Книга Белка в колесе фортуны - Юлия Климова

Запись в дневнике:

«У меня теперь есть дом, который по своей прочности переплюнет жалкие постройки Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа!»

– Доброе утро, мои голубчики, – задрав голову, поприветствовала Катя бананы и тут же добавила, поглаживая живот: – Сейчас, сейчас… Потерпи еще немного.

Разбег! Прыжок!.. И вниз на землю…

Ничего, ничего, где наша не пропадала!

Разбег! Прыжок! Держаться! Держаться! А теперь вверх – так, так… десять сантиметров… подтянуться… как там учил в свое время физрук?.. Еще. Ноги поджать… У-у-ух! И вниз на землю…

– Мне нужна обезьяна, – с твердой уверенностью сказала Катя, поднимаясь с колен. – Я научу ее приносить мне бананы, и проблема решится сама собой. Обезьяна! Ау! Обезьяна!!! Где ты?!!

– У-йа! У-йа! – раздалось в ответ, и кусты за спиной зашевелились.

Катя от неожиданности подскочила, обернулась, зажала рот рукой, чтобы не заорать, и стала отступать назад, пока не уперлась в пальму. Воображение нарисовало огромного Кинг-Конга, который сегодня тоже еще не завтракал…

Листья раздвинулись, и Катя увидела маленькую несколько вытянутую обезьянью мордашку. На голове светлый пучок волос, плоский нос, тонкие губы и весьма ехидный взгляд.

– Здрасти, – на всякий случай выдохнула Катя и тут же перешла к мирным переговорам. – Я тут у вас ненадолго…

– У-йа, – спокойно ответила обезьянка, почесывая затылок длинным пальцем.

– Не могли бы вы, если это, конечно, вас не затруднит, достать хотя бы один банан вот с этой пальмы и отдать его мне… Понимаете, мой дядюшка – граф Карл Август фон Пфлюгге, весьма своеобразный человек, и он… предложил мне пожить на этом острове в качестве испытания… Э-э-э… – Катя на секунду задумалась – стоит ли доверять обезьяне? Решив, что лучше сохранять нейтральные соседские отношения, не подразумевающие дружбу, она продолжила: – Мне здесь очень нравится, но только хочется есть… Так как насчет банана?

Обезьянка с интересом изучила то, что она отыскала в собственной голове, облизала палец, сморщила физиономию (мол, что пристала ненормальная) и прыгнула сначала на ветку повыше, а затем и вовсе исчезла в листве деревьев.

– Дядюшкин прихвостень! – крикнула ей вслед Катя и с тоской посмотрела на пальму.

Напившись из ручья воды, она сделала еще несколько попыток добраться до зеленых бананов, но все они оказались тщетными. Сбить их длинной палкой не получилось, а сама пальма – зараза такая! – практически не наклонялась. Запрещая себе впадать в отчаяние, Катя решила переключиться на рыбную ловлю.

Удочки нет, лески нет, крючка тоже нет – но это не такая уж и проблема. Смекалку еще никто не отменял! Если хорошенько подумать, если попытаться вспомнить все, чему учили в школе, если откопать в памяти пару-тройку книжек и фильмов по нужной тематике, то выход найдется.

Катя беспощадно оторвала от сарафана одну лямку и с ее помощью прикрепила нож к концу ровной и прочной ветки. Немного прогулялась по берегу, подбирая наилучшее место для ловли, и зашла в воду. Вскинув на плечо только что сделанное копье, она хищно улыбнулась.

– Сейчас, сейчас… – прошептала она, щурясь.

Простояв в воде около пятнадцати минут, изучив до песчинки ровное дно, Катя наконец-то увидела долгожданную рыбешку. Плоская, золотистая с красноватым брюшком, она, не торопясь, плыла по своим делам, не подозревая, что ей уже вынесен смертный приговор.

– Иди сюда, иди сюда, моя вкусненькая… – тихо протянула Катя и от волнения закусила губу.

Рыба не то по молодости и глупости, не то вообще по наивности, подплыла поближе и сделала маленький почетный круг вокруг Кати, демонстрируя свою красоту.

У-у-ух! Копье полетело в воду, и на секунду видимость пропала.

Катя, опустив задранный подол сарафана, предвкушая отличный обед, бросилась вперед. Но реальность оказалось несколько иной – нож скользнул сантиметров за тридцать от рыбы, которая, струхнув, драпанула изо всех сил куда подальше от опасных для жизни мест.

– Ничего… первый блин комом…

Следующую жертву пришлось ждать еще дольше. Ею оказалась круглая пузатая рыба с ярко-голубыми плавниками и оранжевым хвостом. Будь она чуть поменьше, то вполне бы сошла за обитательницу роскошного аквариума, которую и есть-то неловко, но размеры оказались очень даже неплохими, да и Катя сейчас находилась в таком голодном состоянии, что приступы щепетильности сошли на нет.

Вторая попытка оказалась еще плачевнее первой – рыба среагировала на взмах руки и исчезла из вида задолго до того, как кончик копья коснулся воды.

– А-а-а! – выдала на это Катя. Гневно переломила копье через колено и вернулась на берег. – Я хочу есть! – крикнула она, подпрыгивая на месте. – Я хочу есть!

Происходящее, мягко говоря, шокировало. Она, конечно, понимала, почти понимала, что раздобыть еду будет непросто, но не до такой же степени… Катя вспомнила о кастрюлях, которые, похоже, так и останутся неиспользованными, вспомнила о макаронах, гречке и прочих продуктах, вынутых Карлом Антоновичем из ее чемодана, вспомнила о консервах, оставленных дома в холодильнике: баклажаны в томатном соусе с чесноком и сельдь пряного посола. Вспомнила заставленные различными коробками и банками полки в супермаркете и почувствовала такую волну ярости по отношению к коварному дядюшке, что будь он рядом, вспыхнул бы пионерским костром и рассыпался пеплом.

Она уже почти собралась разразиться многоэтажными проклятиями, но тут ее взгляд привлекла движущаяся по песку тень и все громогласные выпады были оставлены на потом.

Маленький плоский краб, суетливо перебирая ножками, двигался к воде. «Еда…» – мелькнуло в Катиной голове, и она коршуном бросилась вперед.

– Стой! – крикнула она. – Стой! Подожди… Ты даже не представляешь, какое счастье выпало на твою долю! Не каждый краб может похвастаться тем, что его готова съесть наследница огромного состояния! Да что там наследница… графиня! Понимаешь – графиня!

Катя зачерпнула мыском босоножки песок, споткнулась и упала, больно ударившись коленом. Краб, видимо, не смог оценить своего важного предназначения, а может, просто недолюбливал графинь, и поэтому без задержек добрался до воды и, так же, как и рыбы, исчез, точно его и не было.

– Мерзавец, – даже слишком спокойно сказала Катя. Поднялась и поплелась к дому-этажерке.

Сил не осталось, зато эмоции переливались через край.

Запись в дневнике (исключительно для себя, любимой):

«Дайте хотя бы корочку хлеба! Черствую, скукоженную, самую маленькую – любую!

Люди! Пока вы живете полной жизнью, ни в чем себе не отказывая, я голодаю! Подайте, кто сколько может!

Р. S. Помощь принимается только продуктами питания!»

Еще одна запись в дневнике – Карл Антонович, добрый день, это вам: