Книга Любовь на карантине - Юлия Набокова

Секунду мы таращились друг на друга, а потом хором заорали:

– Доктор!!!

На наши крики в коридор перед палатой сбежалась целая команда постапокалипсиса в защитных спецкостюмах, респираторах и пластиковых очках. Все суетились, глядя на нас за стеклом, размахивали руками, до нас долетали только отдельные фразы:

– Как это произошло?

– Какой идиот отвел их в один бокс?

– Почему не проследили?

– Что теперь делать?

Блогерша демонстративно снимала происходящее на телефон и ябедничала своим подписчикам:

– Только посмотрите, как работает наша медицина. По ошибке медиков меня с другим пациентом поместили в один бокс. И этот пациент – мужчина! – Она наставила на меня айфон, и я отвернулся.

Персонажем реалити-шоу я становиться не хочу. Заберите ее уже скорей отсюда. Пусть ведет свои репортажи для Инстаграма из другой палаты!

По стеклу постучали, привлекая наше внимание. Я обернулся и подошел ближе, продолжая выдерживать дистанцию в два метра с блогершей. Если я прав и заболела дуэнья, блогерша общалась с ней больше. Хотя в самолете-то мы сидели вместе, и чихала она на нас одинаково – что направо, что налево.

– Приносим наши извинения. Произошла ужасная ошибка, – бубнил из-за стекла высокий плечистый доктор, облаченный в спецкостюм, респиратор и защитные очки. Больше ничего из-за костюма рассмотреть было нельзя. Но я почему-то был уверен, что доктор – добродушный и симпатичный, с умным взглядом и волевым подбородком. Сейчас он был по-настоящему расстроен происшедшим.

– Вот именно, что ужасная! – воскликнула блогерша, обвиняюще тыча айфоном в доктора за стеклом. – Вы должны немедленно ее исправить! Отселите от меня этого заразного! – И она ткнула телефоном уже в меня.

– Почему это я заразный? – опешил я, поворачиваясь к ней всем телом. – Это ты общалась с дуэньей, к тебе и зараза больше прилипла!

– У нее есть имя – Мария! – с задетым видом сообщила она.

– У заразы? – не удержался я.

– Как же мне хочется тебя убить! – зарычала она, замахнувшись на меня телефоном.

– Успокойтесь, пожалуйста! – призвал доктор за стеклом.

Мы повернулись к нему, как провинившиеся школьники. Не знаю, как блогерша, а я на время ссоры с ней даже забыл, что мы в палате не одни и за нами наблюдают.

– Расселите нас, – потребовала блогерша, воинственно сверкая глазами. – Иначе в этих стенах случится смертоубийство!

Доктор дрогнул, но твердо сказал:

– Условия карантина уже были нарушены, когда вы оказались в одной палате. Вам придется остаться здесь вместе.

– Что?! – хором вскричали мы.

– Вы не имеете права! – принялась качать права блогерша. И сейчас я с ней был полностью согласен.

– Я отказываюсь находиться с ней в одной палате, – поддакнул я. – Она может быть опасна!

– Кто? – Блогерша гневно обернулась ко мне. – Я? Да я и мухи не обижу!

Вот что она такая тупая, а?

Я отчаянно замигал ей глазом, а вслух громко сказал:

– А минуту назад грозилась убить!

– Я-то безобидна, – не захотела подыграть мне она. – А вот за свою честь опасаюсь! Может, ты сексуальный маньяк!

– Я? – опешил я, но сразу же рассмеялся. – Детка, не выдавай желаемое за действительное! Я тебя и пальцем не трону! Даже не умоляй!

– Я? – на этот раз она задохнулась от возмущения.

За стеклом – суматоха. Главный вытаскивает рацию, внимательно слушает, а затем дает знак остальным, и все уходят, как будто у них появились более срочные дела, чем двое пациентов, по ошибке запертых в одной палате.

– Эй, вы куда? – Блогерша бросается к стеклу и остервенело стучит кулачком. Но там уже никого нет.

– Похоже, мы застряли тут надолго. – Я сажусь на кровать и вытягиваю ноги, глядя на ее чемодан у двери. Интересно, что в нем? А впрочем, совсем скоро я об этом узнаю. Надеюсь, она положила туда свой красный кружевной лифчик, который перекладывала в аэропорту Милана? Хоть какое-то развлечение на карантине. По моему лицу расплывается широкая улыбка, и я ловлю разъяренный взгляд блогерши:

– Похоже, ты этим доволен?!

О, да, детка. Вместе нам точно не будет скучно. Давай постараемся не убить друг друга в первый же день. О кей?

Глава 5. Даже не думай о побеге!

Диана

Могло бы быть и хуже… Я возвожу глаза к потолку и с тоской думаю, что нет, не могло!

Что может быть хуже, чем провести две недели в палате с облупленным потолком и мерзкой рожей соседа? Ладно, с потолком я приврала – его недавно побелили, подготовились, даже краской еще пахнет. Но рожа все равно мерзкая! Посмотрите на него – сидит и ухмыляется, как будто все идет по плану, как будто он нарочно все это провернул, чтобы оказаться со мной в одной палате!

Ну почему мне не досталась в соседки какая-нибудь милая девушка, с которой мы бы болтали о дизайне ногтей, красавчиках-актерах и путешествиях? Чем я так провинилась, что меня наказали им? Я три с половиной часа полета с ним по соседству еле выдержала. А впереди – две недели карантина! Я даже боюсь считать, сколько это часов…

– Триста тридцать шесть, – звучит его зловещий голос.

– Ты о чем?

Я резко оборачиваюсь, готовая поклясться, что не произнесла вслух ни словечка.

– Триста тридцать шесть часов, – повторяет он. – Или сто рейсов из Милана в Москву. Вот насколько мы застряли тут вместе вдвоем.

Похоже, ему тоже не по душе наше совместное заключение.

– Все равно что в тюремной камере, – ворчу я.

– Я бы предпочел одиночную.

– Поверь, я тоже! – взрываюсь я.

– У вас все в порядке? – звучит женский голос за стеклом, и мы синхронно оборачиваемся.

По ту сторону палаты на нас таращится крупная высокая медсестра в спецкостюме.

– Нет! – хором рявкаем мы.

– У вас температура? – волнуется она, вглядываясь в наши лица сквозь свои пластиковые очки и стекло палаты. – Вон как раскраснелись! Я сейчас градусники принесу.

– Нету у меня температуры! – восклицаем мы тоже хором.

Но медсестра уже скрывается из виду, и я рычу от злости.

– Может, ей приплатить, чтобы нас расселили? – предлагаю я соседу. Практически выбрасываю белый флаг перемирия, а он топчет его ногами.

– Предлагаешь раскошелиться мне? – Он иронично вздергивает бровь, становясь похожим на пирата из голливудского блокбастера.

– Я потратилась на шопинг в Италии, – приходится признаться мне.