Книга Как соблазнить герцога - Кэтрин Каски

– Через час бренди развязал Ройл язык, и он, тот человек, который воспитал вас, рассказал о цепочке потрясающих событий. – Лиливайт бросил настороженный взгляд на Лотариана.

– Ну, давай же, друг, рассказывай. – Лотариан поднес бокал к губам, но не пил. Мэри видела, что он напряженно наблюдает за ее реакцией.

Лиливайт глубоко вздохнул – история, безусловно, приобретала драматический оборот.

– Ройл поведал нам, что однажды вечером принц позвал его и приказал отправиться в Маргейт как можно скорее, чтобы позаботиться о его жене. Да, он так и сказал – его жене. Вашему отцу даже не намекнули, почему так спешно надо ехать в Маргейт, но он тотчас же отбыл. Приехав на место, он обнаружил, что миссис Фитцхерберт была практически без сознания – роды проходили тяжело. – Лиливайт кашлянул, поднял свой бокал и подал знак Гэллэнтайну наполнить его снова. Приятель с удовольствием выполнил его просьбу.

Старый Повеса залпом выпил содержимое. Мэри тоже хотела попросить еще бренди.

– Ройл был обескуражен, так как принц не сказал ему о беременности Марии. Но больше его потрясло не ее положение, а то, что он увидел потом.

– А что он увидел? Расскажите нам, пожалуйста, – умоляла Элизабет.

Глаза Лиливайта расширились. Напряжение, царившее в библиотеке, стало невыносимым.

– В тени комнаты стояла леди Джерси и королева Шарлотта.

– Королева? – От волнения Элизабет затопала ногами по ковру.

– Да. На самом деле, когда ваш отец спросил о том, в каком состоянии миссис Фитцхерберт, именно королева сказала, что Мария приняла большую дозу опиума, чтобы уменьшить боль, и она, королева, не смогла остановить ее. Ройл приподнял веки роженицы: зрачки у нее были черными и расширенными, но, когда он попросил бутылку опиума, которой она пользовалась, надеясь выяснить количество выпитого, ему ее не дали. Анну охватило волнение.

– Кто-то дал ей этот наркотик?

Лиливайт вздохнул и пожал плечами:

– Ройл подозревал это, но он не мог оспорить заявление королевы. Через два часа в полубессознательном состоянии миссис Фитцхерберт родила трех мертвых малышек.

– Достаточно, Лиливайт. Я закончу.

Лотариан направился обратно к дивану и медленно, сделав три попытки, сумел встать на свое тощее колено перед Элизабет.

– Дорогая, они казались мертвыми, но вашему отцу, хотя он и считался самым лучшим врачом в Лондоне, не разрешили осмотреть их. Он умолял дать ему шанс спасти девочек, но королева не желала слушать об этом. Она объявила, что дети родились мертвыми. А если бы даже родились живыми, то вскоре все равно умерли бы, так и должно было быть.

Анна прикрыла рот рукой. Глаза девушки были полны слез.

– Королева не сомневалась, что Ройл последует ее указанию, но на себя она не брала никакой ответственности, – вмешался Гэллэнтайн. – Она поручила Ройлу написать письмо принцу и сообщить, что миссис Фитцхерберт вскоре поправится и не останется следа от ее болезни.

– Ее… болезни? Она имела в виду – детей. – Изумрудные глаза Элизабет наполнились слезами.

Лотариан замолчал, задумался, вперив взгляд в рисунок на турецком ковре, и продолжил рассказ:

– Тогда, по указанию королевы, леди Джерси завернула синих младенцев в шаль и положила бездыханных детей в корзину с крышкой, которую она поспешно передала в руки вашему отцу. Он должен увезти их за город, похоронить там и никогда не говорить никому об их существовании. Никогда. Будущее принца Уэльского зависело от этого.

– Но дети не были мертвыми, – взволнованно добавил Гэллэнтайн. – Они были еще живы. Сомнений не оставалось.

– Черт тебя подери, Гэллэнтайн. Теперь нет никакой интриги в рассказе! – Лиливайт сжал пальцы в кулак и ударил им по колену.

Лотариан, стоявший на колене, вытянул назад руку и щелкнул пальцами.

– Помощь, пожалуйста.

– О, конечно. – Лиливайт помог Лотариану встать. Когда высокий джентльмен сел на стул Лиливайта, последнему лишь оставалось стоять разинув рот. Гэллэнтайн заворчал, но сделал так, как попросил его Лотариан – явный лидер среди Старых Повес.

– Ройл был очень предан короне, поэтому он уехал из Маргейта сделать то, что приказала королева. Но когда ночью экипаж катился по дороге, он услышал тонкий писк, раздававшийся из корзины.

– Это плакали дети! – Слезы просочились сквозь ресницы Анны и потекли по щекам.

– Да, – ответил Лотариан. – Ройл поднял крышку и увидел три пары глаз, смотрящих на него. Он расстегнул рубашку, прижал трех дрожащих малышек к груди, закутал своим пальто, чтобы скорее согреть их. Они были живы, но, если бы он вернулся с новорожденными в Маргейт, к королеве, он был уверен, они не пережили бы и ночи.

Гэллэнтайн крепче сжал руками хрустальный бокал, словно собирал в кулак всю свою волю.

– Ваш отец знал, что надо было сделать, поэтому он привез детей в свой дом и немедленно нанял двух кормилец. – Он улыбнулся каждой из присутствующих девушек. – И вы знаете окончание истории. Он воспитал трех очаровательных молодых леди.

– Утром Ройл, вероятно, осознав опасность того, что он открыл правду о себе и о детях, стал все отрицать, обвинив во всем бренди и свою любовь к рассказыванию историй. – Лиливайт вздохнул. – Но нам достаточно было лишь заглянуть ему в глаза, чтобы понять, что его берущий за душу рассказ – чистая правда, и ничто другое. Поэтому, когда он попросил нас, чтобы, если с ним что-нибудь случится, мы позаботились о вашем будущем, мы поклялись ему в этом.

– И поэтому мы позаботимся о нем. – Гэллэнтайн проглотил последние капли бренди и поставил бокал на чайный столик. – Мы позаботимся.

Лорд Лотариан взял руку Мэри:

– Вот, мисс Ройл, вы услышали подлинную историю вашего рождения.

Мэри онемела.

Нет, это невозможно. Эта история не может быть правдой. Не может! Слишком она необычна и не похожа на правду.

Мэри должна признаться себе, что одна ее половинка верила в это. Хотела верить.

И все же невозможно поверить до конца в то, что они дочери принца!

Из всего, что она услышала, следовало, что принц был испорченным, отталкивающим человеком. Нет, и героический поступок отца, пусть и в нарушение приказа королевы, Мэри очень хотелось, поверить. Спасение малышек, несмотря на реальную угрозу ответных мер со стороны короны, в точности соответствовало его характеру. Он в действительности был из тех, кто сделал бы все, чтобы спасти невинные жизни.

Пока Мэри сидела молча, пытаясь осмыслить услышанное, сестры буквально пронзали ее своими взглядами, полными ожидания.

– Итак, что ты скажешь, Мэри? – Анна, казалось, с нетерпением ждала от нее ответа. Неужели Мэри пропустила что-то важное, когда погрузилась в свои мысли?