Книга Шельф - Андрей Ильин

– Отчего?

– Мутный он. И опасный. Я таких сразу вижу. Ему человека кончить, что муху задавить.

– А тебе как будто нет?

– Нет, я по понятиям. Мне лишние грехи вешать на себя ни к чему.

– Как найти его не сказал?

– Не-а… Сказал сам меня найдет, когда нужда будет.

– Когда найдет, ты не отказывайся, соглашайся на всё. И мне брякни. Вдвое получишь.

– Лады.

– Описать его можешь?

– А чего описывать – обычный он. Серенький. Без лица. Только вот здесь, по шее за ухом три родинки.

Всё? Кажется, всё… По крайней мере, здесь. Потому что можно еще копнуть – там. Ведь, наверное, в конкурсе и другие компании участвовали? Ну не две же. А раз так… Очень здравая мысль. Которая раньше в голову не приходила. А теперь пришла. После всего, что тут выяснилось.

Ну-ка смотрим.

Итальянцы.

Французы.

Австрияки… Много кто в это корытце со своим интересом сунулся, чтобы понюхать и кусочек пожирнее оторвать.

Сунулся. И… высунулся…

Почему?

Объяснений множество: недостаток собственных средств, отказ в кредитах, слабые технические возможности.

И это всё? Или?.. Если внимательно покопаться? Может, там тоже не всё так радужно?

Смотрим.

Копаем.

Ищем…

Выход из состава директоров… Почему это?

Банкротство… Это еще интересней. А что же они в драчку лезли? Или от этого и надорвались?

Ага… Некролог. Лицо рамочке. Вполне себе молодое и симпатичное. И что с бедолагой случилось? Несчастный случай – выпал из окна собственной квартиры. Несмотря на зиму и еврорамы. Которые в Европе никто в холод не распахивает. А эта рама настежь. Очень интересно.

Хотя – не факт. Нельзя подгонять события под желаемый результат. Так черт знает до чего можно дойти. Может, человек действительно выпал – надумал в декабре окна помыть, залез в скользких шлепанцах на подоконник и рухнул. Или счеты с жизнью свел…

Не надо спешить.

Надо – проверить.

Для этого прикинуть масштабы, потому что и тут, и там! Главный бухгалтер, двоюродный брат, главный технолог на судоверфи, два торгпреда и, возможно, этот симпатичный господин в рамке. И все почти одновременно! Киллер что, по странам как гончая мотался? Нет, так не бывает. Любая акция требует вдумчивости и подготовки. Времени требует! Не бывает так, что спонтанно – приехал и угробил. Ну, может быть, один раз. Но не системно.

То есть это не один исполнитель, а несколько. Целая бригада, потому что «уговорить» застрелиться двух здоровых торгпредов, которые стреляться не хотят – это одному не по силам. То есть выходит, что здесь действует банда? И чья она тогда?

По логике – фирмы, «выигравшей» в конечном итоге тендер. Если исходить из принципа, кому это выгодно. Но тогда получается, у них работает целый отдел головорезов, которые мочат всех подряд, в том числе законопослушных европейцев. Как-то не верится…

Ладно у нас, тут стрельбой и трупами никого не удивить. Но там, в Старом свете… Там ведь пусть не теперь, не сразу, пусть через десять лет, это могут выкопать и посадить на нары. С конфискацией всего того, что они преступным, а заодно и законопослушным путем добыли. А это особенно обидно. Там в такие игры не играют – слишком много можно потерять. Всё потерять! Там обожают по любому поводу денежки и собственность изымать. Это не у нас, где можно договориться со следствием или богатства свои по родственникам распихать и, отсидев и по амнистии выйдя, зажить в полное свое удовольствие. Там всё найдут и под метелку выгребут. Как продотрядники! Срок могут не дать, а к денежкам потянутся обязательно. Нужно же на что-то беженцев содержать…

И все это знают. И сильно не беспредельничают. А здесь целая серия убийств! Пусть даже замаскированных под несчастные случаи.

Не ясно…

Но… факт.

А что если проверить? Нагло. В лоб?

Если заявиться в любую из фирм, которые претендовали. И спросить… Но не самому, а нанять человечка откуда-нибудь издалека, с той стороны «шарика». Проинструктировать, чтобы верно всё отыграл, отрепетировать…

Нет, не пойдет. Что он мямлит, чего очи долу опускает? Кто такому поверит? Когда блефуешь, это надо делать уверенно, чтобы в голову не пришло…

– Плохо. Вернее, никуда не годно!

Так нельзя, так себя не подают, нужно изначально поставить себя выше собеседника, нужно интриговать, напирать, внушать. Необходимо добиться, чтобы человек сразу почувствовал себя в чем-то виновным, тогда ему некогда будет размышлять на тему, кто вы и откуда взялись. Напор и победа!

Давайте еще раз.

Еще…

Ну теперь вроде подходяще. Вошел в образ…

– Здравствуйте. Интерпол…

И документик в самые глаза. Вряд ли собеседник видел вживую удостоверения Интерпола. А всякая бумажка, она внушает!

– А по какому, собственно…

Оставить вопрос без ответа. Просто проигнорировать.

– Вот здесь распишитесь.

– А что это?

– Подписка о неразглашении и ответственности за дачу ложных показаний или сокрытие важной для следствия информации. Здесь. И здесь…

Ну вот, внушил. Почти до икоты. Теперь можно вопросы задавать.

– Я расследую преступления международной банды… Которая оказывает давление на бизнес. Получены сведения, что они выходили на вас. – И в утвердительно-безапелляционной форме, не как вопрос, как утверждение: – Когда это было, что они требовали?

– Да, нам звонили. Они просили… то есть, да, требовали отказаться от одного контракта… Угрожали.

– Каким образом?

– Пообещали, что будут проблемы. Только это были не пустые разговоры. Например, у меня сгорела машина, кто-то бросил в нее ночью бутылку с бензином и поджег. А у одного из директоров убили собаку. Любимую.

– Как?

– Точно не известно. Утром он нашел ее на пороге дома… Ей передние лапы отрубили…

– И вы пошли на уступки?

– Да… Но дело не только в угрозах. После тщательной проверки мы пришли к выводу, что контракт довольно сырой и наши технические возможности…

Что и следовало доказать. И этим еще повезло, потому что они лишь автомобилем и собачкой отделались.

Из всего этого следует, что не только здесь, но и там… И мы не были эксклюзивом, мы были одними из. Такой вот непатриотичный вывод. Правда, европейские претенденты сошли с дистанции раньше. И «работали» с ними мягче, с оглядкой.

Но это значит… Это значит, что наезд может повториться, потому что кроме этого контракта есть другие. Есть газовозные суда, трубопроводы, сам газ… И вряд ли они остановятся, потому что – победили. А это развращает.