Книга Вестница - Юлия Исаева

- Мне не нравится торчать на вторых ролях, - неожиданнопризналась я. Гнев отодвинулся к противоположной стене узкого коридора. Мы всёещё были близко, но уже не так тесно прижаты друг к другу, как до этого.

- Я перестарался? – холодно уточнил он.

- Не знаю. Просто вы с Андреем что-то обсуждаете, а он такна меня смотрит, будто я тут не к месту…

- Но я-то так не смотрю, - заметил Гнев.

- Ты – это ты, а он как бы твой солдат… или даже генерал…который смотрит и сомневается.

- Выбрось из головы эту чушь, - Ира поморщился, - Мнехочется, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Прежде не было возможностиспрятать тебя от бесконечных проблем и нервотрепок, а сейчас это как никогдакстати. Восстановишь силы и встанешь рядом с Вадиком, как это и должно быть видеале. И будешь Жанной Д’Арк, королевой амазонок или кем ты сама захочешь. Апока, будь добра, успокойся и порадуйся приятным последствиям неприятныхобстоятельств.

- Ты, наверное, плохого не посоветуешь, - чувствуя, чтокапитулирую, промямлила я.

- Какой же ты, в сущности, ребенок, - заметил Гнев скореетрогательно, чем высокомерно.

Я решила, что самое время доказать обратное, и потащилабывшего наставника обратно в спальню.

Лежа в кровати спустя неполные три часа, я внимательноприслушивалась к происходящему за дверью. Кто-то что-то говорил, раздавалисьшаги и смех. В голове вертелась мысль о том, что я эдакий подарок-сюрприз дляпришедших в гости людей. Гнев велел мне не высовываться, это прозвучалозаговорщически.

- Лёв, - голос Иры прозвучал так близко, что я вскрикнула отнеожиданности. Как я могла не заметить его появление?! – Не пугайся ты так.

Я выбралась из-под одеяла и пихнула мужчину в плечо.

- Эй! Побереги силы, - снисходительно глядя на меня сверхувниз, посоветовал он, - Вставай. Тебя уже заждались.

- Что мне говорить?

- Ты, кажется, не почувствовала разлуки, - напомнил Гнев, -Так что и заморачиваться не стоит. Пусть Даня сам испытывает неловкость ипрочие неудобства.

Я кивнула и схватила Иру за руку.

- Правильно, пусть видит, что ты не передумала на счет меня,- одобрил Ира слишком шутливым тоном, чтобы это можно было принять всерьез. Еголегкомыслие пьянило и пугало одновременно.

Даня ждал нас сразу за дверью из спальни, я дажеспохватиться не успела, как оказалась в его объятиях, не отпуская при этомИриной руки. За спиной Дани стояли Андрей и два незнакомых парня, которых мой«радар» распознал, как Вестников. Данила не дал мне узнать ещё что-нибудь,резко отстранившись и пытливо заглянув в мои глаза.

- И ты совершенно ничего не помнишь? – почти шепотом уточнилон.

Я отрицательно покачала головой, сжав руку Гнева. Он ответилна рукопожатие, мне тут же полегчало.

- Спала, как сурок, - выдавила я, неуверенно улыбнувшись.Даня изменился, я не столько видела, сколько чувствовала произошедшие в нем перемены.

- Мы скучали, - парень улыбнулся и снова притянул меня ксебе.

- Он часто говорит о себе во множественном числе, - пояснилАндрей, едва сдерживая смех. Видимо, моя растерянность его по-настоящемузабавляла.

- Отпусти ты её, - бросил один из незнакомых парней, скореесмущаясь, чем веселясь. Кажется, ему не нравилось, что мы с Даней оказались вглупом положении.

- Ах, да, пардон, - Данила отступил от меня на шаг, позволивГневу приблизиться ко мне и по-хозяйски обнять за плечи. От этой картины Даня дажене поморщился. Смотрел на меня с радостным изумлением и молчал, как партизан.

- Может, мы поедим или выпьем? За встречу, за знакомство, -предложил второй из неизвестных, тот, что был пониже ростом и посимпатичнее.

- Лёва, знакомься – это Вадик, а тот, что рядом с ним –Артур.

- Из новеньких, - пояснил Андрей. Рядом с молодыми ребятамитоже вроде совсем не старый он, тем ни менее, выглядел, как пионервожатый вдетском лагере. Для полноты образа не хватало гитары и красных платков на шеях. 

- Очень приятно, Аля, - я же чувствовала себя учительницейстарших классов. Как же всё-таки старит жизненный опыт!

- Так пить идем или как? – оживился Артур.

- Идем, идем, - подхватил Андрей, - Разливай, малышня.

Вадик улыбнулся по-мальчишески трогательно и ушел вслед заАртуром. Цепочку Вестников замыкал Андрей, самодовольный и подозрительносчастливый, будто ныне мог испытывать всю полноту человеческих чувств. Артурпоказался мне единственным нормальным Вестником из всей троицы, ну, нормальнымв ангельском понимании: мало и искусственно эмоциональным, проще говоря.

Даня, отошедший в сторону, когда Гнев начал представлять мненовых действующих лиц, одарил нашу пару задумчивым взглядом и покорно удалилсявслед за остальными.

- Именно благодаря Вадику к нам примкнуло так много самыхразных сущностей. В отсутствии тебя он сыграл роль идеологического лидера, -шепотом поведал Гнев, подталкивая меня в сторону кухни.

- Я не успела сообразить, что чувствую, и никак не пойму,что думаю, - призналась я Гневу, наблюдая перед собой Данину спину в дверномпроеме маленькой кухни, которая с трудом вместила небольшую, в общем-то, группусобравшихся «выпить и поговорить».

- Расслабься, - настойчиво порекомендовал Ира, легонькокуснув меня за мочку уха. Я ойкнула, заставив парней отвлечься от бутылок спивом и обратить на меня не самое желанное внимание.

- Отставить, - бросил Андрей мальчишкам, - И язык держать зазубами, если кто-нибудь спросить, чем начальство занимается во время военногосовета.

- Будет сделано, - усмехнулся Артур, шкодливо подмигнувсовершенно ошарашенной мне.

Разговора по делу так и не получилось. Вестники шутили идурачились, как самые обычные молодые парни, Данила-Август сначала молчал,задумчиво разглядывая меня застывшими глазами, потом ожил и присоединился к общемугалдежу, усиленно называя себя «мы». Гнев не выпускал меня из объятий, позволяячувствовать себя защищенной даже от моих собственных тараканов. В конечномитоге я позволила себе шутить и веселиться вместе со всеми, даже несмотря нанастойчивое нехорошее предчувствие, буквально сверлившее меня изнутри.

Глава 44

Спустя две недели бесконечных поездок и «введений в курсдела», я с теплой тоской вспоминала время сразу после неприятного пробуждения внепонятном поднебесном «где-то». Гнев знал, о чем говорил, называя наш с нимдвухдневный междусобойчик медовым месяцем. За прошедшее с той поры время ясвоего снова обретенного любимого почти не видела. Инструктировал меняпреимущественно Данила, точнее то, во что он превратился. Иногда пареньнапоминал мне Франкенштейна и пугал ничуть не меньше: периодически подвисающийна середине мысли, глупо улыбающийся или, напротив, серьезный и активнодействующий, он лишь иногда напоминал человека, которого я когда-то знала.Впрочем, пришлось свыкнуться и радоваться редким моментам настоящегопросветления, моментам, когда Даня становился собой и даже ревновал меня кГневу, не очень убедительно, но с виду вполне искренне. Правда, поревноватьудавалось нечасто. Мы с Ирой поселились в той двушке, что так щедро оставил длянас Андрей. Я приходила домой, как с работы, но значительно раньше своегосожителя. Он являлся далеко за полночь такой уставший и злой, что я так ни разуи не собралась с духом поднять вопрос нашего дальнейшего жития-бытия. В общем,быт вклинился в наши только возникшие отношения так скоро, что я толком и несообразила, как это произошло.