?

— Ты представляешь себе, кто в таком случае сядет на трон⁈

Королева выдержала гневный взгляд абсолютно спокойно.

— Разумеется. Наша дочь.

— Нет — кто станет королем!

— Не ты ли говорил, что народ примет любую королеву, если она будет истинной парой…

— Вот именно — королеву! Потому что править все равно королю!

Не знаю, что за черт меня дернул вмешиваться в семейную ссору августейшей пары.

— В нашем мире когда королева… — я тут же сбилась под общими взглядами, — ну, там, где еще есть короли… в общем, когда королева — это всего лишь жена короля, она тоже… как это говорится… царствует, но не правит. А когда королева унаследовала престол от родителей сама, как раз она-то и правит. А ее муж называется принцем-консортом. Тогда он… ну, вроде как просто муж королевы. То есть он может быть советником там, пост какой-нибудь важный занимать… ну, как королева обычно.

Усач медленно багровел, кажется, тяжело переваривая идеи эмансипации в королевской семье.

Зато вскинулся Макс.

— Эй, — он толкнул меня в бок, — я не понял. Это ты сейчас меня в королевы определила?

Я представила братца в пышном платье с рюшечками, с веером в руках и криво сидящей диадемой на голове. Кстати, воображаемая Фирра рядом с ним — в бриджах, рубашке с жабо и камзоле, с солидной «мужской» короной на голове — смотрелась очень даже ничего. А вот у воображаемого Макса лицо было багровым, точь-в-точь, как у этого их короля. То есть его потенциального тестя.

— Ну что ты, — я изо всех сил старалась не захихикать. А вот Фирра, явно представившая то же самое или что-то очень похожее, сдержаться не смогла. — Только в консорты.

— Без меня меня женили, угу, — буркнул мой дорогой братец. — Ничего, что я эту девчонку второй день знаю и жениться в ближайшие лет десять не планирую, не?

Фирра тут же вспыхнула, будто спичка.

— Ты уж молчал бы! — она даже ножкой притопнула, и разом из увлеченной студентки, какой выглядела утром, снова превратилась в капризную принцессу. — Можно подумать, тебе каждый день принцессы предложения делают!

— Во-первых, мне их никто и не делал, — возразил Макс. — А во-вторых, я бы вообще-то предпочел делать предложение сам — когда…

— А ты его вообще-то давно сделал! А еще говорят, это у девушек память короткая!

16. Макс

Дашка пихнула меня локтем.

— Эй! Ты когда успел? В детстве, что ли? Ты совсем-совсем ничего не помнишь?

Я нахмурился.

Одни дети до самого подросткового возраста свято верят в Деда Мороза, другие с пеленок точно знают, что Дед Мороз — это нанятый актер, а то и сосед дядя Вася.

Я верил. Только не в Деда Мороза, а…

Помню, что в детском саду и школе надо мной смеялись. Вроде бы я пересказывал мамины сказки — так, как будто видел все своими глазами. Волшебное зеркало, принцессы и короли, магия… еще и истории какие-то девчоночьи!

Помню, как надо мной смеялись, а я раз за разом приходил домой, подходил к тому самому зеркалу и чего-то ждал. А оно было самым обыкновенным.

Сначала я перестал рассказывать все эти сказки кому-либо. А потом и сам понял, что все было выдумкой, нет никакой магии. А если я что-то и помню — это было или во сне, или в моем воображении.

В конце концов, у многих детей бывают воображаемые друзья. А в моем случае детскую веру еще и активно поддерживали родители. Особенно мама. Неудивительно, что я верил сам себе.

Или я сам себя убедил в этом?

Кажется, у меня была… воображаемая подружка.

Я бы предпочел в воображаемых друзьях видеть какого-нибудь Терминатора. Или Карлсона, на худой конец. Выдумывать девчонку в платье с оборочками — это ж не по-пацански!

— Позвольте, молодой человек, я немного помогу вам, — мягко сказал старик, делая рукой неуловимый жест. И стоило мне поднять на мага глаза, как взгляд будто зацепился — и перед глазами замелькали картинки из далекого детства.

…У нашей мамы была странная подруга — королева и волшебница. Из страны, находящейся даже не в нашем мире. Они частенько чаевничали по вечерам — мама в нашей гостиной,