Книга Тайны твоего сердца - Дарья Вознесенская

— А что, на той стороне Колеса магии нет? Как можно забыть? — продолжил удивляться парень.

— Может чуть по другому всё называется… — развела руками. — Да и я в отдаленном месте жила, не было магов рядом…

— Нас немного, да, — с определенной гордостью кивнул Миш и явно сделал выводы о моих умственных способностях, потому как дальнейшие объяснения прозвучали наставительно и нарочито медленно и внятно, — Те, кто “ловкие”, могут руками разное делать. Как бы объяснить тебе проще, чтобы поняла… Мы тело — пальцы в основном — изменяем, и в мир наш добавляем, инструментом делаем. Под хмелем так не получится, уж слишком у пьяных ловкость нарушена… А вообще можем как ключом воздействовать, веревкой или вот как я… бревно поймал, струю воды в водопаде. Высушить я нам ничего не могу, но костер разожгу и купол над ним создам, чтобы быстрей все высохло…

Миш не бездействовал, пока говорил — собирал какой-то мох, ветки на берегу. А потом и правда ловко и замысловато защелкал пальцами, и вскоре возле нас уже весело трещал маленький костерок, вокруг которого формировался тепловой шатер.

— Да раздевайся уже! На тебе толком ничего не просохнет.

И правда. Не до стеснения. А то у меня уже зуб на зуб не попадал…

Я поставила возле костра ботинки, последовательно стянула вязаный капор, шерстяной тельник, обе грубые рубахи длинные, разорванную ветками и камнями юбку, шерстяные гольфы и осталась только в белье — трусиках и трикотажной футболке, просвечивающих сейчас насквозь. Распустила волосы, бережно зажав в руке шпильки, и села внутри купола, прикрывая коленями и руками стратегические места.

Впрочем, маг на меня не смотрел, тоже разоблачался — одежды у него побольше, чем у меня было. Еще и на пояс намотаны какие-то веревки и длинные ленты.

— В жизни разное может пригодится, — пожал он плечами на мой заинтересованный взгляд.

— Расскажи мне про других магов, — попросила, пока была такая возможность. В моей жизни не только разное пригождается, но и постоянно что-то происходит. Так что никто не даст гарантии, что наш разговор не прервет дикий овцебык или волк гигантский…

Тьфу-тьфу.

— Есть природники, — начал Миш более охотно, — Король их ой как привечает, даже с соседних территорий — чтобы почти на каждом поле были, урожаев ради. Всесторонники есть, эти самые сильные. В воины и стражи идут часто. Драконоборцы — но их почти не осталось…

— Это те, что прогнали драконов? — нахмурилась.

— Что ты! — Миш взвился аж, — Они боролись вместе с драконами со злом и первые же пострадали, когда те прокляли наш мир! И нет, я не собираюсь это обсуждать с тобой, не хочу Низень привлекать! — сообщил мне воинственно, увидев, похоже, что вопросы из меня готовы посыпаться один за другим. — В драконоборцах продолжает гореть священный огонь — и я мечтаю, что когда-нибудь стану одним из них…

— А что, так можно? — вырвалось. Получается магию можно было менять?

— Ну конечно! Еще у нас много “вещников”, что умеют зашептывать и влиять на предметы. Ну и подворцы, но этих и у вас много, наверное… — последний “вид” был обозначен с пренебрежением.

— Как сказать, может и много… — пробормотала. И расслабилась, наконец, — согрелась.

У реки мы провели достаточно времени, чтобы обсохнуть, отдохнуть и привести себя в порядок. А потом Миш, верный своему долгу, ловко — к его действиям это слово можно было постоянно применять — залез на самую высокую сосну, сориентировался, и повел меня в сторону городка, противоположного тому, куда я направлялась со своим караваном. И по дороге к которому можно было снова встретить разбойников.

Ни с Басиком, ни с последними я не хотела иметь больше дел. Прибить разве что…

— Да вы стали кровожадны, дамочка, — пробормотала сама себе и двинулась в путь.

Маг оказался гораздо более приспособлен для жизни в лесу, чем я.

Он знал, как не потеряться, какие растения и ягоды съедобны, сумел сделать лук и деревянные стрелы — и пользоваться ими умел — рассказал, как защититься от диких зверей и в каких местах можно спать внизу, натаскав веток с листьями, а в каких случаях лучше забраться повыше, привязав себя на ночь к стволу длинными веревками.

В общем, производил впечатление человека, для которого такие походы не в новинку. А я на все смотрела и запоминала. Мало ли…

Миш и верно много путешествовал и сам себя называл одиночкой — и сиротой. Он переходил между городами, в которых мог задержаться, чтобы подработать или пожить “как все люди”, но потом снова отправлялся в путь.

— Я мог бы причислить себя к странникам, потому что меня часто дорога зовет, — признался мне как-то, — Не люблю долго на одном месте… и данником точно издох бы.

— Как ты вообще при своих способностях разбойникам попался? — удивлялась.

— Подставила одна… — сплюнул парень и дал понять, что дальше не станет объясняться.

Я отстала.

До Крагуеваца мы добрались через девятку.

Я с некоторым страхом осомтрела высокие городские стены, огромные деревянные ворота и многочисленные постройки внутри. Отвыкла…

— Может все-таки пойдешь со мной? — спросила Миша с надеждой. Прежде мне не было свойственно прикипать к другим людям или рассчитывать на них и на их помощь, но этот мир многое изменил в привычках.

— Нет, — помотал головой парень, как мне показалось — с сожалением. — Что говорить страже и хозяевам будущим я тебе объяснил, а мне туда пока нельзя — недавно был. И меня могли запомнить…

Воришка и мошенник, ага. И с таким меня жизнь свела.

Маг вдруг прищурился, глядя на толпу желающих попасть в город людей и сказал:

— Погоди здесь.

Я замерла под раскидистым деревом.

Мой спутник растворился в толпе, но вернулся довольно быстро. И ссыпал в карман моей юбки что-то…

Я засунула туда руку и нащупала неровные края и дырки местных монет.

Совесть все таки решила проснуться.

— Я взял у тех, у кого можно, — самой очаровательной улыбкой остановил ее просыпание Миш, — Поверь, и не заметят. А тебе на первые дни хватит — и поспать, и поесть, и осмотреться…

Он будто что еще сказать хотел или обнять, но остановил сам себя и только пробормотал тихонько:

— Пусть сердце с тобой будет…

Развернулся и ушел в сторону леса.

А я проводила взглядом почти родную фигуру — было у меня чувство, что никогда мы не увидимся — и пошла к воротам.

Хоть чучелом, хоть тушкой

Уже много позже я задумалась, что все было предопределено.

Каждая встреча или происшествие.

Меня будто приучали к миру и его явлениям разными событиями… От простого — к сложному.

От мальчика к мужчине.