Книга Мучения Минти Мэлоун - Изабель Вульф

– Офис программы «События»? – спросил он.

– Да, – ответила я.

– Распишись здесь, птичка, – велел он. – У меня там еще столько же. – Я нацарапала на квитанции свое имя, и не спеша, оглядела коробки. На каждой большими черными буквами было написано: «Цифровые системы».

– Отлично! – порадовалась Софи, впорхнув в офис в облаке «Джой». – Вот и ЦМО.

– ЦМО?

– Цифровое монтажное оборудование.

– Я знаю, что такое ЦМО. Но мне казалось, что ЦМО нам не по карману.

– Ну, дела на станции идут в гору, – сказала Софи. – К тому же нам сделали скидку.

– Скидку?

– Да, – она сняла плащ от Жана-Поля Готье. – Благодаря моим связям.

– Связям?

Достав из сумочки «Шанель-2005» пару позолоченных маникюрных ножниц, Софи вскрыла защитную пленку.

– У меня есть... м-м-м... подруга, – расплывчато объяснила она. – Вообще-то, не просто подруга, – она тихонько хихикнула. – Ее зовут Лавиния, она директор компании «Диджиформ», производящей цифровое радиооборудование.

– Понятно.

– Мне нравятся женщины старше меня, – призналась Софи. – Лавиния – моя...

– Мамочка? – чуть не ляпнула я. Теперь понятно, почему Софи с ног до головы в нарядах от кутюр.

– ...любовница, – продолжала она. – Она предложила нам сорокапроцентную скидку, если купим оптом.

– Боже.

– Так что радио «Лондон» вот-вот вступит в новую цифровую эру. Правда, здорово, Минти? Наконец-то все изменится!

«О да, – подумала я, – кто бы сомневался». И так уже произошли радикальные перемены. Но Джек, похоже, считал, что нет предела совершенству.

– Нам нужно перестроить расписание, – заявил он чуть позже на летучке и дал слово Софи, которая рассказала о дальнейших планах программы «События». Потом Джек поднялся с места и просветил нас по поводу эфира в целом.

– Меньше всего внимания уделяется искусству, – заявил он. – Нам нужна программа о кино или интервью с художниками, где они будут рассказывать о своих работах; больше литературных дискуссий.

Мы дружно закивали. Идея была хорошая.

– Это вам на заметку, – продолжал он. – Подумайте хорошенько. Программы радиостанций становятся все более развлекательными, – заключил он. – Но мы сделаем ставку на серьезные темы.

На столе для переговоров валялись журналы на любой вкус, из которых мы обычно черпали идеи для шоу: «О'кей», «Селебрити бюллетин», «Нэшнл джиографик», «Ньюсуик» и «Тайм». А также «Нэшнл инквайрер» за прошлую неделю. Совещание подошло к концу, и я рассеянно просматривала раздел новостей шоу-бизнеса, когда мой взгляд приковала колонка под названием «За сценой». Здесь были фотографии Гвинет Пелтроу и Бена Аффлека, Дженнифер Анистон и Брэда Питта, Лиз Тейлор, идущей под руку с Родом Стайгером... Внезапно у меня потемнело в глазах. Потому что в самом низу страницы я увидела Джо. Джо и незнакомку. Они стояли у павильона Дороти Чандлер. Подпись к фотографии гласила: «Британский сценарист Джо Бриджес (никакого отношения к Джеффу Бриджесу не имеет). Джо недавно в городе, но его популярность растет с каждым днем. Крупнейшие студии успели оценить его потенциал, впрочем как и актриса Келли-Энн Джонс. Влюбленных видели вместе на гала-премьере в прошлый четверг».

Один маленький параграф, и мой день – нет, целая неделя – был безнадежно испорчен. Шерил фон Штрумпфхозен в очередной раз села в лужу. Как забыть о «прошлых неудачах», если повсюду натыкаешься на фотографии Джо рука об руку с обворожительными старлетками? «Влюбленные, – с горечью подумала я. – Так прямо и написано: „влюбленные»».

– Симпатичная, – оценила Софи, читая через мое плечо. – Как думаешь, Минти?

– Что? Ах да. Да, наверное.

– Как с личной жизнью? – поинтересовалась она, когда мы не спеша, возвращались в офис. Мне этот вопрос показался нескромным, хотя, с другой стороны, она же поведала мне о своих любовных делах. – Есть кто-нибудь на примете?

– Нет, – вяло проговорила я. – Нет. Был один, но ничего не получилось. – А могло бы. И сейчас меня и Джо называли бы «влюбленными».

– Ты имеешь в виду... свою свадьбу? – осторожно спросила Софи. Год назад она не была так тактична.

– Свадьбу? – удивилась я. – Нет, о свадьбе и думать забыла. Я имела в виду... совсем другого человека.

– Что произошло?– тихо полюбопытствовала она.

– Ничего, – ответила я, ощущая стеснение в груди. – Я опоздала, и поезд ушел.

– Что ж, есть и другие поезда, Минти.

– Но не такие хорошие.

– Уверена, ты обязательно кого-нибудь встретишь, – успокоила Софи. Мы зашли в ее офис.

– Может быть. Не знаю. А где ты познакомилась с Лавинией?

– В баре «Кенди». Она сунула двадцать фунтов мне в лифчик.

– Как романтично.

– Это было на самом деле романтично, – хихикнула она. Мы сели, чтобы обсудить сегодняшний сценарий. – У каждого есть своя история, правда? Кстати... – она вдруг задумалась. – Не посвятить ли этому одну из наших программ?

– А можно?

– Конечно, сейчас ведь сезон свадеб. Июньская свадебная лихорадка. Можно сделать специальный выпуск программы, посвященный любви и романтическим отношениям.

– Романтическим отношениям? – произнесла я с мрачной улыбкой. – Боюсь, я вам тут не помощник.

– Брось, – оживленно возразила Софи. – Так и сделаем. В следующий вторник, – добавила она, сверившись с расписанием. – Уверена, успех будет ошеломляющий.

– Я их раздавлю! – кричала Эмбер. Ранним воскресным утром кузина сходила за газетами, и теперь они валялись на кухонном столе. – Я их в порошок сотру! – не унималась она.

– Кого? – спросила я, возвращаясь из сада. – И каким образом? В ступке пестиком?

– Этих мерзавцев! – рявкнула она. – Вот кого я раздавлю.

– С какой стати? – спросила я. Потом заглянула в газеты и все поняла.

«Блевотная страсть» – так была озаглавлена рецензия «Мейл». Статья в воскресном выпуске «Индепендент» называлась «Страсти-мордасти Эмбер Дейн». Но хуже всего был отзыв «Санди таймс» под заголовком «Живодерка».

– Живодерка? – взорвалась Эмбер. – Живодерка? Я им покажу живодерку! Уж я с них шкуру спущу! Все эта сука! – орала она. – Эта сука Лотти Ботти!

Я пробежала глазами рецензию Лотти Ботти, морщась на каждом втором слове: «...деревянные диалоги... идиотский сюжет... вопиющая некомпетентность... стиль, не вызывающий ничего, кроме жалости». О боже. Публикация в «Санди семафор» была не лучше: «Роман Дейн оригинален, как собачье дерьмо, и изящен, как свиное рыло». Что касается «Обсервера», самой лестной в отзыве была фраза: «Эмбер Дейн хоть и богата, но относится к отбросам литературного общества».