Книга Мертвый, как ты - Питер Джеймс

— С Новым годом, Рой! — сказала сотрудница центра.

— И тебя тоже! — ответил он бодро. И вдруг вспомнил: — Гленн, это Бренда Киз. Бренда, это сержант уголовной полиции Гленн Брэнсон. Мы с ним вместе работаем в особо тяжких…

— Рада с вами познакомиться, сержант, — улыбнулась Бренда.

Бренда Киз прошла курс спецподготовки. Она опрашивала жертв изнасилования в Брайтоне и других городах Суссекса еще до того, как основали центр «Сатурн». Сотрудники центра должны были одеваться неброско и консервативно. Так сегодня была одета и Бренда: черные свободные брюки, серый свитер с V-образным вырезом поверх блузки. Такая одежда очень шла ее доброму, умному лицу. Каштановые волосы она стригла коротко и носила сильные очки.

Грейс вдруг подумал: здесь и с закрытыми глазами ясно, что находишься в ином мире. Все здесь словно приглушено, сюда не проникают раздражающие звуки.

За закрытыми сосновыми дверями раскинулся целый лабиринт комнат. Посередине располагалась приемная; ковровое покрытие здесь было бежевого цвета. На кремовых стенах висели в рамочках яркие художественные фото знакомых суссекских пейзажей — пляжные зонтики на набережной Хоува, ветряные мельницы в Клейтоне, Брайтонский пирс. Все очень продуманно. Как будто пациентов призывали забыть об ужасах, которые им довелось пережить.

Они расписались в журнале, и Бренда Киз наскоро ввела их в курс дела. Пока она рассказывала, открылась дверь, и из нее высунулась женщина-констебль плотного телосложения. На голове у нее дыбились короткие черные волосы — как будто она сунула пальцы в розетку. Широко улыбнувшись, она представилась:

— Констебль Роуленд, сэр! Вы суперинтендент Грейс?

— Да… а это сержант Брэнсон.

— Они в комнате номер один — только что начали. Констебль уголовной полиции Уэстмор беседует с жертвой, а сержант Робертсон наблюдает. Хотите зайти в комнату наблюдения?

— Нас ведь двое. Места хватит?

— Я принесу еще стул. Попить хотите?

— Я бы выпил кофе, — ответил Грейс. — Черного, без сахара.

Брэнсон попросил диетическую колу.

Следом за констеблем они прошли по коридору мимо дверей с табличками: «Смотровая», «Конференц-зал» и «Комната для интервью».

Роуленд открыла еще одну дверь, и они вошли. Комната наблюдения оказалась довольно тесной; вдоль одной стены тянулась узкая белая консоль, на которой были закреплены несколько компьютеров. На стене висел плоский монитор. Изображение передавалось на него с видеокамер из соседнего помещения. За столом сидел бритый светловолосый парень — сержант, который первым приехал в отель «Метрополь» по вызову управляющего. Перед ним лежал раскрытый блокнот и стояла бутылка воды с отвинченным колпачком. Серый костюм с малиновым галстуком сидел на сержанте довольно мешковато; лицо у него было смертельно бледное. Сразу видно — человек с трудом борется с последствиями тяжкого похмелья.

Грейс представился, и они с Гленном сели. Для суперинтендента констебль Роуленд вкатила массивное офисное кресло на колесиках.

Все смотрели на монитор. В маленькой комнатке без окон стояли синий диванчик, синий стул и маленький круглый столик, на котором помещалась большая коробка бумажных носовых платков. Ковровое покрытие в комнатке было безрадостным, темно-серым, а стены выкрашены холодной, грязновато-белой краской. Под потолком виднелись вторая камера и микрофон.

На диванчике, сгорбившись, обхватив себя руками, сидела испуганная женщина за тридцать, в белом махровом халате с вышитой буквой «М» на груди. Стройная, довольно симпатичная — на бледном лице потеки туши. Длинные рыжие волосы спутались, сбились на сторону.

Напротив нее за столом сидела констебль Клер Уэстмор, сотрудница отдела по борьбе с сексуальными преступлениями. Она зеркалила позу жертвы: сидела в той же позе и тоже обнимала себя руками.

Сотрудники полиции выработали немало действенных способов, помогающих им добывать во время допросов важные сведения у жертв и свидетелей преступления. Они не должны раздражать их. Нельзя носить одежду, способную отвлечь свидетеля, например чересчур кричащий костюм или пиджак в полоску. Констебль Уэстмор с этой точки зрения была одета безупречно: неброская синяя блузка с открытым воротом под темно-синим свитером с V-образным вырезом, черные брюки и простые черные туфли. Волосы до плеч зачесаны назад и стянуты лентой. И никаких украшений, кроме тонкой серебряной цепочки.

Очень важно — поставить жертву или свидетеля в главенствующее положение, чтобы они не чувствовали напряжения. Именно поэтому опрашиваемая — Никола Тейлор — расположилась на диванчике, а констебль заняла стул.

Далее, зеркальное копирование — еще один классический способ вызвать жертву на откровенность. Если копировать все действия и жесты объекта, можно добиться его полного расположения. Тогда он начинает сам копировать интервьюера, демонстрирует полное доверие к нему и раскалывается, если употреблять профессиональный жаргон.

Уэстмор, с едва заметным ливерпульским выговором, медленно и искусно старалась добиться ответа от молчаливой женщины. Грейс время от времени что-то записывал. Почти все жертвы изнасилования страдают от посттравматического стресса; из-за возбуждения они почти не способны сосредоточиться, сконцентрироваться. Уэстмор старалась как могла; она расспрашивала Николу Тейлор вначале о самых последних событиях и постепенно двигалась назад.

За долгие годы службы в полиции Грейс прослушал множество курсов по ведению допросов. Он знал — и говорил об этом своим подчиненным, — что «плохих» или «трудных» свидетелей не бывает. Бывают плохие дознаватели.

Но констебль Уэстмор, судя по всему, была настоящим профессионалом.

— Никола, вам, должно быть, очень трудно об этом говорить, — сказала она. — Но ваш рассказ поможет мне понять, что случилось, и помочь вам. Мы постараемся найти того, кто это с вами сделал. Если не хотите, сегодня можете ничего мне не говорить.

Женщина молча смотрела в одну точку и теребила руки. Ее трясло.

Грейсу стало отчаянно жаль ее.

Констебль Уэстмор тоже начала теребить руки. Через несколько секунд она спросила:

— Насколько я поняла, вы пошли на праздничный ужин в «Метрополь» с друзьями?

Молчание.

По щекам Николы Тейлор потекли слезы.

— Вы сегодня хотите мне что-нибудь рассказать?

Легкое движение головой, означающее отказ.

— Хорошо. Ничего страшного, — ответила Клер Уэстмор. Она немного посидела молча, а потом спросила: — Вы много выпили вчера за ужином?

Никола Тейлор снова покачала головой.

— Значит, вы не были пьяны?

— С чего вы взяли, что я была пьяна? — вдруг резко выпалила женщина.

Констебль Уэстмор улыбнулась:

— Иногда мы все позволяем себе лишнего. Я сама особенно не пью. Но перед Новым годом напиваюсь в стельку! Такая ночь бывает только раз в году.