Книга Шанс за шанс - Катерина Цвик

- Учителя дороги... Но я попробую решить эту проблему. В любом случае, сердечко, я тебя услышал.

Вот за что люблю отца, так это именно за то, что он может не просто слушать, а услышать. Может, для кого-то разница и не понятно, но для меня огромна. Можно ведь слушать о чем говорит другой человек и пропускать его слова, словно белый шум, а можно услышать, принять к сведению и по возможности что-то сделать.

- Папа, я тебя люблю. - Искренне произнесла я и снова обняла, только уже за ноги, выше просто не дотягивалась.

- И я тебя, мое сердечко. - и отец снова подхватил меня на руки. - Пошли домой, а то Малика нас уже наверное потеряла и волнуется.

- Пошли. - Вдруг мне на ум пришла мысль, которая формировалась в голове уже несколько дней. - Отец, а давай откроем кофейню.

- Кофе что? - Переспросил отец.

- Кофейню. - С самым невинным видом повторила я. - Это что-то вроде гостиного двора, только мы будем подавать только безалкогольные напитки: такие как чай, кофе, компоты, - и сладости.

- Какая странная у тебя родилась идея, сердечко. - Нахмурился отец, не зная как реагировать на мое предложение.

- И вовсе не странная! Отец, ты же сам говорил, что наш городок скоро сильно разрастется... - И толкнула ему речь о женщинах, которым в эти гостиные дворы ходу нет, и о набирающем популярность кофе, и о мужчинах и гостях города, которые захотят приобщиться к новому напитку или же просто побывать в экзотическом заведении. В общем, аргументов было много, однако тут отец высказал мне один аспект, почему моя затея не может удастся:

- Лейла, все что ты говоришь очень интересно и необычно для этих краев, но в нашей культуре не предусмотрен публичный совместный прием пищи мужчинами и женщинами, лишь дома, в кругу семьи эти правила могут нарушаться.

На несколько секунд я была дезориентирована, но быстро нашла выход:

- А мы сделаем два зала! И будем торговать сладостями на заказ. Вот!

- Но...

- Отец, не говори сразу нет. Просто обдумай мое предложение. К тому же я знаю множество рецептов, которых не будет ни о кого! Поверь наша Кофейня еще прогремит на все побережье, причем не только нашего материка! - Я настолько размечталась и по ходу повествования настроила в голове столько воздушных замков, что смех отца стал полной неожиданностью.

- Лейла, сердечко мое! - Наконец, отсмеявшись, проговорил он. - Не обижайся, просто я впервые видел тебя такой воодушевленной, боевой и... смешной.

Я тут же скуксилась. Похоже, весь мой замысел с кофейней пропадет втуне. А ведь какая идея! Я почти уверена, что все получилось бы, да и по реакции отца видно, что здесь до такого еще никто не додумался. Эх! Будь я хотя бы лет на пять старше... А лучше на десять.

- Сердечко, ты что, расстроилась? Ну я же не сказал нет.

Я с надеждой посмотрела ему в глаза.

- Правда?

- Обещаю подумать. - Кивнул он головой и чмокнул меня в нос, ссаживая на землю. - А теперь беги к матери и скажи, чтобы накрывала на стол, а то я голоден как стая волков!

Остаток вечера и весь завтрашний день пролетели в приготовлениях к отъезду. И уже через день мы с мамой и Мамуком стояли на пристани и махали отцу руками, провожая в путешествие.

Глава 4

- Противный старикашка! - Бубнила я себе под нос, стоя высоко в ветвях яблони и озираясь вокруг в попытке запрятаться как можно глубже. Наконец, нашла веточку поудобнее и, скуксившись, присела. Настроение было препаршивейшее, поэтому, углядев рядышком наливное яблочко, сорвала и даже не обтерев вгрызлась в ароматный бочок. Я была зла, нет, скорее не зла, а возмущена до глубины души и обижена. И причиной всему был мой новый учитель профессор Тимуран. А как по-началу я ему радовалась!

Отец, как и планировалось, вернулся ровно через полтора месяца и, кроме всего прочего, привез мне учителя. Им оказался маленький сухонький старичок, сморщенный не хуже магистра Йоды и даже чем-то на него похожий. Даже уши у него были почти такие же большие, разве что не такие лопоухие и имелась довольно длинная, но не сильно густая бородка. Когда отец сошел с корабля, я его вместе с Мамуком уже ожидала на пристани, так как последнюю неделю, мы с ним каждый день бегали выглядывать на горизонте судно. За ним следом и семенил этот самый магистр Йода. И после совместных приветствий и обнимашек, отец нас представил. Стоит отметить, что по отношению к детям в данных краях это было совершенно не обязательно, но, видимо, отец хотел показать, что выполнил мою просьбу и сразу сделать таким образом подарок.

- Вот дети, знакомьтесь, это ваш будущий учитель профессор Тимуран-аха. (Примечание: Приставка к имени Аха - это проявление уважения к мужчинам в Эльмирантии, в последнее время входит в моду и в Турании.) Он закончил Тализийский университет, много лет преподавал там, потом судьба занесла его в Туранию, где он некоторое время был учителем одной весьма знатной особы, но после небольшого недоразумения попал в немилость и благодаря весьма неприятному стечению обстоятельств стал... - Тут отец замялся, а я разглядела на шее у старичка весьма говорящий ошейник. И, не задумываясь ляпнула.

- И стал рабом.

- Маленькая анна очень наблюдательна, а ее отец весьма говорлив. - С милой, как ему казалось, улыбкой скрипуче проговорил старичок. Но самое интересное, отец и не думал его одергивать, наоборот, как-то смутился, что ли. А потому закончил суетливо и скомкано.

- В любом случае, профессор будет тем, кто займется вашим образованием. Прошу Тимуран-аха, нас ждет возок. - И указал старичку на выход из зоны порта. - Сакол-аха, проследи за разгрузкой и оформлением документов. - Спохватившись, выкрикнул он, обращаясь к своему боцману.

Да уж, каким бы маленьким и провинциальным городком мы ни были, а даже здесь имелось нечто вроде своего пагранпункта, где нужно было зарегистрироваться.

Когда мы приехали домой, отец также церемонно, как и нам, представил старичка жене и проводил в дом, где пообещал в ближайшее время освободить ему приемлемый для жизни угол ( все же наш домик был слишком мал для приема гостей), а чуть позже выделить свою комнату в новом доме. В общем, у меня сложилось стойкое ощущение, что или отец очень уважает этого старичка, несмотря на рабский ошейник, или этот профессор такой же раб, как я кальмар. И судя по поведению этого самого профессора, второй мой вывод гораздо ближе к истине, хотя и первый не лишен основания. Тогда становится очень актуальным вопрос: Что же он здесь делает на самом деле? Однако, похоже, мне не скоро удастся узнать ответ на этот вопрос. В том, что я все же раскрою эту тайну, я не сомневалась.

Ночью, уже после того, как мама уложила нас с Мамуком спать, я снова прокралась к комнате родителей и, отодвинув занавесь, прислушалась. Некоторое время они обсуждали домашние дела и события, которые произошли дома за время отъезда отца. Но вскоре беседа свернула в интересовавшее мне русло.