Книга Поющие пруды - Ирина Матлак

Откровенно говоря, староста не слишком пришлась мне по душе. Особенно после этого ее уточнения – ну вот не испытывала я доверия к людям, не любящим животных, и все тут. Но она лично принесла мне тяжелые учебники, все рассказала, поэтому из вежливости пришлось пригласить ее остаться на чай. Предложением она, не задумываясь, воспользовалась. И ушла, лишь доев стоящее в вазочке, приготовленное Майклом печенье.

А вечером к нам пожаловал еще один гость. Папа Никиты пришел, чтобы позвать Майкла на собрание, которое устраивал в своем доме. Он пригласил родителей всех, кто вчера был у Алисы, и догадаться, что они собираются обсуждать, не составило труда.

– Хочешь пойти со мной? – спросил Майкл после его ухода.

– И ты даже не спросишь, что мы такого вчера натворили? – деланно удивилась я, после чего уже серьезно ответила: – Не думаю, что это будет уместно. Никифоровы пригласили только взрослых.

– Ну а я на правах «взрослого» хочу взять с собой тебя, – Майкл многозначительно мне подмигнул. – Вдобавок, если я правильно понимаю, там будет их сын?

Как выяснилось спустя час, Майкл понял все правильно. Ник действительно находился дома и пребывал не в лучшем настроении. Правда, мой приход его заметно воодушевил, чего нельзя сказать о тех самых, собравшихся в гостиной взрослых.

Мы с Майклом пришли в числе последних, встретившись на входе с представительно одетым мужчиной. Не знаю, почему вдруг обратила на него внимание… наверное, из-за его взгляда – цепкого, пристального, какого-то сурового из-за сошедшихся на переносице бровей.

– Михаил Степанович, если не ошибаюсь? – он протянул Майклу руку, и когда тот ответил на приветствие, представился: – Павел Карамзин, приятно познакомиться.

Выражение его лица никак не соответствовало последней фразе – дружелюбием там и не пахло, одной формальной вежливостью и легкой заинтересованностью.

– А это, должно быть, Марина, – показалось, что в переместившемся на меня взгляде заинтересованности заметно прибавилось. – Мы знакомы с твоим отцом. Вместе вкладывались в строительство.

Я слегка улыбнулась – с той же формальной вежливостью, и первой вошла в дом.

Даже с учетом множества собравшихся людей, гостиная оставалась достаточно просторной. Светлая и минималистично обставленная, она спокойно могла вместить и вдвое больше гостей.

Кто-то сидел на диванах, кто-то в креслах, а кто-то стоял, переговариваясь между собой. Мы с Никитой сели за журнальный столик, стоящий немного в отдалении.

– Сейчас же прекрати! – донесся до нас приглушенный и рассерженный голос.

Женщина в строгом костюме обращалась к мужчине, держащему в руках бокал с вином.

– Какой пример ты подаешь детям? Вообще-то мы сюда пришли, чтобы обсудить их дурное поведение в целом и распитие спиртного в частности!

– Где ты здесь видишь наших детей? – закатив глаза, спросил тот. – Будь добра, не устраивай сцену на пустом месте. Хотя бы сейчас.

– Родители Олега и Оли, – негромко пояснил мне Ник.

– А это кто? – я кивнула в сторону Павла Карамзина.

– Отец Кира, – последовал незамедлительный ответ. – Не самый приятный тип. Владелец сети престижных клиник, денег куры не клюют. Черт знает, зачем в эту глушь переехал…

Собрание обеспокоенных родителей прошло точно по такому сценарию, какой я себе представляла. Главным оратором являлся Никифоров, которому поддакивала жена – еще один рьяный борец за здоровый дух в здоровом теле. С ними соглашались мама близнецов, отец Алисы и родители Анжелики, остальные большую часть времени молчали.

– А ты что молчишь? – обратилась к мужу Наталья, недовольно покосившись на его почти пустой бокал.

– А что я? – он взъерошил густые и каштановые, как у их детей, волосы. – Как будто мы не были подростками! Ну, покутила молодежь, ну выпила немного, в бассейн попрыгала… не траву же они там курили!

– Сергей! – возмущенно воскликнула Наталья.

– А я с ним согласен, – неожиданно подал голос Карамзин. – Глупо думать, что если мы станем пытаться их контролировать, или хуже того – что-то запрещать, то они перестанут это делать. Я в свои шестнадцать и не такое вытворял…

– Павел Андреевич! – Никифоров посмотрел на него со смесью негодования и неодобрения. – Ну вы-то, с вашей специальностью, уж должны понимать, как пагубно такое времяпрепровождение влияет на неокрепшие молодые организмы!

– А потом после таких гулянок еще и детей рожают, хотя сами еще дети! – вставила Никифорова и, в ответ на обратившиеся к ней взгляды, передернула плечами. – А что? Я вон вчера передачу по телевизору смотрела, так там…

Не дослушав, мы с Никитой переглянулись и синхронно закатили глаза. Мне его даже жалко стало – на меня даже папа особо не давил, не говоря о Майкле. Хотя, с другой стороны, особых на то поводов я тоже не давала.

– Ну а вы, Михаил Степанович, что скажете?

Майкл поднялся с кресла, откуда все это время молча наблюдал за происходящим. Поправил неизменную ковбойскую шляпу и, слегка прищурившись, ответил:

– Что ж, раз вас интересует мое мнение, я его выскажу. Знаете, кто такие пустынные горефы? – поскольку на лицах всех присутствующих отразилось недоумение, он пояснил: – Это вид сухопутных черепах, обитающих в пустыне Мохаве, Юго-Восточной Калифорнии и южной Неваде. Они питаются зеленой растительностью с высоким содержанием влаги, поскольку им редко доводится напиться воды.

– Простите, – перебил Никифоров и озвучил вопрос, которым задавались все: – Но причем здесь эти… гогефы? Мы говорим о наших детях…

– Горефы. – вежливо исправил Майкл. – Услышь они вас, могли бы подать в международный суд за коверкание названия их вида.

Судя по тому, что недоумения на лицах присутствующих стало еще больше, они явно сомневались в здравости рассудка Майкла. Но тот, словно не замечая этого, продолжил:

– Да, им редко доводиться напиться воды. Но при возможности за один присест они способны выпить столько, что их вес возрастает на сорок процентов. А теперь представьте на месте гореф своих детей и замените воду алкоголем. Если кого-либо в чем-то ограничивать, это «что-то» станет еще желаннее. Сегодня здесь прозвучали фразы о необходимости наказаний, установлении режима, при котором молодые люди должны приходить домой в строго отведенное время и, уходя, отчитываться, куда именно и зачем они пошли. Поверьте моему богатому жизненному опыту, это никогда не срабатывает.

– Так что же нам, по-вашему, закрыть глаза на все их выходки? – возмутился Никифоров.

– Предложить альтернативу, – спокойно возразил Майкл. – Хотя сделать это стоило уже давно. Ваши дети уже переступили порог того возраста, когда вы могли быть для них безоговорочным авторитетом. Принуждения и ограничения не принесут в данном случае никакой пользы – это мое мнение, которое вы так любезно просили меня высказать.