Книга I love Dick - Крис Краус

К.: …чтобы мы на него забили. Он хочет, чтобы мы на него забили.

С.: Крис, что это за странная зона, навстречу которой мы движемся? Писать ему – одно дело, но теперь мы пишем друг другу. Будто Дик был всего лишь инструментом, чтобы заставить нас разговаривать не друг с другом, а с чем-то еще?

К.: Ты хочешь сказать, что Дик и есть Бог.

С.: Нет, что, возможно, Дика не существует.

К.: Сильвер, кажется, мы движемся в сторону посмертной элегической формы.

С.: Нет. Мы просто ждем его звонка.

8:45 вечера.

С.: Это ужасно нечестно. Похоже, молчуны заставляют работать вдвойне, а потом уже не сбежать, потому что ты сам себе вырыл яму. Может, поэтому тебе так плохо. Словно он наблюдает – наблюдает за тем, как ты себя изводишь.

К.: Тоска и ненависть к самой себе – квинтэссенция рок-н-ролла. Когда такое происходит, хочется включить музыку на полную громкость.

Два часа спустя.

(Дик не позвонил. Крис пишет еще одно письмо и с гордостью зачитывает его Сильверу.)

К.:

Крестлайн, Калифорния

11 декабря 1994 года

Привет, Дик –

сейчас вечер воскресенья, мы спустились в ад и не то чтобы из него вернулись, и раз уж ты отчасти знаком с «проектом», пожалуй, справедливым будет поделиться с тобой последними новостями: мы готовы все отменить. С тех пор как Сильвер вчера вечером разговаривал с тобой о съемках у тебя дома, нас унесло в космические дали… Видишь ли, само видео было не так уж важно, мы просто хотели как-нибудь вовлечь тебя в процесс. С тех пор я одобрила/отмела несколько других задумок, но по большому счету письма – это все, что у нас есть. Мы с Сильвером прикидываем, стоит ли отправить их Эми и Айре в «Хай риск» или опубликовать самим в «Семиотекст(е)»? За три дня мы написали восемьдесят страниц. И все равно я в отчаянии, в растерянности, а ты – молчишь. Значит, тебя ничего из этого не интересует. Давай так и оставим.

Bonne nuit, Крис

С.: Крис, ты не можешь это отправить. Это какая-то бессмыслица. Предполагается, что ты умная.

К.: Окей, я попробую еще раз.

ПРИЛОЖЕНИЕ Е: УМНЫЙ ФАКС (напечатан на бланке «Тяжести и благодати»)

ВОСКРЕСНЫЙ ВЕЧЕР

Дорогой Дик,

«тайфун в стакане воды», похоже, отшумел без твоего участия, и меня это устраивает. Как назвать то, что мы вытворяли здесь последние пару дней? Я нахожусь в отрыве от действительности с того момента, как меня перестал волновать мой фильм и когда случилось это – «я влюбилась»; я решила попробовать справиться с тупым наваждением при помощи рефлексии. Итог двух дней: восемьдесят страниц нечитабельной переписки.

А ведь и правда было любопытно снова провалиться в этот подростковый психоз. Когда ты все время живешь в своей голове, граница с реальностью стирается. Это искаженное всесилие, отрицательные сверхъестественные способности, будто то, что происходит в твоей голове, на самом деле движет реальным миром. Довольно полезная роль, которую можно примерить на себя, хотя тебя это вряд ли заинтересует.

Мне бы не хотелось покидать помещение, когда ты входишь, поэтому лучше расставить все точки над i.

Обязательно сообщи, если захочешь прочесть письма (или отрывки). Во всей этой неразберихе есть что-то про тебя.

С наилучшими пожеланиями, Крис

В полночь они отправляют факс. Но Крис не спится, ей кажется, что она пошла на сделку с совестью. Около двух она прокрадывается в офис и по-быстрому строчит Секретный Факс.

ПРИЛОЖЕНИЕ F: СЕКРЕТНЫЙ ФАКС

Дорогой Дик, буря поднялась из-за навязчивой идеи встретиться с тобой в среду вечером после отъезда Сильвера в Париж. Я по-прежнему хочу это сделать. Если ты отправишь мне факс («да» или «нет») после семи утра в среду, сообщение увижу только я.

Крис

Она вбивает номер факса Дика, указательный палец зависает над кнопкой «отправить». Но что-то ее останавливает, и она возвращается в кровать.

* * *

12 ДЕКАБРЯ 1994 ГОДА

Тем утром, пока они лежат в кровати и пьют кофе, Крис ничего не говорит Сильверу о Секретном Факсе. Ее не покидает мысль о том, что номер факса Дика отличается от номера его телефона. Сверив номера в блокноте Сильвера, она вскрикивает: «О боже! Мы отправили факс Дику на факультет!» (Странно, но у него на факультете только один факс. И тот – в кабинете Президента. Президент – славный мужчина, еврей-либерал, ученый, женат на старой знакомой Крис из Нью-Йорка. Всего каких-то две недели назад они вчетвером провели теплый и приятный вечер у Президента дома…)

Ситуация становится предельно неловкой, делать нечего – надо звонить Дику и предупреждать его о факсе. Каким-то чудом Сильвер дозванивается до него с первого раза. На этот раз он не записывает их разговор. Крис прячет голову в подушку. Сильвер возвращается, торжествуя. Дик был резок и раздражен, – рапортует Сильвер, но по крайней мере мы предотвратили катастрофу. В глазах Крис он герой. Она настолько восхищена смелостью Сильвера, что неожиданно рассказывает ему всю правду о Секретном Факсе.

Теперь Сильвер не может отрицать реальность происходящего. Это не очередная игра-за-чашкой-кофе, которую они выдумали. ЕГО ЖЕНА ЛЮБИТ ДРУГОГО МУЖЧИНУ. Расстроенный, преданный, он пишет рассказ.

ПРИЛОЖЕНИЕ G: РАССКАЗ СИЛЬВЕРА. НЕВЕРНОСТЬ

Крис долго раздумывала об измене мужу. Она никогда не понимала комедий Мариво, всех этих интриг за закрытыми дверями. Теперь же логика обмана прояснилась. Крис только что занималась с Сильвером сексом (который поблагодарил за это Дика), и Сильвер клялся ей в вечной любви. Ну разве не идеальный момент для предательства?

Ведь в некотором смысле история должна была закончиться именно так. Не к этому ли и подталкивал ее Сильвер, когда он заставил Крис написать «Умный факс»?

Сильвер и Крис были вместе десять лет, и она мечтала о том, как признается Дику в своей адюльтер-девственности – «Ты у меня первый». Теперь единственный способ заполучить то, что она хотела (сорокалетие неминуемо приближалось), при этом не задев чувств Сильвера, – «сделать это тайком». Сильвер тоже желал изысканного окончания для этого приключения; разве сама форма не обязывала Крис оказаться в итоге в объятиях Дика? Так бы все и закончилось. Дик и Крис больше никогда это не повторят, Сильвер никогда не узнает.

Но Сильвер не мог выкинуть из головы то, что Крис предала саму форму, созданную ими двумя, исключив его.

[С этого места продолжает Крис, в надежде растолковать все Сильверу – ]

Крис считала, что она вела себя жестоко по отношению к себе и к Сильверу. Но ведь кто-то должен был подвести историю к концу? Проезжая тем днем по Северной трассе, Крис подумала, что она прекрасно понимает положение Эммы Бовари. Впереди маячил одинокий переезд из Крестлайна – путешествие через всю Америку. У дороги стояли три изголодавшихся койота. Крис думала о чутком итальянском грейхаунде Эммы, удаляющемся от кареты все дальше и дальше, навстречу верной погибели. Все пропало.