Книга Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - Валерий Шамбаров

Стоит еще отметить, что в одной группе с Яковлевым приехал на стажировку выпускник Высшей разведывательной школы КГБ Олег Калугин. Будущий генерал и будущий предатель. Впрочем, исследования показали, что предателем он стал именно тогда. В стажировке он якобы «отличился». Завербовал невозвращенца Кудашкина, работавшего на химической корпорации «Тиокал», тот стал советским агентом под псевдонимом «Кук», передал секретные образцы твердого топлива для ракет. Калугин был награжден орденом, пошел в гору. Но факты говорят о том, что «Кука» просто подставили ему. Образцы топлива оказались некондиционными. В работе самого Калугина время от времени случались очень подозрительные «проколы». Хотя доказательства его измены появились только в 1987 г. — когда уже началась «перестройка».

Яковлев «засветился» гораздо раньше. Впоследствии председатель КГБ Крючков свидетельствовал: в органы госбезопасности еще в 1960 г. поступила информация, что Яковлев в США «был замечен в установлении отношений с американскими спецслужбами». Бывший дипломат Валентин Фалин подтверждал: «Яковлев попал в тенета американских спецслужб гораздо раньше, во время стажировки в Колумбийском университете США». В интервью газете «Совершенно секретно» он указывал: «О том, что Яковлев сидит в кармане у американцев, я узнал еще в 1961 году. Мне об этом поведал один мой знакомый, работавший тогда в КГБ СССР» [77]. Но, по словам Крючкова, тогда Яковлеву удалось «представить дело так, будто он пошел на это в стремлении использовать подвернувшуюся возможность достать важные для СССР материалы из секретной библиотеки».

Оправдание, конечно, было «шито белыми нитками». И в любом случае, после столь весомого обвинения (или хотя бы подозрений) можно ли было оставлять Яковлева в ЦК? Он прекрасно это осознавал. Успешно защитив диссертацию, засобирался в родной Ярославль, директором педагогического института. Но его вдруг вызвал подручный Суслова — заведующий Отделом агитации и пропаганды ЦК Ильичев. Сделал неожиданное и сказочное предложение. Взял в свой отдел руководить сектором по телевидению и радиовещанию! При этом Яковлев не оставил и «научное поприще». Начал создавать собственную «команду» из молодых экономистов, социологов. В нее вошли Заславская, Левада, Грушин и др. Так же, как «команда» Андропова, они сыграли заметную роль в «перестройках» и разрушении СССР. Кстати, и сын расстрелянного руководителя «ленинградской» группировки Кузнецова стал позже ближайшим помощником Яковлева.

После всего сказанного стоит ли удивляться темным делам, которые стали твориться в это же время? Например, погромной хрущевской кампании против церкви. Инициаторами являлись Суслов и его доверенный помощник, Ильичев. А в 1961 г. на XXII съезде КПСС в качестве гостя очутился вдруг Василий Шульгин. И опять спрашивается, неужели Хрущев со своими «кукурузными лихорадками» и почти нулевым образованием знал или задумывался, кто такой Шульгин? Вчерашних эмигрантов в СССР было уже много. Нет, кто-то подсказал Никите Сергеевичу, что этот человек особенный, надо даже на съезд пригласить.

Справка — кто есть кто?

Шульгин Василий Витальевич. Мистик и оккультист, масон. Депутат Государственной Думы, изображавший себя монархистом. Один из главных участников заговора против Николая II. 2 марта 1917 г. вместе с Гучковым вел переговоры с Царем и состряпал фальшивый «манифест об отречении». В 1944 г., при освобождении Югославии, арестован. Особым совещанием при МГБ в 1947 г. приговорен к 25 годам заключения. Отбывал его в «элитной» камере Владимирского централа с германскими генералами и высокопоставленными советскими заключенными. В 1956 г. амнистирован. К нему разрешили приехать жене, дали квартиру, разрешили заниматься литературой.

И в это же время, в начале 1960-х, началась загадочная возня вокруг цареубийства. Опять в ведомстве Суслова! С конца 1920-х данная тема в СССР вообще замалчивалась, была под запретом. Но теперь Ильичев и Яковлев получили задание поднять документы по умерщвлению Царя и Его Семьи, восстановить «историческую картину». Стали всплывать неведомо откуда «воспоминания» якобы «участников событий», которые уже умерли. С помощью КГБ разыскали еще живых охранников Дома Ипатьева. У Яковлева в радиокомитете была организована магнитофонная запись их интервью — причем и они представлялись как непосредственные участники расправы над Царем и Его близкими.

Эти «воспоминания» стали доступны исследователям только в конце 1980-х, когда стали открываться архивы, и в них обнаружилась масса неувязок и нестыковок. Подтасовывались даже имена. Например, Григория Петровича Никулина задокументировали как «помощника коменданта Дома особого назначения». Хотя помощником коменданта был не он, а его однофамилец — Прокопий Александрович Никулин. Да и другие лица, привлеченные для записи, были лишь третьесортными пешками, несли не внутреннюю, а внешнюю охрану Дома Ипатьева. Не были не только участниками, а даже очевидцами злодеяния. По вопросам и ответам отчетливо видно, что они ничего толком не знали, и их «наводили», подгоняя все «воспоминания» к одному сценарию. Историческая картина вовсе не восстанавливалась, а создавалась другая, фальшивая. Что никакого оккультного жертвоприношения не было. Царя и Его Семью просто расстреляли. Без ведома большевистского правительства, по инициативе местного совета. А исполнителями выступали только «русские рабочие». О том, что интерес к цареубийству проснулся совсем не случайным образом, говорит еще один красноречивый факт. Новую станцию метро в Москве, открытую в 1964 г., назвали в честь одного из руководителей злодеяния, «Войковская».

Но Никита Сергеевич Хрущев со временем перестал удовлетворять закулисные силы, которые изначально помогли ему возвыситься. Своим реформаторством он развалил хозяйство, довел народ до голодных бунтов. Его ненавидела армия после безобразных сокращений. Постоянным дерганием, непрерывными ломками существующих порядков он измучил даже номенклатуру. А бунт в Новочеркасске и прочие эксцессы показывали, что Советский Союз уже на грани серьезных восстаний. Но Хрущев стал неподходящей фигурой и для врагов Советского Союза. Он своим сумасбродством очень эффективно разрушал военный и экономический потенциал страны. Однако Берлинский и Карибский кризисы показали, что он непредсказуем, может довести мир до ядерной катастрофы. Да и народное восстание в СССР было чревато нежелательными последствиями, к власти могли прийти какие-нибудь стихийные патриотические лидеры. Таким образом, в самых различных кругах складывалось однозначное решение — Хрущева пора менять.

Его и сменили. Тихо, спокойно, аккуратно. В рамках советских законов и партийной демократии. Организацией заговора занялись выдвиженцы самого Хрущева — Брежнев, Шелепин, председатель КГБ Семичастный. Но на заседании Президиума ЦК 13 октября и на Пленуме ЦК 14 октября, принявших решение об отставке Хрущева, председательствовал и задавал тон Суслов. В партийной верхушке он оказался самым авторитетным. Однако на первое место претендовать не стал, уступил его Брежневу. Остался в тени.

Глава 4

Изнанка «разрядок» и «застоя»

Брежнева считали временной фигурой во главе партии и государства. Потому что в советской верхушке образовалось несколько группировок. Одна — Суслова и Пономарева. Другая — умеренных реформаторов во главе с Косыгиным. Были «умеренные сталинисты» — Мазуров, Воронов, Полянский. Были «молодые» — Шелепин, Семичастный, Егорычев. Были и «хрущевцы» — Микоян, Шверник. При свержении Никиты Сергеевича Брежнев оказался «нейтральным», удовлетворял всех. Но «вождем» его не считали. Ему приходилось лавировать, искать компромиссы. Рой Медведев свидетельствовал: в это время «чувствовалось, что дирижерская палочка находится в руках Суслова. Именно к нему обращались в конце 60-х работники аппарата для решения спорных вопросов. Да и сам Брежнев не предпринимал никаких инициатив, не согласовав их прежде всего с Сусловым» [116, с. 125].