Книга Страх. Как бросить вызов своим фобиям и победить - Ева Холланд

Итак, предположим, вы испугались. Как это на самом деле выглядит – в физическом смысле?

Представьте себе что-нибудь вроде того, что привиделось мне в том кошмаре часа за два до первого припадка. Вы внезапно просыпаетесь посреди ночи. Больше никого нет дома, но в темноте слышится странный шум. Возможно, это шаги, закрывается или открывается дверь. Эта слуховая информация сначала передается от рецепторных клеток уха к главному черепно-мозговому нерву, а потом непосредственно к мозгу. Там ему открываются различные пути и варианты, но для простоты давайте предположим, что в данном случае это будет направленное по прямой путешествие от сторожа до пускового механизма страха. Таламус посылает сигнал тревоги прямо в миндалевидное тело, которое, в свою очередь, посылает сигнал тревоги в гипоталамус, и затем запускается симпатическая нервная система. Сообщения быстро передвигаются вдоль аксонов по всему телу, от синапса к синапсу. Они несут информацию о потенциальной угрозе к органам, к коже. Ускоряется ритм сердца; кажется, что его громкий стук слышно во всей комнате. Возможно, дыхание становится частым и поверхностным, на коже выступают капельки пота или появляется гусиная кожа. Зрачки расширяются, мускулы наполняются кровью, готовясь к действию. Вы чувствуете страх: вас тошнит, сжимает грудь. Страх – это эмоция, в которой участвует все тело.

Физические реакции – прилив крови, расширение зрачков и тому подобное – можно проследить на уровне нейронов. Но как насчет чувства страха, которое, как мы знаем, отличается от физической реакции страха?

Долгое время считалось, что сначала как реакция на стимул страха возникает чувство, а затем уже из чувства возникает физическая реакция. Это то, что говорит нам привычная дарвинистская школа. Но такая точка зрения основывалась преимущественно на догадке, механизм этих реакций не был доказан. В наши дни она больше не приветствуется. Теперь наука сконцентрировала внимание на подробном описании этого неуловимого механизма, и нейропсихолог Антонио Дамасио выдвинул гипотезу, которая, хотя и может звучать провокационно, в конечном счете кажется мне правильной. В двух своих забавных и умных книгах, «Ошибка Декарта» (Descartes’ Error) и «В поисках Спинозы» (Looking for Spinoza), он утверждает, что чувство страха в действительности возникает из того же самого набора физических реакций, которые мы обычно рассматриваем как нечто просто сопутствующее нашим эмоциям.

Для доказательства Дамасио предлагает необычное решение: он разграничивает «эмоции» (под которыми в данном контексте он имеет в виду измеримые физические реакции тела на эмоциональный стимул, физическую реакцию страха) и «чувства» (неосязаемые выражения эмоции в нашем сознании). Это может показаться странным или даже абсурдным, но это – ключевой момент его теории, и его стоит запомнить.

В книге «В поисках Спинозы» Дамасио пишет: «Мы склонны думать, что источником того, что выражено, является то, что скрыто». Но сам он утверждает, что парадоксальным образом все происходит как раз наоборот. «Эмоции [означающие физические реакции в данном контексте] и связанные с ними явления представляют собой основания чувств, ментальных событий, которые составляют основу разума».

У всех организмов имеются разнообразные способности реагирования на стимулы, весь диапазон от простого рефлекторного вздрагивания или отдергивания до более сложных многокомпонентных реакций, подобных описанию физических процессов страха, о которых вы читали выше: именно они и представляют собой «эмоции» в концепции Дамасио. Некоторые из более примитивных реакций иногда могут показаться выражением страха, однако управляющие ими механизмы задействованы и в более сложных процессах. Вздрагивание, одна из наших самых древних и простейших реакций, определенно имело место в те моменты, когда мне было страшно. Привет, рапторы на кухне из фильма «Парк юрского периода»! Но в плане сложности «эмоции» занимают верхний уровень, и в силу этого не все организмы способны их генерировать.

В отличие от самых простых реакций «страха» у более простых организмов (ткните пальцем в мимозу стыдливую и посмотрите, как она скрутит листья), наши эмоции могут порождаться не только реальными, существующими в данный момент стимулами, но и воображаемыми. Это особый дар – и проклятие – человеческого разума. Пока что сосредоточимся на примере реакции на существующий в данный момент стимул, например услышанный ночью шум. Сам факт шума фиксируется чувствительными окончаниями в ухе и передается в структуры мозга, запускающие, а затем осуществляющие реакцию – миндалевидное тело и гипоталамус. И вот ваше тело реагирует всеми описанными выше способами.

Пока что все понятно? В формулировке Дамасио следующим шагом является появление собственно чувства.

Мы знаем, что наши тела пронизаны нейронами и что эти нейроны не только посылают информацию от мозга, они ее и получают. Поэтому, после того как исходящие сигналы заставили наше сердце биться сильнее, пот – выступать капельками на коже и так далее, в мозг направляется ряд входящих сигналов, несущих всю информацию о нашем физическом состоянии. Как объясняет Дамасио, наш мозг каждый момент обрабатывает невероятно сложные карты состояния тела, от внутренних органов до кончиков пальцев. И в этом, собственно, суть основной идеи Дамасио: когда входящие сигналы, несущие информацию о физическом состоянии страха у тела, вносят изменения в эти карты, именно в этот момент возникает собственно чувство.

Мозг узнает от тела, что сердце бьется сильнее, зрачки расширены, появилась гусиная кожа. Мозг складывает два и два и говорит: «Ага, мне страшно!»

В написанном в 1884 году очерке «Что такое эмоция?» философ и психолог Уильям Джеймс писал:

«Если мы представим себе некоторую сильную эмоцию, а затем постараемся удалить из сознания переживания всех тех телесных симптомов, которые ей свойственны, окажется, что ничего не осталось, нет никакого “психического материала”, из которого эта эмоция могла бы образоваться, и что сохраняется лишь холодное и безразличное состояние интеллектуального восприятия. Что останется от эмоции страха, если отсутствует ощущение ускоренного сердцебиения, учащенного дыхания, дрожащих губ, подкашивающихся ног или гусиной кожи и сосущего чувства в животе? Не могу себе этого представить»[3].

Дамасио подхватывает с того места, где остановился Джеймс. Но он не просто приводит слова психолога Викторианской эпохи для того, чтобы обосновать свои доводы. Он опирается на конкретные случаи и собственные исследования. Например, он описывает пациентку с болезнью Паркинсона в Париже. Эта шестидесятипятилетняя женщина, у которой в анамнезе не было депрессии или других психических заболеваний, проходила экспериментальный курс лечения симптомов болезни Паркинсона. Этот курс включал использование электрического тока для стимуляции контролирующих моторику зон ствола головного мозга с помощью крошечных электродов.