Книга Хуже, чем мертв - Шарлин Харрис

Может, это было методом Коупли. Возможно, он всегда хотел продемонстрировать степень своего знания, как способ показать свою власть людям, с которыми имел дело.

Я должна была вернуться туда ради Амелии. Я приготовилась, натянула улыбку — хотя знала, что это была жуткая, возбужденная улыбка — и пошла назад.

Сияя, уселась рядом с Амелией. Они посмотрели на меня с надеждой, и я поняла, что прервала паузу в разговоре.

— О, — внезапно сказал Коуп. — Амелия, забыл тебе сказать. Кто-то звонил тебе домой на прошлой неделе. Кто-то кого я не знаю.

— Как её имя?

— Дай подумать. Миссис Бич записала его. Офелия? Октавия? Октавия Фант. Именно так. Необычно.

Я подумала, что Амелия собирается упасть в обморок. Она приобрела забавный цвет и оперлась рукой о диван. — Ты уверен? — спросила она.

— Да, я уверен. Я дал ей номер твоего сотового телефона, и сказал, что ты живёшь в Бон Темпс.

— Спасибо, папа, — проквакала Амелия. — Ах, держу пари, что ужин готов; пойду, проверю.

— Разве Сьюки только что не проверяла? — Он терпеливо улыбался, как мужчина, который думает, что женщины глупы.

— О, конечно, но он уже находится в конечной стадии, — сказала я, в то время, как Амелия вылетала из комнаты, как недавно это делала я. — Было бы ужасно, если бы он подгорел. Амелия так старалась.

— А вы знаете эту миссис Фант?

— Нет, не могу сказать, что я её знаю.

— Амелия выглядела почти испуганной. Никто ведь не пытается причинить моей девочке боль, правильно?

Он был совсем другим человеком, когда так говорил, и это мне могло почти понравиться. Несмотря на то, кем он был, Коуп не позволит никому причинить его дочери боль. Никому кроме него, разумеется.

— Я так не думаю. — Я знала, кто такая Октавия Фант, потому что мозг Амелии только что сказал мне, но сама она не говорила этого вслух, так что я не могла этим поделиться. Иногда вещи, которые я слышу вслух и вещи, которые слышу в своей голове, перемешиваются, и служат причиной того, почему у меня репутация сумасшедшей. — А вы подрядчик, мистер Кармайкл?

— Коуп, пожалуйста. Да, между делом.

— Предполагаю, ваш бизнес должен быстро развиваться сейчас.

— Если бы моя компания была вдвое больше, и то мы не смогли бы справиться со всей работой, которая должна быть там сделана, — сказал он. — Но мне ненавистно видеть Новый Орлеан оборванным. — Странно, но я поверила ему.

Ужин прошёл достаточно гладко. Если отца Амелии и смущало есть на кухне, он этого не показывал. Будучи строителем, он заметил, что кухонная часть дома была новой, и мне пришлось рассказать ему о пожаре, но это ведь могло случиться с каждым, верно? Я опустила только часть рассказа о поджигателе.

Коуп, казалось, наслаждался едой и хвалил Амелию, которая была неимоверно довольной. Он выпил стакан вина за ужином, не больше, и так же умеренно поел. Они с Амелией говорили о друзьях семьи и каких-то родственниках, так что я была оставлена в покое и могла подумать. Поверьте, мне было над чем подумать.

Свидетельства о браке и разводе Хедли были в банковской ячейке, когда я её вскрыла после ее смерти. В коробке были некоторые семейные вещи — несколько фотографий, некролог о ее матери, немного драгоценностей. Также там был локон красивых волос, темных и тонких, с небольшим количеством скотча, чтобы держать их. Всё это лежало в небольшом конверте. Я задумалась, когда увидела, насколько прекрасны волосы. Но не было свидетельства о рождении или других признаков, что у Хедли был ребенок.

Вплоть до сегодняшнего дня, у меня не было никакой определенной причины связываться с бывшим мужем Хедли. Я даже не знала, что он существовал, пока не побывала в банке. Он не был упомянут в её завещании. Я никогда не видела его. Он не объявился, когда я была в Новом Орлеане.

Почему она не упомянула ребенка в своем завещании? Любой родитель сделал бы это. И хотя она назвала Каталиадиса и меня совместными исполнителями завещания, она не сказала ни одному из нас — хорошо, она не сказала мне — что завещала свои привилегии ребенку.

— Сьюки, ты не передашь мне масло? — попросила Амелия, и по её тону можно было понять, что она не первый раз об этом просит.

— Конечно. Кто-нибудь хочет воды или ещё стакан вина?

Оба отказались.

После ужина я вызвалась мыть посуду. Амелия согласилась после небольшой паузы. Они должна были побыть наедине какое-то время, даже если она не получала удовольствие от перспективы.

Я вымыла, высушила и убрала тарелки в относительном спокойствии. Вытерла столешницы, сняла скатерть со стола и засунула её в стиральную машину, стоящую на веранде. Я пошла в свою комнату и некоторое время читала, не понимая большой части того, что происходило на странице. Наконец, я отложила книгу в сторону и вытащила коробку из ящика для нижнего белья. В этой коробке было все, что я взяла из банковской ячейки Хедли. Я проверила имя на свидетельстве о браке. Действуя на импульсе, позвонила в справочную.

— Мне нужен номер Реми Савой, — сказала я.

— Какой город?

— Новый Орлеан.

— Этот номер был отключен.

— Попробуйте Метэри.

— Нет, мэм.

— Ладно, спасибо.

Конечно, многие люди разъехались после Катрины, и многие из них навсегда. У людей, выживших во время урагана, во многих случаях не было причин возвращаться. В слишком многих случаях там негде было жить и негде работать.

Я задумалась о том, как мне искать бывшего мужа Хедли.

Очень неприятное решение заползало ко мне в голову. Билл Комптон был компьютерным ловкачом. Возможно, он мог разыскать этого Реми Савой, узнать, где он сейчас, обнаружить, был ли с ним ребенок.

Я крутила в голове эту идею, как сомнительное вино во рту. Учитывая «обмен любезностями» на свадьбе, я не могла представить, что обращаюсь к Биллу, прося об услуге, хотя он был бы правильным человеком для этой работы.

Волна тоски по Квинну почти сбила меня с ног. Квинн был умным и много повидавшим человеком, и у него, конечно, будет хороший совет для меня. Если я когда-нибудь увижу его снова.

Я встряхнулась. Услышала автомобиль, припарковавшийся на боковую дорожку перед домом. Тайрез Марли возвращался за Коупом. Я выпрямила спину и вышла из комнаты. На лице надёжно застыла улыбка.

В дверях стоял Тайрез, значительно заполняя их в ширину. Он был крупным мужчиной. Коуп наклонился, запечатлевая на щеке дочери поцелуй, который она приняла без намека на улыбку. Боб просочился через дверь и сел около нее. Он пристально смотрел на отца Амелии с широко открытыми глазами.

— У тебя есть кошка, Амелия? Я думал, ты ненавидишь кошек.

Боб переключил свой пристальный взгляд на Амелию. Никто не может смотреть так пристально, как кошки.