Книга Наследница - Злата Тур

— Слышу… Только не считай меня глупой, но я хотела бы… Поговорить с Платоном. Услышать, почему он меня бросил. И все. Ведь если бы не он, я не пошла бы в этот чертов клуб! И ничего бы не было!

— Зачем?! Тебе не хватает еще одной минуты позора для полного счастья? Хочешь, чтоб он отвернулся от тебя, как от бородавчатой лягушки и окончательно разбил твое сердце? Ну, нет! Давай пакуй самое необходимое. Остальное перевезем ко мне, в кладовку. Заберем, как будет возможность.

Не согласиться с ней нельзя. Ведь больше всего на свете я боюсь, что Платон посмотрит на меня с презрением. Растоптанная, запуганная, униженная, я понимаю, что мне есть еще что терять. Свое достоинство в глазах Платона. Не хочу выглядеть перед ним жалко. Значит, думать нужно над тем, что предложила Динка.

— А куда мы поедем? У меня нет денег, чтобы снять квартиру…, - засомневалась я, все еще не веря, что решение моих проблем находится на расстоянии вытянутой руки.

— Главное, иметь мотивацию. Твоя мотивация — выбраться из той помойки, куда ты угодила по собственной глупости. Все будет норм. Да, как это нет денег?! Мы же квартиру продаем?

— Дин, но я бы хотела купить здесь тогда квартиру. Просто я с ребенком боюсь остаться без крыши над головой. А в Москве этих денег может и на комнату не хватить.

Динка призадумалась. Очевидно, в ее фантазиях мы уже снимаем роскошные апартаменты…

— Давай решать вопросы по мере поступления. Сейчас первое — с квартиры нужно съезжать и продавать ее. Значит, паковать вещи. Занимайся. А у меня еще есть дела.

Глава 6

Она унеслась, а я принялась вытаскивать вещи из шкафов, прикидывая, без чего не смогу обойтись в первую очередь, что нужно будет отвезти к Динке, а что совсем выбросить, как морально устаревшее.

Я даже не заметила, сколько времени провозилась. Оказалось, довольно долго. Солнце уже переехало за угол дома, что значило — дело движется к вечеру.

Перебирая вещи, я словно возвращалась в прошлое, где все было стабильно и относительно благополучно. Это занятие меня немного успокоило, даже расслабило, поэтому от звонка в дверь я чуть не подпрыгнула.

Риэлторы — пираты? Но я уже их не боялась. Продам квартиру и распрощаюсь с прошлым. Надо начинать новую жизнь. Решительно я распахнула дверь и замерла. Передо мной оказался большой букет белых роз. Настолько большой, что он казался облаком.

— Привет, малышка! Разрешишь войти? — из-за букета выглянул Вадим. — Я войду?

— Да, — изумленно хлопая глазами, я посторонилась, пропуская его.

— Ну ты догадываешься, зачем я приехал?

— Зачем? — ошалелым эхом повторила я.

— Узнал, что ты беременна, и хоть я и не ожидал такого поворота, предлагаю выйти за меня замуж. Молчи! — он предостерегающе поднял указательный палец. — Я знаю, что все это как снег на голову. Но раз ребенок уже есть, значит, мы не имеем права растить его в нервной обстановке.

— Но мы же не любим друг друга? — все еще не придя в себя, я пыталась понять, сплю я или нет. Или у меня уже видения на фоне нервных потрясений.

— Ты мне сразу понравилась. Не такая как все. Скромная, умная, воспитанная. Ты просто идеальный вариант жены. И я готов ждать, когда ты забудешь о своих неприятностях и сможешь ответить на мои чувства. И самое главное, повторюсь. Ребенок должен еще в животе быть уверенным в безопасности и стабильности мира, в который он приходит.

Я чувствовала, что моя нервная система не выдерживает таких американских горок. После безостановочного падения сейчас вылетаю на бешеной скорости из ямы. Не то, чтобы я обрадовалась перспективе выйти замуж. Но Вадим предлагал избавить меня от самого большого страха — быть матерью — одиночкой. Больше всего я боялась, что малыш, как только начнет говорить, сразу спросит: «А где мой папа?». Или еще хуже: «А почему у всех есть папы, а у меня нет?»

До сих пор остро колет сердце самое раннее воспоминание из детства. Мне было года три, наверно, и по идее, я не должна бы помнить ничего из того времени. Но картинка очень четко встает перед глазами, и она не может быть плодом фантазии.

Был такой же весенний, солнечный, но еще мокрый и ветреный день. Пронзительно пахло свежестью набухающих почек. Радовавшиеся весне воробьи бодро чирикали и дрались из-за крошек. Мы с мамой гуляли по парку, и я увидела красивую пару — мужчину и женщину. Они счастливо улыбались и самое главное — держали с двух сторон за руки мальчишку, такого же примерно, как я, возраста. Подходя к луже, они приподнимали его. Мальчишка восторженно дрыгал ногами и заливался смехом.

Мне он показался просто отвратительным, некрасивым. И сейчас я понимаю, что это была моя самая сильная детская эмоция. К сожалению, со знаком «минус». Это была острая, жгучая, выкручивающая душу наизнанку, зависть. Больше всего на свете я хотела оказаться на месте того противного мальчишки. Хорошо помню, как от обиды на несправедливость мира у меня даже выступили слезы. Я спросила у мамы: «Почему у нас нет папы? Где он? Почему не приходит?!»

Но она только накричала на меня. И я поняла, что никогда больше не нужно задавать этот вопрос. Но детская травма не прошла бесследно. Иногда на меня нападает уныние, и, растравив душу, я вспоминаю, что не такая, как все. Выросшая и без отцовской, и без материнской любви…

Я не вынесу, если мой ребенок будет испытывать те же чувства. Раз Судьба послала мне малыша, значит, мне нужно сделать все, чтобы он был счастлив. Любой ценой.

Душа моя кровоточила от любви к Платону, но я должна быть сильной. Стерпится — слюбится. Не зря поговорку придумали. Без меня сколько девушек выходили замуж не по любви!

Конечно, не будь угроз со стороны риелторов и беды с институтом, я бы отказалась. Но сейчас мне реально не то, что нечего терять. Мне просто не за что зацепиться в этой жизни! И Вадим — это настоящий спасательный круг, брошенный утопающему.

В конце концов, живут же супруги без любви! Любовь — это страсть, эмоции. Они захлестывают, бурлят, толкают на безумные поступки, будоражат кровь и совершенно искажают картину мира. Любовь отодвигает все прежние ценности, заставляет сделать избранника центром Вселенной. Без которого ни дышать, ни жить.

Скрывает, как нарядной одеждой его недостатки и порой выставляет настоящим принцем недостойного человека. Любовь зла, полюбишь и козла. Опять же народная мудрость. А когда страсти улягутся, флер очарования спадает, оказывается, что двоим нечего делать вместе, не о чем говорить. И пропасть между ними разрастается с бешеной скоростью.

А трезвый, или по расчету, брак, не имеет никаких подводных камней. Главное — уважение друг к другу. Я думаю, что меня есть за что уважать — список достоинств не ограничится одним пунктиком.

Такие мысли пронеслись в голове со скоростью курьерского поезда, пока я искала вазу, чтоб поставить цветы. Но потом, глядя на холодную воду, я почувствовала, что мои, вдруг затрепетавшие крылышки надежды, снова безжизненно повисли.