Книга Дорогами нечисти - Варвара Ветрова

— Рена, ты меня не любишь.

Я поджала губы.

— И как ты видишь наше мероприятие? — спросила лишь затем, чтобы потянуть время. Брать с собой Керла уже не хотелось, равно как и изводить на него настойку. С другой стороны, хотелось послушать его версию, хотя бы из любопытства.

И поверьте, он меня не разочаровал.

Опасно перегнувшись через стол, Керл полез в свою сумку и достал оттуда два полупрозрачных лоскута, один из которых бросил мне. Лоскут, разумеется, не долетел, элегантно осев на пол.

— Что это? — Я наклонилась, чтобы подобрать странную вещь.

— Это на голову, — проинформировал меня Керл. — Наденем — никто и не узнает.

— Керл, это же чулок! — Я аккуратно подняла кружевной предмет туалета. Осторожно принюхалась. — Спасибо хоть, что новый. Думал-то долго?

Мой нежеланный сообщник, похоже, вознамерился оскорбиться, потому что обиженно насупился и отвернулся.

— На обиженных и пьяных воду возят, — сообщила я, откладывая чулок в сторону.

— Рена, ты не понимаешь! Это… это безопасность!

— Безопасность на другое место обычно надевают. И в других условиях. — Сдаваться я не собиралась, а вот решение в голову пришло. — Ладно, будет тебе настойка, — словно нехотя проговорила я.

Керл просиял.

Когда я закончила трамбовать друга в шкаф, уже почти стемнело. Мельком взглянув в окно, поняла, что стоит поторопиться — я хотела покинуть город до того, как закроют ворота. Если Керл прав и Рейгран знает, кто я, оставаться здесь еще на одну ночь будет непростительной ошибкой.

Керл… Я виновато посмотрела на шкаф, поглотивший моего друга. Я бы все равно не смогла объяснить ему, почему иду на дело одна. Поэтому была настоечка — не моя, другая. Которая обеспечит парню крепкий и здоровый сон до утра, а то и до полудня — как пойдет.

Сумку я, прицелившись, выбросила в окно — как раз в стойло, где жил своей лошадиной сытой жизнью Гори. Конь осуждающе взглянул на меня, но промолчал.

Отлично.

Спустившись вниз, я приветливо кивнула Биру и налегке вышла из трактира. Со стороны можно было подумать, что я просто отправилась подышать свежим воздухом. Хотя было бы чем дышать…

Я с отвращением втянула носом запахи навоза и безысходности, смешанные в равной пропорции с ароматами импровизированной свалки на другой стороне улицы, и нырнула в конюшню.

Мальчика, ухаживающего за лошадьми все эти дни, не было. Поэтому я спокойно вывела свое животное, оставив в предусмотрительно прибитой к коновязи плошке пару медных монет. Даже если конюх и придет, тревогу бить не будет — не оставляют конокрады деньги. Но мало ли…

Уже через полчаса я, предварительно оставив Гори в городских конюшнях у западных ворот (и велев накормить овсом впрок), выходила из кареты извозчика у храма.

Стены храма мягко светились, заставив меня на миг зависнуть, рассматривая сие великолепие. Уж не знаю, что способствовало такому эффекту — магия ли, сила божественной четы или просто лунный свет, но смотрелось внушительно.

А вот калитка была приоткрыта. Странно.

Я огляделась — никого. Ну потрясающая безалаберность со стороны храмовников! Двери общины в ночное время закрывались, дабы ни у кого не было соблазна посягнуть на святая святых — собственность божественной пары.

Хотя в следующий миг я поморщилась, вспомнив увиденное днем, и абсолютно бескультурно хмыкнула: а что здесь брать-то? Уж не является ли это рекламным ходом со стороны служителей храма? Дескать, заходите, гости дорогие, посмотрите, как все обстоит, и заодно денег принесите побольше на ближайшую службу, нам нужнее.

Сопровождаемая этими мыслями, я сама не заметила, как добралась до задней стены храма. Ну как не заметила — смотрела по сторонам, конечно. Тем более те же храмовники недавно опубликовали в официальной газете научный отчет, в котором торжественно сообщили, мол, дескать, доказано, что женщина может заниматься двумя делами одновременно — козу там доить и за детьми следить. Ну или подметать и присматривать за готовящимся обедом.

Или как я сейчас — идти и думать.

Помнится, с этой статьей я с интересом ознакомилась в покосившейся кабинке на заднем дворе таверны в Майкорсе, после чего использовала по прямому назначению — иначе зачем ее туда положили? Два дела заодно сделала одновременно — совесть облегчила и желудок.

Скобы я нашла сразу. Покосившиеся, проржавевшие по самое не могу, они начинались на уровне моей головы. Я с сомнением потрогала пальцем самую нижнюю. Словно отзываясь на мои мрачные мысли, та внезапно заскрипела. Здравый смысл от скрипа проснулся и злорадно напомнил мне, что некоторые приключения, как правило, несовместимы с жизнью.

Хотя что мне оставалось делать — моя жизнь и так несовместима. С Рейграном.

А посему я примерилась, подпрыгнула и, упершись ногами в стену, а затем в нижнюю скобу, ступила на шаткий (во всех смыслах этого слова) путь взломщика.

С физической подготовкой у меня проблем почти нет. Бегаю, прыгаю, по деревьям опять-таки лазаю. Правда, плавать умею только вертикально вниз, но это ведь пустяки. Главное, чтобы под ногами было дно.

К середине пути я успокоилась и даже стала мурлыкать себе под нос нечто жизнерадостное. Это меня и подвело, когда очередная скоба отделилась от стены и ржавым росчерком полетела к земле. Ноги соскользнули с поддержки и повисли в воздухе.

Твою мать…

Я с ужасом покосилась вниз — туда, где в слабом освещении храмового сада виднелись злополучные кусты. Растущие слишком далеко от стены, чтобы быть уверенной в том, что я останусь цела.

Я попыталась подтянуться на единственной руке, благодаря которой еще не спикировала вниз с высоты шестого этажа. Словно предупреждая меня, скоба заскрипела. Я похолодела.

Быть такого не может, чтобы я закончила свою жизнь подобным образом! А поэтому во мне взыграло то единственное женское, что еще оставалось.

— Помогите! — почему-то шепотом известила я отсутствующую общественность.

— Да-да, я тебя слышу, дорогая моя, — новым скрипом ответила мне верхняя скоба и плавно поползла одним концом вниз.

— Звездец! — ответствовала я. Зажмурилась, чувствуя, как толчками выдергивается из моей руки железная опора.

И полетела вниз.

Реальность дала знать о себе мощным пинком под вестимо что. Удивительно, как еще ударилась я только мягким местом — ведь, по идее, при таком падении я не собрала бы костей.

А еще… почему у меня ощущение, что я еще жива?

Поерзав, я ощутила под пятой точкой нечто твердое. Ощупав это твердое руками, я предположила, что подо мной деревянный пол — так, по крайней мере, сообщило осязание. А вот интуиция… Интуиция во все горло вопила, что в этом странном помещении я не одна.