Книга Искусство войны - Ирина Оловянная

– Ангины нет, – констатировал я. – Чего тебе еще?

– Несмотря на все твои старания, – заявил он напористо, – капитан Ловере дал мне рекомендацию в военную школу!

Я пожал плечами:

– Поздравляю. Но при чем тут я?

Он возмущенно фыркнул и ушел. А чего он ждал, что я буду рвать волосы на голове от досады? Ребята захмыкали.

– Сильно мы его достали, – заметил Алекс.

– Тем, что всюду обошли, что ли? – задал Лео риторический вопрос.

– Ага.

Скандиано нас не заботил. И все-таки интересно, почему Ловере так поступил? И как Валентино вообще решился обратиться к нему с подобной просьбой? Я бы постеснялся, это точно.

Лениво размышляя на эту тему, я побрел по аллее. Если бы чья-то сильная рука не придержала меня за плечо, я бы в кого-то впилился. Я поднял глаза: напротив меня стоял Ловере.

– О! Прошу прощения, я задумался.

– Лейтенант Дронеро сбил бы тебя с ног и вежливо заметил, что ты не готов к бою, – улыбнулся капитан.

– Угу, – вздохнул я.

– Я даже догадываюсь, о чем ты задумался.

– Неужели я такой прозрачный?

– Нет, но я видел недавнюю демонстрацию за обедом.

Меня осенило:

– Ну, если в Палермо у корпорации Кальтаниссетта одна военная школа и вы в ней преподаете, то все понятно.

– Ну и…

– Вы тоже не любите проигрывать, – выпалил я.

– Никто не любит проигрывать.

– Ну-у, не все, потерпев поражение, стремятся переиграть и превратить его в победу. Некоторые смиряются.

– Я бы не назвал это поражением… Но это, конечно, не победа. А у тебя что – острый приступ скромности, или тебе не нужна рекомендация, или ты не хочешь учиться с ним в одной школе? Или думаешь, тебе фамилии хватит?

Я вспыхнул и помотал головой:

– Фамилии, медалей, отличного аттестата… Я думал, вы знаете. Я учусь в университете. Еще на одно учебное заведение у меня просто не хватит времени.

– Ого! Ну ладно, удачи, – Ловере улыбнулся и протянул мне руку, и я ее с удовольствием пожал. – Приятно было познакомиться.

– Мне тоже.

Начальник лагеря лишь слегка развеял мою печаль. Причин для грусти у меня было много: во-первых, нас выдернули с полигона, словно морковку из грядки, и мы не успели насладиться своим триумфом, во-вторых, смена кончается, через пару часов мы уже грузимся в аэробус и – прощай, Пальмарола. А я еще не наигрался, рассчитывать на будущее лето не приходится, второго отпуска мне не будет, такая удача выпадает в жизни один раз.

Я тяжело вздохнул и отправился на пляж – последнее купание, ну и надо попрощаться с ребятами, обменяться кодами, написать кому-то что-то на память. Почему-то для этого принято использовать футболку с ястребом.

Загрустил не только я. Лео сидел у нашего остывшего кострища и тихо перебирал струны гитары, я пристроился рядом и обнял его за плечи. Постепенно вокруг нас собралась довольно большая печальная компания. Лео слегка улыбнулся и запел:

Опять меня тянет в море,

где небо кругом и вода.

Мне нужен только высокий корабль

и в небе одна звезда,

И песни ветров,

и штурвала толчки,

и белого паруса дрожь,

И серый, туманный рассвет над водой,

которого жадно ждешь.

Опять меня тянет в море,

и каждый пенный прибой

Морских валов,

как древний зов, влечет меня за собой.

Мне нужен только ветреный день,

в седых облаках небосклон,

Летящие брызги,

и пены клочки,

и чайки тревожный стон.

Опять меня тянет в море,

в бродячий цыганский быт,

Который знает и чайка морей,

и вечно кочующий кит.

Мне острая, крепкая шутка нужна

товарищей по кораблю

И мерные взмахи койки моей,

где я после вахты сплю.[33]

Глава 42

В аэробусе было шумно и весело, только мне было по-прежнему грустно.

– Ты чего? – с тревогой поинтересовался Лео.

– Ну-у-у, полигон. Не знаю… Тринадцать тысяч тут ни при чем, как ты понимаешь.

– Угу, сразу я этого не заметил, – задумчиво произнес Лео. – Там – как под водой. Мир сопротивляется.

– Точно! – согласился я. – Всё ненастоящее и неподвижное.

– Я не такой великий спец по Средним векам, как Алекс, но, кажется, так все и было – характерное время изменений лет сто, не меньше.

– Не только это. Куклы – не люди, с ними ничего не происходит. Ну, как с персонажами приключенческой мути. Славный герой пришел на первую страницу книги и сошел с нее на последней таким же славным героем.

– А принцесса?

– Отражение мира, – бросил я. – Она такая же, как окружающая ее в данный момент среда.

– Ха, почти все люди такие. Мир влияет на них, ничего не получая взамен.

– Это меня и раздражает. И еще, в компьютерную игру попадать совсем не весело. Ну, потому что там дерево решений. Как тот лабиринт. Если ты попал в тупик, выйти можно только через вход, ломать стены – нельзя, за ними попросту ничего нет.

– В реале тоже дерево.

– Это почему?

– Помнишь, как мы познакомились? Допустим, мы бы подрались…

– Э-э-э, тогда вы с Терезой успели бы на катер… – Я помолчал. – Кремона захватила бы Джильо, – произнес я вывод цепочки рассуждений.

– Не обязательно, – потянул Лео, – но, в общем…

– Обязательно. Если бы мы полетели без тебя, нас бы убили в первом, максимум втором бою. К тому же мы полетели на эти скалы потому, что Лариса с Джессикой решили научить Терезу лазать.

– Ну, тогда все произошло потому, что на Ористано нет скал.

– Вот, черт! Принцип неопределенности правит миром.

– Радуйся. Поэтому ты свободен.

Я улыбнулся, а потом рассмеялся:

– Весь разговор ради этого?

– Ага, – весело подтвердил Лео.

Провожают в военные лагеря девушки, а встречают родители. Еще одна традиция, о которой я только что узнал. Проф весело посмеялся над моим экзотическим видом: камуфляжка с гербом несуществующей корпорации прямо под кальтаниссеттовским ястребом – и Стратег в виде пушистого воротника на моей шее. Вскоре нам пришлось сбежать – слишком уж много внимания уделяли главкому дети и их родители. Этого проф не вынес, и мы с ним быстро-быстро забрались в элемобиль и уехали домой.