Книга Дюна: Пауль - Брайан Герберт

Во время первой своей настоящей войны, когда Пауль вместе с отцом сражался на Груммане, он увидел, как насилие заражает людей иррациональностью, как ненависть затмевает разум. Именно тогда он понял, что самый опасный враг — это не тот, который лучше вооружен, а тот, кому нечего терять.

Принцесса Ирулан

История детства Муад’Диба

Не остро отточенный клинок превращает меч в хорошее оружие, а искусство воина, сражающегося им.

Мастер меча Кредо

Когда они с Дунканом присоединились к армии Атрейдесов на Эказе незадолго до отбытия объединенных сил на Грумман, Пауль с гордостью надел военную форму каладанских герцогов. Уцелев после испытаний в каладанских джунглях, Пауль не хотел предстать перед отцом как баловень или кадет, не знающий, что такое пот и грязь под ногтями. Пауль уже давно заметил, что ни один из ветеранов — таких, как Дункан или Гурни, — не отличается изысканностью во внешности и манерах. Напротив, наружность изобличала в них закаленных бойцов, оружие видало виды, поистершись от частого употребления и чистки. Их мечи были не игрушками, а настоящим оружием, испытанным в деле.

Пауль с Дунканом отправились в космопорт, находившийся недалеко от Эказского дворца. Армии Атрейдеса и Эказа готовились к удару по виконту Хундро Моритани. Мощи этих объединенных сил должно было с избытком хватить на то, чтобы сокрушить правителя Груммана и отомстить за всех, кто был убит в результате гнусных злодеяний виконта.

Пауль и Дункан нашли герцога Лето стоящим в тени атрейдесовского фрегата. Молодому человеку не терпелось рассказать отцу о пережитых им приключениях. Прольет ли герцог слезу, узнав о смерти своей матери?..

Лето наблюдал за погрузкой своих войск, стоя на нижней ступени трапа. Пауль мгновенно заметил у отца темные круги под глазами. Сердечные раны герцога еще не зажили после смерти Виктора и Кайлеи и трагедии Ромбура. Убийство Илесы нанесло Лето новые раны, причинили страдания, и, присматриваясь к отцу, Пауль не мог не заметить, каким утомленным был его взгляд. Герцог тоже преодолевал муки, но здесь, на Эказе.

Он обнял Пауля, стараясь не показать прилюдно свою радость и чувство облегчения. Лето улыбнулся мастеру меча:

— Дункан, ты сохранил мне сына.

— Как вы велели, милорд.

Стараясь не обращать внимания на проходящих мимо солдат, проверявших оружие и поднимавшихся на борт вслед за своими командирами, Пауль и Дункан рассказали герцогу свою историю. В ответ Лето рассказал, как собственными руками убил Прада Видала. В словах герцога не было ни гордости, ни похвальбы.

— В этом и заключается война убийц, Пауль. Только враги должны встречать смерть, но не мирные жители.

К ним подошел Арманд Эказ в сопровождении двух одетых в серое делегатов Гильдии — мужчины и женщины. Правда, оба эти существа выглядели на удивление бесполыми.

— Лето, нам надо согласовать некоторые формальности. — Пустой рукав был приколот к кителю словно знак отличия; Арманд поправился настолько, что уже мог исполнять свои обязанности без скидок на болезнь. — Формуляр и соглашения.

— Да, мы следуем всем правилам, — не скрывая горечи, отозвался Лето. — Таковы прелести цивилизации.

Легаты Гильдии смотрели на собеседников из-под полуопущенных век, а голоса их были настолько бесстрастными, что тела казались пустыми оболочками.

— Формальности надо соблюдать, — наставительно произнесла женщина-легат.

— Мы их соблюли, — может быть, немного резко ответил Лето.

Пауль понимал, что отец горит желанием скорее погрузить фрегат на борт лайнера и отправиться на Грумман. Он поднял голову и увидел Гурни Халлека, выглядывавшего из входного люка корабля и корчившего гримасы, беззвучно пародируя бюрократов Гильдии. Когда Гурни заметил своего молодого друга, его рябое, изуродованное шрамом лицо мгновенно расплылось в широкой улыбке.

— Мы заполнили все необходимые документы и согласовали их с Ландсраадом, а их копии были посланы в штаб-квартиру Гильдии на Джанкшн, — вмешался в разговор эрцгерцог Арманд. — Это санкционированное и легальное военное действие.

— Суфир Хават представил наше дело императору, и эказский посол сделал то же самое, — добавил Лето. — Шаддам IV подверг виконта Моритани опале, а значит, поддержал нашу жалобу.

Сверху подал голос Гурни:

— Когда Бог бросает кости в своей игре, то в нее лучше не вмешиваться.

Пауль никогда не слышал этой цитаты. Наверное, Гурни только что сам ее придумал.

— И вот теперь, по милости божьей, — продолжил Халлек, — прикрываясь правом священной мести, мы намерены крепко ударить по Грумману.

В словах Гурни была несказанная дерзость. Он словно провоцировал легатов Гильдии на отказ.

До странности одинаковые легаты в ответ просто коротко поклонились и отступили на один шаг.

— Да, это так. Вы имеете право нанести удар Дому Моритани, но император оставляет за собой право вмешаться, если сочтет нужным.

— Вмешаться? — переспросил Лето. — Или помешать?

Легаты не ответили на вопрос.

— Вы получаете разрешение грузить свои вооруженные силы на борт лайнера. — С этими словами оба легата быстро ретировались.

Эрцгерцог Арманд отдал своим войскам приказ начать погрузку. Гурни начал руководить окончанием посадки своих солдат, перекрывая своим зычным голосом шум разогреваемых двигателей фрегата.

Дункан остался стоять рядом с герцогом, во взгляде верного мастера меча сквозили печаль и даже стыд. Айдахо развернул сверток, который держал до этого под мышкой, и рукояткой вперед протянул Лето погнутый и зазубренный клинок меча старого герцога.

— Милорд, это было оружие вашего отца. Вы велели мне носить его с честью и драться им за Дом Атрейдесов. Я так и поступал, но, боюсь, что… — дальше говорить он не смог.

В разговор вмешался Пауль:

— Дункан много раз использовал этот меч, чтобы спасти мне жизнь.

Лето внимательно взглянул на знаменитый меч, которым старый герцог Пауль пользовался на народных ристалищах и которым дрался в легендарных сражениях эказской смуты на стороне отца Ромбура. Дункан с честью носил это оружие много лет, сражался им, с его помощью учил боевому искусству и маленького Пауля.

Вопреки мрачным ожиданиям Дункана, Лето лишь рассмеялся:

— Это оружие уже довольно послужило своей цели, Дункан. Оно займет свое почетное место в музее, когда мы вернемся на Каладан. Пока же мне нужна твоя верная рука и твой острый клинок. Ты мастер меча из школы Гиназа и тебе давно пора иметь свой собственный меч.

Дункан, неуверенно улыбнувшись, посмотрел на Пауля, потом снова на герцога.

— Новый клинок перед началом битвы за Грумман. Да, милорд, это будет настоящее крещение.

Мастер меча Бладд с несвойственной для него молчаливостью тщательно осматривал арсенал и музей эрцгерцогского дворца до тех пор, пока не нашел меч, подходящий для Дункана Айдахо. Бладд утверждал, что это чудо металлургии и оружейного мастерства еще ни разу не было испытано в сражении.