Книга Привратник - Александр Прозоров

Хорошо хоть, от случившегося зрелища и встречные, и попутные машины остановились, дорога была свободной. Варнак прыгнул за руль, дал полный газ, пролетев примерно полтора квартала на скорости за сотню, увидел слева тенистый полупустой парк, как назло защищенный низкой, по колено, металлической решеткой и вдвое более высоким гранитным парапетом за тротуаром. Однако еще через мгновение он заметил в гранитной стене широкий разрыв, перекрытый всего лишь двумя низкими ступеньками, круто повернул к нему. Отчаянно завизжала резина, вынуждая оглядеться всех вокруг, разогнавшаяся машина легко снесла два пролета решетки, с грохотом запрыгнула на ступеньки и вылетела на песчаную дорожку. Еремей со всей силы вдавил звуковой сигнал и отвернул с аллеи на газон, петляя между деревьями.

К счастью, культурные ростовчане зеленые насаждения берегли и по траве не ходили. Тормознув метрах в пятидесяти от аллеи, Еремей выскочил из салона, кинулся бежать, но не успел сделать и десятка шагов, как что-то бумкнуло… И он в полной мере ощутил в пасти неожиданно сочный, солоноватый вкус густой парной крови. Кроме бесчувственного тела смертника, окровавленного асфальта, черной «Волги» и стоящих поодаль прохожих Варнак не видел больше ничего. И понял, что у него опять осталось всего лишь одно-единственное тело… Которое после случившегося стоит очень поберечь. А то ведь пристрелят, не разобравшись, как собаку-людоеда, и имени не спросят.

Волк бросил бандита, сорвался с места на бег, промчался меж расступившихся людей, нырнул в подворотню и стремительно исчез во дворе длинной красной двухэтажки.

Глава вторая

Это был сон. Разумеется, это был сон. Сон, всего лишь сон. Бояться нечего! Она проснется — и все будет хорошо. Они откроют могильник и не найдут там ничего интересного. Просто черепки, серебряные украшения и кости. И больше ничего. Это сон, сон. Просто сон. Не может человек подняться живым и здоровым из саркофага возрастом в сорок тысяч лет. Даже если он вампир. А он еще и не вампир! Это сон, сон. Такое возможно увидеть только во сне! Она проснется — и все будет хорошо. Все как всегда. Студенты будут лапать девочек и пилить дрова, Сергей Олегович — бурчать над окрестными петроглифами, а девушки — отмывать гранит влажными щетками. А потом они вскроют захоронение…

Дамира себя почти уговорила. Почти убедила в нереальности происходящего — в реальности-то ничего подобного случиться не могло. Вот только, несмотря ни на что, страшно ей было, как наяву. Хотя археологиня и пыталась хоть как-то удержать себя в руках.

— Показывай, где еда, смертная, — распорядился восставший из мертвых.

— Все там, в лагере… — Женщина вышла из могильника и обратила внимание, что ни одной студентки не видно и не слышно. Это ее немного успокоило: девушки догадались спрятаться и пересидеть опасность в лесу. Значит, хоть за них можно пока не волноваться.

— Вода? — Вышедший вслед за ней мужчина повернул голову на шум реки, стелящейся по крупным камням, спустился к Акчиму, вошел в него по колено и, присев, стал с видимым удовольствием отмываться от многовековой пыли и грязи.

У Дамиры появилось острое желание сбежать, пока мертвец ее не видит, но она вспомнила, что находится во сне, и подавила этот малодушный позыв. Она даже подошла к незнакомцу ближе, гордясь способностью своего разума справляться с бессмысленными иррациональными страхами. Мертвецы не оживают. А значит — бояться нечего. И под напором железной воли женщины ужас действительно начал съеживаться и отступать.

— Кто ты и как оказался в могиле? — спросила она, пытаясь говорить спокойным, безразличным голосом.

— Я нуар клана Ари, страж усыпальницы, — ответил мужчина.

Вода унесла серую пыль вместе с лохмотьями, и теперь мертвец выглядел куда естественнее: короткие, в палец, темные волосы, чуть смуглая гладкая кожа, покрытая слабым светлым пушком, могучие рельефные мышцы поверх костяка, который Дамира отнесла бы к неандертальскому типу, не будь нуар выше ее почти на две головы. И лицо канонического мультяшного супермена с густыми бровями, выдающейся вперед скулой и большими голубыми глазами. Портило фигуру только множество крупных кровавых ран, на поверхности которых успела запечься коричневая корочка. Студенты покорежили незнакомца весьма жестоко. Если бы это происходило не во сне — он был бы убит раз восемь, не меньше.

Ох, мальчишки, мальчишки, что же они натворили? Что она теперь скажет их родителям?

— Кто такой нуар? — пытаясь отвлечься от мыслей, неприятных даже для сна, спросила она.

— Страж богов, — сурово ответил мужчина и, болезненно морщась, осторожно потрогал раны. — Я вижу, смертные научились быть опасными. Такое могло убить даже меня. Где еда, женщина?

— Зови меня Дамирой, нуар, — вздохнула она. — Твои «смертные» и «женщины» режут слух.

— С какой стати я должен запоминать твое имя, смертная?

— Ты хочешь есть?

— Я нуар, ты обязана исполнять мою волю!

— Вот сейчас проснусь, — предупредила женщина, — и ты навсегда исчезнешь голодным.

— Проснешься? — недоверчиво переспросил нуар.

— В любой момент! — вскинула она подбородок.

— Ты проснешься — и я исчезну?

— А ты как думал?

Чуть вздернув брови, мужчина несколько мгновений размышлял, потом улыбнулся:

— Да будет так, смертная. Тебя зовут Дамира, и я стану называть тебя по имени. Теперь покажи, где еда?

Руководительница экспедиции провела нуара в раскинутый совсем рядом с местом раскопок лагерь, сняла одеяло с котла, в котором запаривалась к обеду греча с тушенкой, подняла крышку:

— Такое блюдо восставшие трупы употребляют?

— Не называй меня трупом. Я могу прогневаться. — Восставший из мертвых обломил ветку с ближней осины, задрал оставшийся кончик пальцами, чуть выждал, потом обломил немного дальше и присел у котла. Зачерпнул рассыпчатую кашу ложкой, взял в рот, чуть помедлил, одобрительно кивнул: — Вкусно…

И принялся быстро опорожнять котел.

Откуда у него в руках появился вытянутый деревянный черпак, Дамира так и не поняла. Хотя — это ведь сон? Во сне случаются вещи и более странные. Женщина присела перед котлом, с расстояния осматривая многочисленные раны, на которых уже отслаивалась кровяная корка, потом обошла незнакомца и осмотрела куда более обширные разрывы плоти, оставленные прошедшей навылет медвежьей картечью. Судя по всему, внутри этого крепкого тренированного тела не должно было уцелеть ни единого органа. Ни сердца, ни печени, ни легких, ни селезенки. Ни желудка, который сейчас стремительно наполнялся гречей.

— Почему ты до сих пор жив? — не удержалась она от вопроса, снова встав перед ним.

— Я нуар, — ответил мужчина, не прекращая трапезы. — Мы должны сражаться за своего бога, а не умирать, оставляя его в опасности. Я превосхожу простых смертных во всем. Меня трудно убить, пусть даже подвластным тебе смертным это почти удалось. Впредь стану внимательней.