Книга Виноградные грёзы. Книга 2 - Джулия Романтик

– Ари, мой друг… Аарон… он… умер из-за наркотиков. Мне стало страшно, что с тобой будет также, а потом я напился и… – Не зная, что еще сделать, я встал перед ней на колени и в отчаянии выкрикнул: – Я верю тебе! Прости меня…

Вдруг я понял, что копирую ее вчерашнее поведение, но было отличие – она не делала того, в чем я ее обвинял, поэтому вела себя безумно, не знала, как доказать свою правоту. Мне же доказывать нечего, только признать и надеяться на помилование.

– Люблю тебя. – Она спустила ноги на пол, и я обнял их. – Только тебя.

– Встань, пожалуйста, – сипло попросила Аристель.

Она не гнала меня, не кричала. Лишь слабо улыбнулась, вставая с дивана. Я вскочил следом. Простила, поняла.

В голову скользнула мысль, что мой отвратительный поступок, да и ситуация с наркотиками нас сблизили: Ари обязательно расскажет мне о прошлом, откроется до конца, и всё будет хорошо.

– …Что это такое? – Я держал Ари за руку, мгновение назад крепко сжимая ладонь, а сейчас смотрел на вздутую разбитую вену в сгибе локтя: разорвался сосуд, рухнули мои надежды. – Ты кололась?

Переведя глаза на ее лицо, я увидел только профиль – Ари отвернулась, кусая нижнюю губу. Ответила ровно, без эмоций:

– Ты ушел. Мне было плохо. Не пропадать же добру. Могла нюхнуть, но так ярче.

– Больная совсем?! – заорал я. Всё встало на свои места – и ее спокойствие, и ее отстраненность. – Ты забыла, через что пришлось пройти, чтобы ты оставила наркотики?!

– А смысл? Ты всё равно сделал это снова, – обескураженный, я не понимал, о чем она говорит, и она тихо пояснила: – предал меня.

– Какая разница, что я сделал?! – воздуха чересчур много, я давился им. – Речь идет о твоем здоровье! О твоей жизни! ТЫ начала это! Я правильно сделал, что не поверил, потому что я, черт возьми, оказался прав!

– Заткнись! – крикнула Ари в слезах, пряча руки за спину.

Видимо, наркотики закончили действие, и вернулась настоящая Ари – истеричная, слабая. И просто дура.

– Ты клялась мне! – Схватив со столика пульт от телевизора, я со всей силы кинул его в стеклянную поверхность столика. – Клялась!

Ари

Стивен громил комнату, а я сидела, запустив руки в волосы, и боялась дышать. Он любил меня. И я любила его.

– Эгоистка!

– Убирайся, – попросила я, свернувшись клубочком на диване.

Стало плохо не только от окончания прихода, но и от ощущения дежавю: ярость Рэтбоуна напоминала поведение Карлоса. Я боялась, что он, мой Стив, не совладает с собой на этот раз. Возможно, я заслужила. Наверное, я правда ужасна. Не смогла вписаться в его мир. Мне хотелось быть с ним, с обычным человеком, но он всегда больше, чем Стив, он – Стивен Рэтбоун. Моя любовь однажды наскучила ему, поэтому он пошел на измену, выбрав этот способ выкинуть меня из своей жизни. Быстро же ему надоело вновь. Повторим сценарий, незачем выдумывать что-то новое. Лучший вариант, как расстаться с надоедливой девушкой… простите, фанаткой. В отличие от Софи Штерн, я из другой реальности.

– Уходи. Всё изначально не имело никакого смысла.

– Хочешь, чтобы я ушел? – уточнил Стивен, его широкая грудь воздымалась под тяжестью сбитого дыхания. Он слышал только себя, не пытался понять причину, по которой я вернулась к игле. – Чтобы я ушел?! – повторил громче, дернув меня за плечо.

– Да. Да, я хочу, чтобы ты ушел!

– После всего? – Он давился возмущением. – Я спас тебя! Я вытащил тебя со дна! – То ли от бессилия перед ситуацией, то ли от задетого самолюбия он активно жестикулировал и мерил шагами комнату.

– Ты предал меня. – Слова давались тяжело, но я старалась говорить ровно. Воспоминания о минутах, когда увидела злосчастные фото, комом горле. – Ты меня предал.

– Много сил было положено на твое отвыкание. И зря! Всё было зря!

– Уходи, Стивен. Пожалуйста.

Он буравил меня взглядом.

Невероятно, да? Девчонка, которую спас, ради которой ломал свою эгоистичную звездную натуру, эта девчонка не хочет прощать «ошибку».

Целая ночь у меня была на то, чтобы выплакать боль, умереть и воскреснуть. Я устала и хотела спать, а он продолжал кричать:

– Думаешь, дело в наркоте? В том, что я не поверил… Или в измене? Дело не в этом. Не только, Аристель! Недоверие, ложь… Ты не рассказала мне, почему сбежала из дома, ты так и не доверилась мне по-настоящему!

Миг – и ваза летит в стену. Разбилась. Я вздрогнула от неожиданности.

Рэтбоун покрушил немного в гостиной, надеясь вывести меня, но я чувствовала только пустоту. Пару минут спустя плечи обдало холодом – Стивен открыл входную дверь, покидая меня.

Дверь захлопнулась, но мне по-прежнему было холодно.

***

В спальне следы преступления: тарелка, пятна порошка, игла.

Упав на постель, я разрушила пальцами укладку, лак неприятно тянул локоны, и расстегнула юбку, избавляясь от дорогой одежды. Мне теперь не для кого быть красивой.

Он убил нашу любовь. Мы всё разрушили. Я всё потеряла.

Утром проснулась с хрупкой надеждой. Будто птичка в клетке трепетала мысль: обойдется. Я ждала Стивена. Верила – он выспится, одумается и поверит мне.

Час, два. Ногти сгрызла под корень. В ванной аптечка, хотела взять пару таблеток аспирина, но взгляд наткнулся на шприцы в прозрачной упаковке: Стив вводит обезболивающее, когда ноет запястье от долгой игры на гитаре. Такого не случалось месяца два, шприцы лежат без дела. Я шумно сглотнула отчего-то кислую слюну. Вот спусковой крючок – шприцы с тонкими, блестящими иглами.

Минус на минус дает плюс, и через минуту я рвала упаковку с яростью голодного зверя. Пальцы не слушались, в горле пересохло. Пакетик лежал там, где Стивен оставил – на тумбочке. От ванной до спальни идти несколько секунд. Я задержала дыхание, пока бежала. Пара движений – тепло растеклось по телу.

Только спустя минуту блаженства я поняла, что натворила. Я нарушила обещание. Чувствовала себя клептоманкой – не сдержалась и совершила кражу. Чувствовала себя ребенком, маленьким и глупым, ослушалась родителей. Но чувство вины мигом исчезло. Энергия бьет ключом. Разбитость волшебным образом пропала.

Вскочив, подошла к шкафу: нарядилась в красивую одежду, сделала укладку, накрасилась. Я такая красивая! Девушка, достойная быть со Стивеном Рэтбоуном. Вот бы он вернулся сейчас, я буду восхитительной любовницей. А пока напеку кексов, накрою стол. Крутилась у плиты, пританцовывая, слышала музыку в тишине – она в моей голове, пульсирует в венах. Для кексов не хватает изюма, и я спустилась в супермаркет.

Улыбалась прохожим, отправляла воздушные поцелуи. Подошла к кассе. Взгляд скользил по ярким упаковкам конфет, рядом – свежая пресса. Замерла. Увидела знакомую, нет, любимую фамилию, и наркотик съехал, словно поезд с рельс, с моих вен. Схватив журнал, я забыла про изюм.