Книга Младший сын мэра - Ольга Рузанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В прошлый раз, когда я на эмоциях сиганула в озеро, он меня чуть не убил. Уехал на следующий день, а я потом две недели бронхит лечила.
Еще два месяца в подушку по ночам ревела, а потом сумела убедить себя, что все к лучшему. Что эти два года пойдут нам обоим на пользу. Я окончательно созрею и, дай Бог, поумнею. Он — успеет соскучиться и поймет, что лучше меня нет никого.
Я верила в это целый год! Я жила этой надеждой. Я ждала его, отсчитывая дни в календаре!
И что?.. Все оказалось напрасным! Он вообще не планирует возвращаться!
— Тася, что мне делать теперь? — произношу я тихо, — как мне жить?
— Может, стоит к Артурчику присмотреться? — неуверенно предлагает она.
— Не хочу я с Артурчиком.
— Ладно, ты только не расстраивайся и… Настя, очень прошу, держи себя сегодня в руках.
— Я постараюсь.
— Если тебе реально плохо, мы можем не ехать, — слушаю ее приглушенный успокаивающий голос, — хочешь, я останусь с тобой?
Об этом не может быть и речи. Я поеду. Сгрызу ногти до мяса, но буду вести себя достойно.
— Нет, Тась, мы поедем…
— Тогда возьми себя в руки, о’кей? Не падай в его глазах еще ниже.
— Хорошо, — шепчу я, прежде чем отключиться.
Сказать проще, чем сделать. Откинув телефон в сторону, падаю ничком на кровать и вгрызаюсь зубами в подушку. Из глаз неконтролируемо бегут слезы.
Я понимаю, что плакать мне сейчас нельзя. Я не смогу до вечера привести себя в божеский вид. Но и успокоиться тоже оказывается непосильной задачей.
Я только что ориентир потеряла, смысл жизни. Эта новость меня буквально размазала, разрушила до основания. А в груди снова пылает пожар. Как в тот день на даче у Артура.
Но я так больше не хочу. Еще одного такого унижения от Кирилла точно не переживу.
Поэтому нужно взять себя в руки. Как бы не было мне сейчас плохо, я не могу упустить возможности нормально с ним попрощаться.
Навсегда.
Боже… Боже…
Сцепив зубы, глухо мычу в подушку. От боли в груди темнеет в глазах. Соскочив, с кровати, бегу в ванную, и закрывшись изнутри, встаю под душевую лейку. Уговорив себя убиваться потом, когда он уедет, прекращаю реветь и начинаю собираться на турбазу.
Пока складываю вещи для ночевки в рюкзак, пишу сообщение Карине. Мы сдружились с ней за последний год. Не знаю точно, что нас сблизило. Вероятно, теплые чувства к Греховцеву.
Она тоже в него влюблена. Сама призналась мне однажды. Я тогда в волосы вцепиться ей хотела, а потом подумала и успокоилась. Нам с ней делить нечего. Ни одной из нас он в итоге не достался.
Хотя у меня в этом плане было весомое преимущество — со мной он этот год общался, а с ней нет. Иногда я делилась с ней новостями от него, когда не было настроения — молчала как партизан. В любом случае она знает, что я значу для него гораздо больше, чем она.
«Ты знала, что Кирилл после универа в столице останется работать?»
«Да, мне Лиза сказала»
«И как тебе новость?»
«Я рада за него, Настя. Там большие перспективы»
Блаженная. Совсем дура или прикидывается? Со связями его отца у Кирилла везде большие перспективы. У нас город тоже немаленький, и при желании здесь можно было новую строительную компанию основать.
Я об этом мечтала. Что он откроет собственную фирму и позовет меня туда работать.
Горестно вздохнув, берусь за макияж. Веки немного припухли, глаза покраснели, в остальном неплохо.
Наношу тон, немного румян и тщательно прорисовываю стрелки. Попутно не перестаю думать о Греховцеве и прихожу к неутешительному выводу, что нам не судьба.
Я бы ждала хоть тридцать лет, если была хоть одна крохотная надежда. Если бы он хотя бы намекнул на то, что что-то ко мне испытывает. Если бы я сама заметила огонек интереса в его холодных серых глазах.
Но нет. Пусто там и тогда было, и сейчас. Я поняла это, когда, не удержавшись, помимо скромного поцелуя в щеку, коснулась языком его губы. Меня саму жаром опалило, а у Греховцева на лице ни один мускул не дрогнул. Кажется, даже поморщился брезгливо.
Закончив с макияжем, расчесываю волосы и собираю их в простой хвост. Хотела заморочиться с укладкой, но сейчас передумала. Для кого стараться-то? Все равно не заметит.
Выношу рюкзак к порогу и пишу Кириллу сообщение.
«Ты скоро?»
«Подъезжаю, выходи»
Мы договорились, что я и Тася поедем с ним. Турбаза километрах в пятидесяти от города, на такси не совсем удобно.
Подруга уже сидит на заднем сидении его Ауди. Открыв дверь, ставлю рядом с ней свой багаж, а сама сажусь вперед.
— Привет.
Всю дорогу я молчу. Тася тихо переговаривается с Киром, расспрашивает о Москве, куда ходил, что видел. У меня же поддерживать беседу нет ни сил, ни желания.
Устроив голову на подголовнике, прикрываю глаза и впитываю в себя все ощущения. Его негромкий низкий голос, запах кожи салона и аромат самого Греховцева. Он так пахнет всегда, что у меня каждый раз спираль в животе закручивается. Ему и парфюмом пользоваться не нужно, запах его кожи и пота идеальны. Они до сих пор чудятся мне в той толстовке, что он оставил мне год назад.
Когда Тася спрашивает про его работу в Москве, я инстинктивно настораживаюсь, но глаз не открываю.
Кир какое-то время молчит, и по нагревающейся коже лица я чувствую, что смотрит на меня. А потом, прочистив горло, все же отвечает. Рассказывает, что ему предложили место в министерстве строительства и дорожного хозяйства Московской области. Конечно, он согласился.
— Может, и для меня там местечко найдется, — спрашиваю охрипшим от долгого молчания голосом.
Кирилл ожидаемо не отвечает, зато Тася решает спасти ситуацию.
— Кто тебя отпустит, Настена? — слышится сзади возмущенный смешок, — на кого ты меня, горемычную, решила оставить?
Я даже улыбаюсь, но глаз при этом все равно не открываю.
— Шучу. Куда я без тебя, Миронова? Здесь останемся, край родной поднимать вместе будем. Замуж выйдем, детей нарожаем. Зачем нам ихняя Москва, да, Тась?
— Да, — легонько поглаживает мое плечо, чувствуя, что меня понесло.
Я снова замолкаю. Отворачиваюсь и бездумным взглядом смотрю на пролетающий за окнами пейзаж.
Приезжаем мы почти самые первые. Кроме нас тут только Рокотов, на чье имя был оформлен заказ, и Ваня. Парни остаются побеседовать с администратором, а
