Книга Затерянный город - Клайв Касслер

– Как же вам удалось перейти от копья к мутантам?

– Это было логическим продолжением нашего семейного оружейного бизнеса. На рубеже веков наша компания «Спиар индастриз» основала специальную лабораторию для изучения способов создания суперсолдата. Из опыта Гражданской войны в США мы хорошо знали, что затяжная позиционная война в будущем неизбежно заведет в тупик. Сначала будет стрелять одна сторона, потом другая, и в результате позиции сторон останутся неизменными. И все это рано или поздно канет в прошлое под натиском автоматического оружия, – оно уже создавалось в те годы. Поэтому нам нужен был солдат, который смог бы без страха бросаться на укрепления и в окопы противника, как древние викинги. Кроме того, этот солдат должен быть быстрым, выносливым и неуязвимым, обладающим способностью быстро залечивать раны. В конце концов нам удалось создать такую формулу, новое средство даже испытали на добровольцах.

– В том числе, например, на Пьере Леване?

– Не помню этого человека, – сказала она, нахмурившись.

– Капитан Леван был офицером французской армии и стал первым из мутантов, созданных в результате ваших исследований.

– Ах да, смутно припоминаю. Если не ошибаюсь, это был красивый и храбрый молодой человек.

– Сейчас вы бы его ни за что не узнали.

– Прежде чем начнете упрекать меня, вспомните, что это были добровольцы – рядовые и офицеры, которые страстно желали стать первыми в мире суперсолдатами.

– А они знали, что, получив сверхъестественные способности, могут превратиться в отвратительных чудовищ? – Тогда никто из нас этого не знал. Исследования только начинались, необходимых гарантий не было и быть не могло. Солдаты обрели сверхчеловеческую силу и быстроту реакции, но потом стали превращаться в неконтролируемых и весьма опасных тварей. Зверей…

– Да, именно зверей, которые могут вечно наслаждаться своими звериными повадками.

– Средство продления жизни стало побочным продуктом исследований, во многом неожиданным для нас самих. Однако самое удивительное заключалось в том, что это средство позволяло не только продлевать жизнь, но и возвращать молодость. Если бы не Жюль, мы бы давно уже разработали эликсир.

– Значит, ваш брат оказался слишком сознательным человеком?

– Нет, он оказался самым настоящим глупцом, – с нескрываемой злостью отрезала мадам Фошар. – В нашем величайшем научном открытии Жюль почему-то увидел благо для всего человечества. Он долго уговаривал меня и других членов семьи прекратить нагнетание военной истерии и обнародовать результаты наших научных исследований. А я натравила на него весь наш род. В конце концов брат сбежал от нас на своем самолете и прихватил важные документы, изобличающие Фошаров в подготовке к войне. Полагаю, он хотел использовать их для шантажа и непременно сделал бы это, если бы его не сбили над Альпами.

– А почему он забрал с собой шлем?

– Это символ нашей власти, он передавался из поколения в поколение старейшим и наиболее авторитетным представителем рода. Своими безумными действиями Жюль утратил право на этот шлем, и сейчас он должен вернуться ко мне.

Остин откинулся на спинку стула и заложил руки за голову.

– Итак, Жюль сбежал от вас вместе с компрометирующими документами и, стало быть, уже никак не мог помешать вам в научных исследованиях.

– Он очень помешал нам, так как уничтожил все сложнейшие математические расчеты базовой формулы, которые спрятал в шлеме. Умно. Даже слишком. Пришлось начинать заново, а там были миллионы самых разнообразных комбинаций. Мы специально оставили мутантов живыми, надеясь на то, что однажды удастся раскрыть тайны формулы. Потом наши исследования прерывались войнами, экономическими кризисами. В годы Второй мировой войны мы были близки к успеху, но лабораторию разбомбила авиация союзников. Тот авианалет отбросил наши исследования на несколько десятилетий…

Остин иронично хмыкнул:

– Вы стали жертвой войны, в развязывании которой сыграли далеко не последнюю роль. Здесь действительно есть некая ирония судьбы.

– Если бы только ирония.

– А тем временем вы старели, как и все смертные…

– Да, я стала старой и немощной, – призналась Расин с неожиданной грустью. – Потеряла прежнюю красоту и превратилась в развалину. И все же должна признать, что мы добились некоторого успеха и смогли хоть немного задержать старение организма. Разумеется, я поделилась открытием с Эмилем, но время все равно брало свое. Смерть следовала за нами по пятам. Мы попытались получить настоящий энзим, однако успех был незначительным. И тогда один из моих ученых услышал о Затерянном городе и тех таинственных водорослях, которые там растут. Наконец-то мы получили недостающее звено и стали производить чудодейственный энзим. Я приобрела научно-исследовательскую компанию, приняла на работу доктора Маклина и поручила ему возглавить исследования, которые должны были вестись практически круглосуточно. Потом мы построили специальную подводную лодку для сбора сырья и создали лабораторию для получения нового энзима.

– А зачем убили научных работников из группы Маклина?

– Мы были далеко не первыми, кто устранял исследователей только потому, что они могли разболтать научные секреты. Британское правительство до сих пор ведет расследование таинственной гибели ряда научных сотрудников, которые работали над оборонным проектом создания ракет для «звездных войн». Мы – это был необычный эффект опытов – создали еще одну группу мутантов, ученые угрожали разоблачением, поэтому пришлось убрать их.

– Однако у вас возникла очередная серьезная проблема, – догадался Остин. – Ученые не успели завершить работу. Извините, мадам, но вся эта операция напоминает мне соревнование клоунов на арене цирка.

– Не совсем корректная аналогия. Моя самая большая ошибка заключалась в том, что я позволила руководить исследованиями Эмилю Но когда он провалил проект, я снова взяла бразды правления в свои руки и вернула к работе доктора Маклина и других. К счастью, им удалось быстро восстановить прежние знания и фактически завершить свой труд.

– Значит, это Эмиль решил затопить тоннель подледником?

– Нет, это моя вина, – призналась Расин Фошар. – Я никогда не посвящала сына в тайну нашего родового шлема, поэтому он не искал его до тех пор, пока не затопил тоннель.

– Еще одна ваша ошибка?

– К счастью, мадемуазель Лабель извлекла шлем из толщи льда, и сейчас он в моем полном распоряжении. Это было последнее недостающее звено, и, получив его, мы закрыли лабораторию. Как видите, мы делали ошибки, но всегда учились на них. А вы, очевидно, нет. Благополучно скрывшись отсюда прошлый раз, вы снова вернулись, чтобы остаться здесь навсегда.

– Не уверен, что все будет по-вашему.

– То есть?

– Вы что-нибудь слышали об Эмиле в последнее время?

– Нет. – Впервые за время беседы на лице Расин появилось сомнение. – Где он?