Книга Костяные корабли - Р. Дж. Баркер

Он кивнул.

– Почему? – И вновь он задал короткий вопрос, словно вода вытекла из его рта, как из прохудившегося днища корабля.

Да, он слаб, и она правильно все поняла.

– Потому что ты владеешь числами, – ответила Миас.

– Как и другие. – Его переполняли эмоции, и он выпалил эти слова, от раздражения забыв о смущении.

Кто она такая, чтобы так к нему относиться? И кто он, чтобы это терпеть? По ее губам снова промелькнула почти улыбка. Миас встала, обошла стол и остановилась перед ним. Он возвышался над ней, но она чувствовала себя куда комфортнее в своей коже, чем он когда бы то ни было в своей – яростная хищница перед жертвой.

– Команда выбрала тебя в качестве супруга корабля, Джорон Твайнер, не только из-за того, что они считают тебя слабым, – перед тобой стоит трудная задача, и пройдет время, прежде чем ты найдешь собственный путь – но еще и потому, что ты никого из них не выделял, и ни одна группа не могла получить преимущество. Я не раз видела, как принимались подобные решения.

Ее тон был почти веселым, и Джорон, пусть и немного, расслабился. Но уже в следующее мгновение Миас словно вспомнила, кто она и где находится, и ее настроение резко изменилось. Миас взяла со стола шляпу и сделала шаг к Джорону.

– Они тебя не уважают, но никто тобой не владеет, и ты никому из них ничего не должен. Они играли с тобой, как с рыбой на крючке, Джорон Твайнер, но я сделала тебя хранителем палубы, так что теперь ты должен мне, ты меня слышишь? – Она подняла шляпу и надела ему на голову. – Ты должен мне, а не им. Я сохранила тебе жизнь, и теперь ты мой должник. Ты принадлежишь Удачливой Миас и научишься управлять кораблем и теми, кто находится на его борту, или однажды ночью они тебя вздернут, твой приговор будет приведен в исполнение, и тебя получит Морская Старуха. Но сейчас я владею тобой, ты слышишь? – Он кивнул. – Я владею тобой. Повтори.

Он не хотел, но у него не оставалось выхода.

– Ты мной владеешь.

Она внимательно на него посмотрела, потом заглянула в глаза, словно что-то искала.

– Я надеялась, что в тебе еще осталось немного гордости, возможно, я ошиблась – или нет. А теперь посмотри на числа на полу. Как мне кажется, курсер знает свое дело, но я бы хотела еще раз все проверить.

Она повернулась, села за стол, вытащила из кармана маленькую книгу и стала перелистывать страницы, внимательно разглядывая каждую, словно там находились самые главные тайны мира. Возможно, так и было.

Джорону стало интересно, что они собой представляют.

Проверив числа, он поднялся на палубу, когда Барли уже возвращалась на корабль. Она сидела с остальной командой, и им пришлось изрядно поработать веслами – крылья вяло свисали с хребта, а их собственная лодка тащилась позади.

– Отправляйтесь вперед, – крикнул он двум детям палубы и продолжал голосом Миас: – Ты и ты, заберитесь на клюв, привяжите лодки, а потом позовите еще людей, чтобы они помогли вам поднять весла с обеих лодок.

Они презрительно улыбнулись ему в лицо и отвернулись, но сделали, как он сказал, и на мгновение Джорон почувствовал себя настоящим офицером настоящего – корабля. Чуть в стороне на палубе стояла Квелл и смотрела на него. Пирамида крылоболтов упала и рассыпалась по палубе, ближайшая оказалась у его ног, и он едва не опустился на колени, чтобы их собрать и снова сложить, как учил отец. Но он не мог этого сделать, потому что офицеры такой работой не занимаются. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что рядом никого нет, кроме Квелл, которая злобно на него смотрела. Он отвернулся и уже начал нагибаться, когда на палубе появилась Удачливая Миас, она сразу направилась на корму, даже не удостоив его взглядом, а он застыл в промежуточном положении, не успев до конца опуститься на колени. Однако он не сомневался, что Миас все заметила.

6. Вперед, только вперед

Нос корабля был всегда устремлен в будущее. Изогнутые кости позвоночника, идущие вдоль поручней и над ребрами, указывали вперед. Под поручнями череп давно умершего аракисиана с глазами, наполненными зеленым морским стеклом и костеклеем, невидяще смотрел вперед. Клюв, окованный металлом, предназначался для того, чтобы таранить другие корабли и рассекать волны, пробивать путь в брызгах и пене, указывая курс корабля.

Сегодня он практически не шевелился. Лишь водоросли лениво раскачивались вокруг клюва «Дитя приливов», мимо проносились рыбы, кожа которых искрилась светом, они выпрыгивали из укрытий в растениях и исчезали на глубине, окутанные сиянием мерцающих облаков, когда шумные женщины и мужчины тащили веревки вдоль тазовых костей к носу и обратно к флюк-лодкам – старой и новой.

Джорон думал, что буксировка корабля из бухты не самая сложная операция, но оказалось, что это не так. Голоса стали громче, никто не понимал, что от них требуется, а когда Джорон вмешался, он увидел ухмылки на лицах тех, кто слушал, и тех, кто его игнорировал. И хотя шума и суеты у клюва «Дитя приливов» было много, дело вперед не продвигалось, и неодобрение Миас, стоявшей на корме, накатывало на Джорона, точно грозовые тучи на краю мира.

К тому моменту, когда давление ее взгляда, устремленного ему в спину, стало таким невыносимым, что ему уже казалось, будто вот сейчас над ним разразится буря, дети палубы наконец справились с работой, неряшливо, неаккуратно и совсем не по-флотски, однако флюк-лодки были привязаны к «Дитя приливов», а женщины и мужчины устремились в них по веревкам, точно насекомые, возвращающиеся в гнездо.

Джорона удивила их небрежная смелость, лишь немногие из команды, в том числе Джорон, умели плавать, а что для них означало падение в воду? Он услышал голос отца: В воде тебя ждет только смерть, мальчик. Можешь в этом не сомневаться. Если ты не задохнешься и не утонешь, тебя встретят зубы, жало или щупальца обитателей глубин, существ, которые не терпят посягательств на свои владения, потому что ненавидят тех, кто приходит с суши, так же сильно, как друг друга. Нет ничего более жестокого, чем море, сын.

И пока женщины и мужчины работали вокруг Джорона, он пытался найти правильный голос, чтобы отдавать приказы, но у него возникло ощущение, будто он тонет. Это мне не по силам. Несколько мгновений он раздумывал над тем, чтобы сделать всего три или четыре шага в сторону, и злобное море поглотит его; приговор будет приведен в исполнение, и Морская Старуха останется довольна.

Однако это чувство быстро прошло.

В нем такого просто не было: он не мог забрать собственную жизнь.

Джорон появился на свет и прожил всю жизнь на Ста островах, а люди там рождаются не для того, чтобы отдать ее обратно, ведь она так трудна на скалах и песке. Тебя растили, чтобы ты смотрел на мир сквозь вуаль мести и гнева, упрямого и темного, заставлявшего продолжать войну с Суровыми островами вот уже много поколений – столько кораблей утрачено, столько душ потеряно, территория захвачена и снова отдана врагу, а причины войны и число лет, которые она бушует, уже давно забыты – остались лишь истории, что рассказывают детям на ночь: Они забирают наших здоровых людей, убивают ради удовольствия, они едят наших детей, в особенности, таких, как ты, не желающих спать. Из-за спины до него донесся голос Миас: