Книга Tur de la ferma, или Мила и медведи - Анастасия Мамонкина

Да, чистокровные оборотни практически с рождения имеют вторую ипостась. Полукровки обычно пробуждаются в подростковом возрасте. Или не пробуждаются вовсе, тут как повезет. Маме моей повезло. А на мне природа отыгралась. Чем меньше дикой крови, тем дольше идет развитие. Я еще, оказывается, не самый тормоз - и к тридцати, и к сорока годам некоторые обретали своего зверя, а кто-то и под старость внезапно оборачивался плешивым волком или маразматической лисицей. То, что у меня он будет, стало ясно с самого дества - мой дар как раз являлся отголоском дремлющей во мне тигрицы.

Поверить в то, что это именно тигрица во мне общалась с домашними крысами и хомяками, было невероятно трудно. Куда больше я бы поверила в шизофрению, разом подкосившую и бабушку, и вожака, и треклятого Ромочку, выглядящего в своей распахнутой рубашке одновременно как модель, стриптизер и лицо (и тело) с обложки третьесортного любовного романа. Мне рассказывали непростую историю семьи, а я пялилась и пускала слюни, припоминая, какое сокровище из кубиков скрыто под этой черной рубашечкой. Нимфоманка, однозначно. Мужика мне надо. И, желательно, самого обыкновенного, чтобы без шерстяных сюрпризов в будущем потомстве.

В общем, мне предложили помощь. В обретении второй ипостаси. Не только психологическую, но и некую ритуальную, способствующую скорейшему пробуждению зверя. Я вежливо отказалась, поясняя, что спящий тигр устраивает меня куда как больше, нежели бодрствующий. Его же выгуливать надо, мясом кормить - одни проблемы. Три пары глаз вылупились на меня, как на сумасшедшую. Особенно старалась бабушка, даже бровями играла. Читая по губам, я различила слова "дура", "соглашайся", "тебе ж помочь хотят" и "Ромочка". Именно в таком порядке. Про Ромочку повторила трижды, особенно напирая на данный факт. Видимо, он являлся главным помощником в пробуждении. Я даже пофантазировала немного, как именно и в каких конкретно позах он собрался мою звериную ипостась активизировать. А что? Чем не вариант? Все мы, девушки, немного дикие кошечки в постели!

В итоге я сидела конкретно пришибленной, потягивала какое-то домашнее вино, от одного бокала набатом застучавшее в висках, и страдала по своей тяжкой женской доле. Даже песню какую-нибудь грустную завела бы, если не старалась сидеть тихонько и не отсвечивать. Вот только сидеть и не отсвечивать у меня получалось из рук вон плохо. На корпоративах в клинике мне удавалось при отсутствии настроения отсидеться в углу, но здесь на меня словно прожектор был направлен. Или стрелка неоновая с направлением. Ко мне если не подходили с расспросами, то по крайней мере жадно поедали взглядами. Девушки - знакомились, а парни - только глядели. Эти взгляды вкупе с поеданием шашлыка прямо с шампура и потеками сока по подбородку неслабо так нервировали, заставляя сглатывать ком в горле и представлять на месте маринованной свиной тушки свою собственную.

К счастью, знакомиться тесно со мной никто не стал - всё так и осталось на уровне взглядов и пары приветственных фраз. Правда, моей заслуги в этом не было. Думаю, всех желающих пообщаться пугал мой молчаливый охранник. Ромочка весь вечер просидел рядом, на соседнем стуле. Не делал попыток приблизиться ко мне сам, но и не давал приближаться другим. От его низкого рычания я подпрыгивала на месте, силясь удержать в грудной клетке зайцем скачущее сердце, а в руке - дрожащий бокал с рубиновой жидкостью. Видимо, рычание было типом местного общения, так как дикого понимали все - прощально кивали, разворачивались и уходили, теряясь в шумной толпе. Где-то в той толпе даже бабушка отжигала, пару раз её седая макушка мелькала среди общей кучи.

А я сидела на отшибе под охраной медведя. Судя по всему, чтоб не сбежала ненароком. В принципе, и не думала бежать - что я, дура, ночью в лес соваться? Он и днем был настроен ко мне не слишком-то дружелюбно, а под покровом ночи, наверное, я и метра не прошла и свернула шею, споткнувшись о первый же корень. Хотя пару эсэмэсок знакомым сбросила, но никто так и не ответил, что сможет меня забрать из этого дурдома. Оно и понятно - чтобы попасть на ферму нужно не только проехать почти тысячу километров, но и шенген иметь, как и международные права. Не уверена, что у кого-то из моих друзей оба условия могли столь удачно совпасть, да и времени свободного посреди рабочей недели на проезд туда-сюда категорически не хватит. Так что я застряла. До самого автобуса застряла. Валокординчику бы. Или валерьяночки, настоечку. Эх... Я опрокинула в себя остатки вина и продолжила со всей душой предаваться грусти.

Часть седьмая. Увеселительная

Ночью я практически не сомкнула глаз и теперь закономерно наблюдала в зеркале синеватый ореол, ни капли не красящий мои покрасневшие от недосыпа очи. Бледная, с собранными в высокий хвост светлыми волосами со специфической природной "полосатостью" а-ля мелирование, оказавшейся проявлением моей краснокнижной природы, я напоминала самой себе голодного вампира. Голодной я и в самом деле была. Да и желание покусать отдельных личностей имело место быть, так что сходство с упырем присутствовало не только внешнее.

Не спала я по одной-единственной причине. Ромочка. И причина была совсем не в том смысле, что он, как неутомимый любовник, не позволил мне уснуть в своих жарких объятьях. Увы, но нет. Не позволила я сама себе, стискивая зубами уголок подушки, выданной мне перед сном. И пододеяльник тоже погрызла и конкретно обслюнявила, костеря себя за внезапно проснувшееся сверхъестественное обоняние.

Белье пахло Ромочкой. И наволочка, и пододеяльник, и чертова простынь, на которой я металась всю ночь. Нет, мне дали свежевыстиранное постельное белье - от комплекта в голубые незабудки отчетливо чувствовался запах порошка и кондиционера для белья, кажется даже той же фирмы, что я предпочитала сама. Но никакой порошок не мог перебить запаха дикого, ставшего внезапно сущим афродизиаком и тяжелым наркотиком одновременно.

К завтраку вышла злая, невыспавшаяся и преисполненная ненависти к одному конкретному излишне ароматному представителю дикого рода-племени. Этот самый представитель сидел за столом как ни в чем не бывало, радушно улыбаясь и попивая кофе из огромной чашки с оскаленной волчьей пастью. Мой потрепанный вид он оценил исключительно верно, голову на отсечение даю. Иначе с чего он так довольно лыбится?

- Милочка, как спалось? - заворковала бабушка, но хитринка в её глазах была настолько красноречивой, что заботливой интонации не удалось меня обмануть. Кажется, она мне за что-то мстит. Может, за Славика, внука её школьной подруги, которого я отшила после первого свидания за непристойное предложение заняться этим за гаражами? Или Николая Сигизмундовича, уважаемого профессора почти пятидесяти лет от роду, получившего от ворот поворот в первый же миг нашей встречи, так как вместо вежливого приветствия светило науки просто-напросто облапал меня, и отнюдь не взглядом? А то и Жору (он же Гога, он же Гоша) припомнила, хотя там всё было с точностью, да наоборот - горячий южный мужчина сам ушел в закат с гораздо более пышногрудой блондинкой, прихваченной по пути из уборной, оставив меня в паре с неоплаченным счетом кафе.

В общем, я категорически не понимала, за какие грехи мне еще и Ромочку решили посватать! Да еще и столь специфично, напирая на какие-то там законы Совета, рассчитанные гороскопы и чудеса аромагии. Вот насчет этой самой магии, которая "аро", лично мне хотелось бы узнать поподробнее, однако вся бравая троица на мой вопрос одновременно скуксилась, ни в какую не желая отвечать. Но я девушка упрямая, так что мысленно разминала пальцы, предвкушая допрос с пристрастием. Главное, допрашивать не Ромочку, иначе у меня даже желания что-то говорить не возникнет, ибо рядом с ним гормоны лютуют, предлагая в качестве вариантов общения один-единственный, заложенный самой матушкой-природой, способ.