Книга Охотясь на Адэлайн - Х. Д. Карлтон

еще не готова к этому.

Он отпускает мою челюсть, а я быстро расстегиваю его пуговицу и молнию, наслаждаясь звуком металлических зубцов, разрывающих их для меня. Его член вырывается прежде чем я закончила расстегивать молнию, и на этот раз у меня пересохло во рту.

Почему-то я забыла, насколько пугающим является его размер.

Облизывая губы, я беру розу, раздвигаю колени и скольжу мягкими лепестками по моей щели, еще раз смачивая их своим возбуждением.

Он внимательно наблюдает за мной, когда я сажусь и медленно провожу стеблем по его бедру, острые шипы вонзаются в его чувствительную плоть. Он шипит между зубами, его глаза злобно сверкают.

Зажав окровавленную губу между зубами, я провожу лепестками вдоль по гребню его члена, наслаждаясь тем, как сжимается его живот. Вены выступают на его длине, и я провожу цветком по ним до самого кончика, покрывая его своей влагой.

«Адди», — предупреждает он, когда я опускаю цветок к его яйцам, заставляя его напрячься.

Мои губы озорно изгибаются, когда я наклоняюсь вперед и нежно целую его член и смотрю на него из-под ресниц знойным взглядом.

Он рычит, и его терпение лопается. Он сжимает в кулак мои волосы и наклоняется вперед, его резкие слова звучат мне в ухо: «Ты хочешь поменяться местами и заставить меня умолять на коленях? Я так долго ждал, чтобы почувствовать твой рот обхвативший мой член, маленькая мышка, и я готов сделать для тебя ужасные вещи. если это будет необходимо».

«Терпение, малыш», — шепчу я, моя киска пульсирует, когда он стонет. Он становится таким податливым от простой ласки, и снова это чувство власти вспыхивает.

Положив ладонь на его грудь, я отталкиваю его назад, его тело напрягается.

Держа наши взгляды запертыми, я высунула язык и лизнула кончик его члена. наблюдая, как его губы сжимаются в рычание, а глаза пылают. Он никогда не выглядит человеком, когда он внутри меня.

Я сосредотачиваюсь на нем, отгоняя голоса, прежде чем они смогут по-настоящему проникнуть в меня, удерживая вид Зейда, тающего подо мной, как лед. Это видение дает мне контроль, в котором я так отчаянно нуждаюсь, и я понимаю, что гораздо легче оставаться в настоящем, когда мне есть чем наслаждаться: Зейд в моей власти.

Я беру его глубже в рот, скользя языком вдоль гребня и вызывая у него смесь стона и рыка.

Его пальцы проникают в мои волосы, переплетаются с прядями и крепко держат их. крепко. С его губ срываются стоны, подстегивая меня. Я втягиваю щеки, всасывая его глубже, пока кончик не упирается в заднюю стенку моего горла. Даже тогда я не сдерживаю рвотные позывы, пока из глаз не потекут слезы.

Несколько мгновений я держусь, пока больше не могу, слегка задыхаюсь и отступаю, пока он не вырывается, след красноватой слюны прилипает к моей нижней губе.

Как он и хотел, кровь из моего рта размазывается по его длине, и у меня в голове мелькает больная мысль.

Я понимаю, почему Ксавье это так нравилось.

«Продолжай сосать», — шипит он, вырывая меня из моих мыслей. Вдыхая глубоко, я задерживаю дыхание, заглатывая его снова, слезы наворачиваются на глаза от его огромных размеров.

Его рука хватает меня за шею, чтобы удержать меня в неподвижном состоянии, пока он качает своими бедрами, рыча из глубины его груди.

Моя киска пульсирует в ответ, и, как ни стыдно, мне почти хочется заплакать. Я была уверена, что всегда буду сломлена, никогда не смогу прикасаться или быть прикосновенной. Но доставляя удовольствие Зейду, я не чувствую себя слабой и беспомощной. как я думала. Видеть, как он теряет себя в моем рту, заставляет меня чувствовать себя как королева, восседающая на своем троне.

Я так чертовски нужна ему в этот момент, и зная, что я могу забрать его…мои бедра сжимаются, чтобы унять нарастающую между ними боль.

Он жестоко трахает мой рот, слюна течет по моим губам, а я использую руку, чтобы раздвинуть его по длине, его зубы скрежещут в ответ.

Я выдыхаю воздух, дорожки слюны соединяют его член с моим ртом.

«Высунь язык для меня, детка».

Я безропотно делаю то, что он говорит, глядя на него сквозь мокрые ресницы.

«Какая хорошая девочка, блядь», — хрипит он. Он берет основание своего члена и несколько раз шлепает им по моему языку, его брови прищурены, а рот приоткрыт.

Зверь и бог, соединенные вместе, образуют нечто совершенно неестественное.

И я понимаю, что мне никогда не нужно было бояться его прикосновений. Это мужчины оскверняли меня, а Зейд никогда не был мужчиной.

Я дергаю его за волосы, но он сопротивляется, крепче сжимая пряди в кулак.

Он поднимает другую руку и грубо проводит большими пальцами по нижней стороне моих глаз, размазывая тушь по щекам.

Его грудь вздымается, а голос становится гортанным, когда он говорит: «Ты выглядишь как такой красивой шлюхой для меня».

Во мне вспыхивает гнев, а он лишь улыбается в ответ. Он притягивает мою голову ближе к себе. Кончик его члена касается моей груди, и его глаза опускаются, в его взгляде вспыхивает искра. К тому времени, как он поднимает глаза ко мне, я точно знаю, о чем он думает.

«Ты никогда не была шлюхой для тех мужчин, маленькая мышка. Знаешь почему?»

«Почему?» шепчу я.

«Потому что им не принадлежала ни одна часть тебя. Они брали то, чем не не принадлежало. Это не делает тебя шлюхой, это делает тебя выжившей».

На мои глаза наворачиваются слезы. Я опускаю их, чтобы скрыть слабость, но он рывком поднимает мою голову, не позволяя мне спрятаться.

Дьявольская ухмылка искривляет его губы. «Но ты моя шлюха. Ты — мое все, и с каждым днем ты становишься все больше. Я обладаю каждой чертовой частью тебя, Аделин. Даже когда ты кричала и плакала, что я тебе не нужен, ты никогда не могла меня отпустить. Все те ночи, когда ты стояла у своего окна, позволяя мне наблюдать за тобой. Противостояла мне вместо того, чтобы убежать и подстрекая меня, зная, что произойдет. А когда ты убегала, ты только использовала свой рот, чтобы попытаться убежать. Ты тяготела ко мне, как и я к тебе. И это то, чего никогда не будет ни у одного другого мужчины».

Он прав. Я никогда не вела себя подобающим образом, когда он преследовал меня.

Невозможно отрицать, насколько противоречиво нападать на женщину и преследовать ее когда ты пытаешься спасти других от того же. Также нельзя отрицать. что, несмотря