Книга Миг воплощенных желаний - Ким Лоренс

возможно, из-за хриплого женского смеха на заднем плане.

— Это Самуэле Агости. Позови Виолетту, Чарли.

Наступила тишина, потом мужчина тихо произнес:

— Самуэле, приятно слышать твой голос, но на самом деле я не могу тебе помочь. Она не со мной.

— О, дай сюда телефон и убирайся. — Послышался шорох и стук, потом закрылась дверь.

— Он ушел, — сказала Виолетта. — Как ты узнал, где я?

В ее голосе не было предательской дрожи, она говорила жестко, холодно и раздраженно, но Майя не сомневалась, что слышит свою сводную сестру.

— Ну, ты не со своим ребенком. Где еще тебе быть?

— Ты нашел его! Черт побери, как быстро, — раздраженно отрезала она. — Старый прохвост. Я хотела, чтобы ты попотел, разыскивая его.

Самым шокирующим для Майи было то, что Самуэле ничуть не удивился этому злобному, мстительному заявлению.

— Тебе это удалось. — Он посмотрел на Майю, которая напоминала статую с рукой, прижатой ко рту, и ужасом в глазах.

Отведя взгляд, он переступил с ноги на ногу, стараясь не волноваться. У него нет времени, чтобы церемониться с чувствами Майи, она должна узнать правду. Правда будет жестокой, но рано или поздно ей придется усвоить этот урок. Да, иногда больно открывать глаза, но ходить с плотно закрытыми глазами опасно, а зрелая женщина обязана перестать верить, что все люди хорошие и честные.

— Я надеялась, что ты помучаешься подольше, — злобно сказала Виолетта. Майя почти оцепенела, услышав шипение своей сводной сестры: — Ты заслужил это после того, как настроил против меня моего мужа и украл то, что принадлежит мне. Я заработала эти деньги!

— Жаль, что мне не удалось настроить его против тебя. Он верил тебе до конца своей жизни.

Пронизывающая до костей усталость и отчаяние в голосе Самуэле задели Майю за живое. Виолетта играла с ней, и она попалась на эту удочку.

— Ты хотела, чтобы я страдал, это я понял. Но, по-моему, твой план слишком сложный даже для тебя.

— Если бы я поехала в Италию, твои ищейки выследили бы меня за тридцать секунд, а мне надо было приехать в Лондон, чтобы сделать прическу. Здесь работает лучший колорист. — Ее смех напоминал бьющееся стекло. — В Лондоне я решила проблему с ребенком. Я обещала, что ты пожалеешь, что лишил меня денег. В следующий раз я буду еще изобретательнее, так что не расслабляйся, дорогой.

— Криштиано оставил тебе много денег. — Самуэле изо всех сил старался разговаривать без отвращения в голосе. — Тебе не нужна половина поместья Агости, принадлежащая Маттио.

— Твой брат всегда делал то, что ты ему говорил, но, по крайней мере, твой совет по инвестированию принес пользу. У меня очень много денег, ты прав, но половина поместья стоит целое состояние.

— Это деньги Маттио.

— Маттио — мой ребенок. Раз ты его нашел, я позволю тебе оставить его себе.

— Сколько ты хочешь?

— О, дорогой, как ты можешь быть таким грубым? Веди себя прилично, иначе я передумаю.

— Я слушаю.

— Ты уже встретился с мамочкиной ошибкой молодости? Мама сказала, что та не принесет нам проблем, но я не догадывалась, что она принесет мне пользу.

Самуэле обрадовался, когда Майя исчезла из поля его зрения. Он не хотел видеть ее реакцию на это отвратительное замечание.

— Ближе к делу, — выдавил он.

— Я буду жить с Чарли.

— И его миллионами, — презрительно прибавил он.

— Ну, я бы не вышла замуж за бедняка, — проворковала она.

Самуэле не ответил.

— Меня устраивает, что Маттио у тебя. Чарли не любит детей, но есть вероятность, что я изменю его мнение по этому поводу. — Она повесила трубку.

После любого разговора с Виолеттой Самуэле хотелось принять душ, и нынешний случай не был исключением. Он не знал, в какой момент Майя вышла из комнаты и сколько та слышала.

Она стояла на кухне, опустив голову. Перекинула волосы через плечо, открывая взгляду изящную ключицу, красивый подбородок и элегантную длинную шею.

Она не сразу обернулась, когда Самуэле вошел, но задрожала, доказывая, что знает о его присутствии.

— Я не знаю, сколько ты слышала…

Волосы Майи рассыпались по плечам, когда она повернулась к нему лицом:

— Достаточно, чтобы понять, что ты был прав, а я не права. Виолетта использовала меня, и теперь ты получил то, что хотел. — Она очень старалась говорить спокойно и не жалеть себя. — Мне собрать вещи мальчика? — Забыв об уязвленной гордости, она сердито спросила: — Теперь, когда ты выиграл, ты потеряешь к нему интерес?

Самуэле напрягся, выражение его лица стало пустым, он рассердился на ее оскорбительные слова. Майя безошибочно ударила по его самолюбию, ставя под сомнение его честность и подразумевая, что у него нет совести.

Он знал многих, кто добился успеха благодаря своей бессовестности. Когда зарабатывают деньги, совесть только мешает, поэтому Самуэле старался вести себя цинично. Но по иронии судьбы сейчас его оскорбляют за то, что он преуспел в жизни.

Их взгляды встретились. В глазах Майи не было злости, а только печаль и обида. Его собственный гнев улетучился, оставив в душе непонятное чувство вины.

— У этого ребенка нет отца, поэтому я не могу выиграть, — сказал Самуэле.

Она нахмурилась, потом ее взгляд смягчился.

— Мне очень жаль, что твой брат умер таким молодым.

Он наблюдал, как Майя старается не расплакаться.

— Он хотел выжить, чтобы увидеть своего сына, но ему это не удалось. Он был самым смелым человеком, которого я знаю.

Самуэле никогда ни с кем не обсуждал своего брата или его борьбу с болезнью. Он не понимал, почему откровенничает с Майей.

— Когда умер мой отец, я прятала свои чувства, но когда я начинала говорить о нем…

— Благодарю за откровение, — насмешливо протянул он, — но…

— Я поняла тебя.

Майя в самом деле понимала Самуэле. Если он считает признание в своих чувствах слабостью, то это его дело. Она переживала за малыша. При мысли о Маттио ее взгляд смягчился. После того, как ее удочерили, не было ни минуты, чтобы Майя сомневалась в том, что ее любят. Именно эта любовь помогла ей пережить травлю, которую устроил для нее Эдвард.

— Что ты расскажешь ему о его матери? — Приготовившись к очередному язвительному ответу Самуэле, она медленно повернулась к нему лицом.

— Я бы вычеркнул ее из своей жизни, если бы это было возможно. — В его голосе не было холодности, а только простая констатация факта.

Хотя Майя сочувствовала Самуэле, она не считала, что он ведет себя правильно. Но ее это не касается.

— Разве это невозможно? Она дает тебе опеку над Маттио. — Майя подумала, что Виолетта