Книга Тайное братство - Робин Янг

— Но ты все равно решил возглавить войско, мой повелитель?

Бейбарс напряг челюсть.

— В прошлый раз я доверил это другим, а они позволили себя купить. Мне не нужно от франков никакого выкупа, Омар.

— Мой повелитель султан.

Бейбарс оглянулся. К нему с атабеком одного из полков приближался Калавун.

Калавун поклонился.

— Могу я говорить с тобой?

— Да, — ответил Бейбарс. — Мы ведь закончили, Омар?

Омар помолчал, склонил голову.

— Закончили, мой повелитель.

Бейбарс подождал, пока он уйдет, затем повернулся к вошедшим:

— Все подготовили?

— Да, мой повелитель, — ответил Калавун.

— Хорошо. Будем ждать утра.

— Тогда позволь нам уйти, мой повелитель.

Бейбарс отпустил атабека, а Калавуну велел задержаться. Положил ему на плечо руку:

— Да пребудет с тобой Аллах.

Калавун слегка улыбнулся:

— Это тебе потребуется защита Аллаха, мой повелитель. А моя задача по сравнению с твоей простая.

— Все будет зависеть от того, встретите ли вы сопротивление. И чем дольше вы продержитесь, тем вероятнее, что подоспеют либо тамплиеры из Баграса, либо войско из Ла-Рош, либо из Киликии.

— В прошлом году мы сильно ударили по армянам, — проговорил Калавун. — Сомневаюсь в их способности собрать большое войско.

— Не надо сомневаться, Калавун. Когда мы отошли от Триполи, не тронув город, принц Богемон, несомненно, озаботился из-за нашего возможного возращения. И, вероятно, теперь собирает войско из остатков королевства. Впрочем, я не намерен долго здесь сидеть, чтобы дать ему такую возможность.

Послышался негромкий шум, и откуда-то сбоку неожиданно выбежал семилетний сын султана, Барака-хан. За ним, запыхавшись, ковылял его учитель, отставной атабек по имени Синджар, которого Калавун предложил наставником для мальчика. Спереди на белой накидке Синджара виднелось большое красное пятно. На мгновение Бейбарс подумал, что учитель ранен, но потом осознал: это не кровь, кровь другого цвета. Барака резко остановился.

— Зачем прибежал? Почему не учишься? — требовательно спросил Бейбарс. Затем вопросительно посмотрел на Синджара.

Учитель поклонился.

— Прости, мой повелитель, но я задал Бараке простую арифметическую задачу. Он не смог ее решить, разозлился и кинул в меня кувшин со сладким напитком. — Синджар посмотрел на испачканную накидку. — Я собрался его наказать, вот он и убежал.

Барака свирепо посмотрел на учителя.

— Синджар собрался меня побить, отец.

— Так пусть он это сделает, — сказал Бейбарс, резко развернув сына. — Я не хочу больше слышать про твою нерадивость в учебе. Ты меня понял?

Барака насупился.

— Да, отец.

Бейбарс кивнул Синджару:

— Можешь удалиться.

— Да, мой повелитель.

Бейбарс подождал, когда уйдет Синджар, затем повернулся к сыну.

— Если не хочешь учиться, то, — он с улыбкой глянул на Калавуна, — может быть, встанешь у манджаника?

Калавун тоже улыбнулся. Поворошил волосы Бараки.

— Может быть. Хотя я не уверен, что это подходящее занятие для наследника трона и моего будущего зятя.

Барака насупился еще сильнее. По повелению отца он должен жениться на дочке Калавуна. Правда, через несколько лет, когда станет достаточно взрослым. Но все равно не хотелось. Пусть лучше отец поставит у манджаника ее. А там что-нибудь случится, и она перелетит через стену в город. Эта мысль Бараке понравилась, он улыбнулся. Калавун тем временем удалился с поклоном.

— Куда ушел эмир Калавун, отец?

— В горы, — ответил Бейбарс, занося сына в шатер. С тех пор как Барака покинул гарем, султану стало приятно проводить время с ребенком.

— Зачем?

Бейбарс, не обращая внимания на толкущихся в шатре евнухов, стражников и советников, поставил сына на ковер, взял серебряный поднос с фигами.

— Сейчас покажу. — Он нагнулся и вложил в руку Бараки фигу. Затем еще три разложил на ковре в виде треугольника. — Смотри, это Антиохия. — Он показал на фигу в нижнем правом углу. — Та, сверху, Сирийские ворота, куда направился Калавун. — Бейбарс показал на верхний угол. — Калавун не пропустит подкрепление христианам с севера. — Он перевел палец в нижний левый угол. — Это порт Сан-Симеон. Я послал туда другого атабека захватить его. Подкрепление с берега не сможет прийти.

— А что будешь делать ты, отец?

Бейбарс улыбнулся. Взял фигу, которая была Антиохией, и отправил в рот. Барака рассмеялся.

— Мой повелитель султан!

Бейбарс поднялся. В шатер вошел воин полка Бари. Поклонился.

— Из города движется группа во главе с комендантом.

Бейбарс бросил взгляд на Бараку, размазывающего оставшиеся фиги кулаком по ковру, и в сопровождении советников вышел из шатра.

Вниз по склону медленно перемещались мерцающие огоньки.

Бейбарс повернулся к воину:

— Идите встречайте. А после разоружите и приведите ко мне. Послушаем нежданных гостей.

— Я прибыл для переговоров! — продолжал бубнить Симон Мансель, когда его втолкнули в шатер. Остальных стражники обезоружили и окружили. — Отпустите меня немедленно, если желаете выслушать наши условия! — Последнее требование он произнес на ломаном арабском.

— У тебя есть условия? — прогудел глубокий резонирующий баритон Бейбарса. Мансель вздрогнул и робко поднял глаза на восседавшего на троне владыку, разглядывавшего коменданта Антиохии, дородного, в роскошном шелковом халате и тюрбане, всего увешанного драгоценностями. — В твоем положении не стоит ставить какие-то условия. — Бейбарс кивнул одному из свиты: — Переведи ему мои слова. — Он дождался, пока толмач сделает дело, затем добавил: — Теперь прикажи ему встать на колени.

Мансель, разумеется, оскорбился, но два воина-мамлюка грубо толкнули его на землю. Краем глаза он увидел мальчика за сетчатой ширмой в правой части шатра. Когда их взгляды встретились, мальчик показал язык и захихикал.

Мансель посмотрел на переводчика:

— Скажи своему султану, что я подготовил повозки с золотом и драгоценностями. Пусть откажется от осады и уведет войско от наших стен. Это условие он должен принять до завтрашнего дня. Больше мы ничего предлагать не будем.

Бейбарс выслушал переводчика с каменным лицом.

— Золото? Ты вознамерился умиротворить меня этим никчемным предложением?

— Никчемным? — Мансель усмехнулся. — Могу заверить тебя, что…

— Золото для меня ничего не значит, — прервал его Бейбарс, не дожидаясь перевода. — Твою жизнь, а также жизнь всех жителей города может спасти только одно. Капитуляция. Прикажи своим рыцарям открыть ворота Антиохии, которую франки захватили сто семьдесят лет назад. Прикажи им сложить оружие и впустить нас. Как только мы войдем, вы город покинете. Все. И больше никогда не вернетесь. Антиохия потеряна для христиан навсегда.