Книга Эмигрант. Испанская война - Даниил Сергеевич Калинин

Затем слово вновь взял «атаман»:

– Никита, послушайте. Мы в Марселе находимся не просто так. Ещё 4 дня мы будем в городе, пока капитан корабля, с которым мы отправляемся в Гибралтар, урегулирует свои вопросы. Мы собираемся присоединиться к армии генерала Франко, сражающейся против «красных» в Испании. Пускай это не Россия, но история борьбы та же; тот же и противник. Наверняка ты слышал о том, что «советы» помогают Республике? Пока это наш единственный шанс взять реванш и снова почувствовать себя настоящими воинами. Если то, что вы сказали в ресторации, является правдой, и вы готовы продолжить дело отца, отправляйтесь с нами.

– Господа, я бы с радостью. Но я не могу. Нет! Выслушайте меня до конца. Этот Рауль… он меня ненавидит. Если я отправлюсь вместе с вами, боюсь, что он выместит свою злобу на матери. Взять же её с собой? А на что она будет жить в Испании? Тут мы хотя бы чем-то успели обзавестись, а что её ждёт там?

– Никита, это единственная проблема? Если так, она решаема. Мы готовы помочь вам с Раулем и вдарить по «красным» бандитам Карбона. Заодно добудем денег нам на оружие и проживание вашей матери. Вы согласны? Вот моя рука.

Я крепко жму протянутую мне руку. Руку соотечественника, предложившего мне помощь и боевое братство.

Глава четвёртая. Экс

Преступный мир Марселя имеет очень строгую организацию и структуру. Несмотря на кажущуюся невозможность поставить бандитов в какие-либо рамки, Поль Карбон смог это сделать. Чёткая иерархия, негласная ранговая система, даже субординация между членами группировки – всё это делало её похожей на армию, где приказы свыше считаются законом. Но именно эта строгая структуризация была одной из главных причин становления Карбона лидером преступного мира.

Жером с его бандой были если не мелкими сошками, то в любом случае, имели не слишком высокий статус. Их потолком был сбор денег с проституток и мелких портовых торговцев. Вдобавок, некоторые члены группы (тот же Рауль) промышляли грабежами. Это был явно не «уровень», но каждый член банды имел шанс стать кем-то большим.

В качестве «штаб-квартиры» банды Жерома выступала небольшая портовая гостиница. Комнаты в ней всегда были заняты, о чём гласила надпись крупными буквами на вывеске. Не умеющим читать всё доступно объяснял устрашающего вида метрдотель. В гостинице располагался склад с оружием, жилые помещения, «зал отдыха», где члены группы могли расслабиться за бильярдом, картами и выпивкой. Но, главное, перевалочный пункт, где собранные за неделю деньги сортировались для передачи в «банк» Карбона. Бандиты вели себя, как правило, совершенно безмятежно: обо всех плановых и внеплановых полицейских облавах их предупреждали заранее. Одиночек жандармов, пытавшихся «мутить воду» по идейным соображениям, находили на дне марсельской бухты. Также, практически невозможен был вариант нападения других бандитов: 12 вооружённых мужчин представляли собой очень грозную силу. Кроме того, при подобном раскладе на налётчиков открыли бы настоящую охоту не только боевики Карбона, но и полиция Марселя. И за всеми «чужаками», кто реально мог провернуть подобный финт, с самого начала пребывания в городе устанавливалась слежка.

И всё-таки «дрозды» решили совершить налёт на штаб-квартиру Жерома. Я сильно сомневался в предприятии, но в конечном итоге шансы на успех у него были. Деньги в «банк» сдавались, как правило, в субботу. А корабль Попандопало (капитана-грека) должен был отплыть в Гибралтар в ночь с пятницы на субботу. За места было заплачено заранее. Маму мы собирались погрузить на корабль ночью, непосредственно перед эксом. Почему эксом? Так называли свои налёты на банки боевики-революционеры. Слово нравилось Илье Михайловичу, в своё время служившему в контрразведке у Деникина, а затем и у Врангеля.

Чего мне стоило убедить маму – это отдельная тема. Ей натуральным образом стало плохо; в мой обман о том, что я встретил в ресторане соотечественников, пообещавших помочь нам в Испании, она не поверила. Я не рассказывал ей о моём конфликте с бандитами, но материнское сердце чувствовало опасность. Тогда мне пришлось отбросить в сторону ненужную фальш и ласковый убеждающий тон:

– Мама, у нас нет жизни в Марселе. У меня конфликт с бандитами Карбона, и так просто они от нас не отстанут. Сейчас же есть реальный шанс оставить всё это и начать жизнь с чистого листа. Я уже принял решение и не отступлюсь от него. И тебя я здесь не оставлю.

Мои слова, сказанные спокойным, твёрдым и уверенным голосом, больше похожие на команду, как-то отрезвили её, заставили прекратить истерику и начать собираться. Позже она мне сказала, что так же с ней разговаривал и отец, принимая то или иное важное решение. О том, что я узнал про ещё один кусочек жизни отца (скорее всего финальный) я не стал говорить: итак слишком много потрясений для больной женщины.

План экса был продуман всё тем же Ильёй Михайловичем, который, очевидно, смыслил в подобных делах. С некоторыми особенностями подобных операций он познакомил и меня:

– Всегда, в первую очередь – разведка. Оценка численности противника, вооружения, надёжности боевого охранения. На основании этих данных ты разрабатываешь план захвата – диверсии – экса. При этом ты должен изучить варианты подходов, при которых противник тебя не заметит вообще или, заметив, уже не успеет ничего предпринять. Должно быть как минимум два варианта пути отхода, ты должен постараться предусмотреть любое развитие ситуации. Только путём тщательного, длительного наблюдения, проработки хотя бы основных вариантов развития событий, подготовка грамотного отступления – только всё это в совокупности обеспечит успех.

…Подготовка группы была действительно очень тщательной. «Студент» вёл слежку за домом с помощью офицерского бинокля с цейсовской оптикой. Для этого он поселился в небольшой гостинице в метрах 500 от нашей цели. Гостиница располагалась на возвышенности, так что прапорщик имел отличный круглосуточный обзор.

Осмотром подступов непосредственно на местности занялись «атаман» и «медведь». Под видом подвыпивших гостей города, они пытались заселиться в гостиницу, предварительно обойдя её несколько раз. При этом они пели, ругались, приставали к метрдотелю, пока тот в конец не озверел, но всё это выглядело вполне естественно. Для пущей убедительности они выпили немного крепкого алкоголя, прополоскали им рот и чуть вылили на себя. Так что запах был соответствующим.

Аристократ на имеющиеся деньги приоделся, взял в прокат старенький автомобиль и начал ездить к проституткам в более-менее приличный бордель, располагавшийся опять-таки неподалёку от цели. Я же осторожно собирал информацию о банде через знакомых.

Таким образом, за три дня плодотворной работы, мы узнали достаточное количество информации: где находятся жилые спальни, кто в них отдыхает и в какое время жизнь в гостинице замирает. Во сколько привозят шлюх и во сколько их увозят. Где находиться «чёрный ход», зал игры, где зачастую собираются бандиты по вечерам. Места, где можно спрятаться перед гостиницей, выходя на «позиции».

Вариантов «эвакуации» у нас было целых три: в первом, основном – после экса мы все должны были сесть в машину «аристократа». Поручик не глушит авто, держа двигатель в рабочем состоянии на малых оборотах. В машине имелся медицинский набор оказания первой помощи.

Второй вариант предусматривал индивидуальное или групповое бегство в порт. Это на случай выхода автомобиля из строя. В квартале отсюда дежурил специально нанятый (с предоплатой) экипаж. Для «извозчикп» заранее придумали версию о любовнице и ревнивом муже – французы понимали толк в «любви».

Наконец, третий вариант – вернуться в гостиницу «студента», где номер был оплачен на неделю вперёд. Там же хранился запас еды и патронов, а также 5 билетов на утренний поезд Марсель-Тулон. Впрочем, это был уже самый худший вариант, практически невоплотимый в жизнь. Но бывает, что срабатывают именно подобные варианты, когда стопроцентно верные дают осечку. Однако, самым адекватным вариантом было «зачистить» дом и как можно быстрее сделать ноги. На всё про всё с начала операции (час ночи, время выезда проституток) у нас было 90 минут, время, после которого Попандополо должен был отплыть в Гибралтар с моей мамой на борту.