Книга Будет только хуже - Виктор Климов

за Комитет он имел в виду, вы часом не в курсе?

Влад этого не видел, но Аня и Алексей еле заметно переглянулись, Аня при этом еле заметно кивнула.

— Сложно сказать, что именно имел в виду главарь, — попытался отпетлять капитан.

— Он имел в виду что-то конкретное, Алексей, — произнёс со всей серьёзностью Влад. Ему нужны были хоть какие-то ответы, и он намерен был их получить.

Пограничник сделал вид, что задумался и что-то вспоминает, и взвешивает то, что можно озвучить, а что нельзя.

— Алексей, — продолжил Влад гораздо серьёзнее, — я, конечно, понимаю, что такое гостайна, и про формы допуска знаю не понаслышке, но меня пытались несколько раз убить. У меня жену убили. Даже если учесть, что в последний раз я был отчасти сам виноват, то я, по-моему, имею право знать, что происходит.

Капитан помолчал, пораскинув что-то в уме, вернулся на свой стульчик, кивнул.

— Да, слышал я о Комитете. Комитет государственной безопасности…

Влад разочарованно вздохнул, думая, что Алексей опять будет уходить от ответа, недоговаривая и умалчивая в своей типичной манере, но тот на удивление решил расщедриться на куда больший объём информации, чем обычно.

— После распада Советского Союза многое изменилось. Какие-то задачи, которые выполнял Комитет государственной безопасности, в том числе по охране государственной границы, кому-то там, — Алексей взглядом указал на небо, — наверху показались второстепенными, а то и вообще не важными. Страна переживала жуткий кризис и многие подразделения перестали получать финансирование, люди увольнялись, или про них просто забывали. Особенно это касалось секретной работы с агентурными сетями и нелегалами. Мир, дружба, жвачка и реклама «Пицца-Хат» сделали своё дело, госбезопасность ушла на второй, если не на третий план, везде были только друзья, против которых вести разведдеятельность считалось чем-то неприличным. И это несмотря на то, что против нас никто не прекращал работать.

Союз трещал по швам, от него откалывались целые республики, а вместе с ними терялись архивы, оборудование, связи. С большим трудом отдельным энтузиастам удалось сохранить какие-то осколки данных, но не получив поддержки в руководстве страны, они занялись обустройством собственной жизни. Кто-то из них потом просто умер от старости, кто-то затерялся на просторах бывшего СССР, кто-то подался в солдаты удачи и воевал в той же Югославии, а кто-то просто погиб в девяностые, в том числе при весьма странных обстоятельствах. Однако, тогда гибло столько новоявленных бизнесменов и простых граждан, которых и взрывали, и расстреливали, и травили всякого рода веществами, так что особого внимания на отдельные такие случаи не обращали.

— Всё это прекрасно, — перебил пограничника Влад, — но речь шла явно не о КГБ СССР.

— И о нём тоже вообще-то. Комитет, о котором, судя по всему, вёл речь твой похититель, был создан ещё во время Великой отечественной войны, как структура НКВД с полномочиями СМЕРШа. Ну а позже, когда было создан Комитет госбезопасности, он перешёл в его подчинение. Такой вот комитет в комитете. Название менять не стали. Кому надо, тот всегда знал, о каком комитете идёт речь.

— И чем занимался этот комитет в комитете?

— Ну, в сферу деятельности Комитета входило создание нелегальной агентурной сети за границей и в приграничных территориях, и собственно охрана границы на особо опасных участках с целью предотвращения случаев чрезвычайно опасной контрабанды и незаконного пересечения границы особо опасными гостями.

Собственно, отсюда и пошло сначала неофициальное название структуры, которую между собой вовлеченные люди называли «Комитет по приёму гостей». Официально же группа называлась «Особый Комитет Пограничной Службы». Хотя про официальное название это я, наверное, преувеличил. Ни один официальный государственный архив не содержит документов с таким наименованием структуры.

— Всегда думал, что нелегалами занимается Служба внешней разведки. И зачем нужна ещё одна секретная служба? По-моему, их и так хватало во все времена.

— И СВР тоже, отличия в нюансах и поставленных задачах. Иногда их цели пересекались. Штука в том, что многие сотрудники ОКПС официально занимали должности в структурах МВД, КГБ, СВР и прочих. Боевые и оперативные группы формировались зачастую под конкретную задачу и за редким исключением не имели постоянных мест дислокации типа пограничных застав или военных баз.

— И ты работаешь в этом самом Комитете? — прямо спросил Влад.

— Да.

— Занимаешься охраной границы?

— Да.

— Но не только?

— Не только.

Всё это время Аня, сидевшая рядом, не проронила ни слова, только периодически попивала кофе, который каким-то чудом до сих пор оставался горячим, хотя воздух становился всё холоднее и холоднее.

— Проблема в том, что в конце 80-х, начале 90-х прошлого века Комитет был фактически расформирован. Точнее, он был даже не расформирован, а про него просто забыли. И не мудрено, учитывая, что официально он нигде не значился, а финансирование осуществлялось окольными путями под прикрытием выделения средств совсем на другие цели, в том числе через подставные иностранные фирмы. Финансовые потоки либо намеренно терялись в огромном союзном бюджете, либо вообще не находили никакого отражения в официальной отчётности.

В общем, такой вот бюрократический казус: то, что существовало неофициально в условиях строжайшей секретности, также неофициально прекратило своё существование. Хотя в начале девяностых вообще творился жуткий бардак. Кто должен охранять границу, где охранять — вообще было не понятно.

В середине нулевых годов неравнодушные люди, которые всё это время хранили оставшиеся документы и помнили старые агентурные связи, решили напомнить о себе. С учётом того, что некоторым ветеранам удалось вновь занять довольно высокие посты в силовых структурах страны, было принято решение о возрождении Комитета. Тем более, тогда случился серьёзный повод.

— То есть служба в погранвойсках это не простое прикрытие?

— Это — не только прикрытие. Это ещё и служба в погранвойсках.

— Получается, что захватившие меня, знают о существовании Комитета, — заключил Влад.

— Получается, что так, — вынужденно согласился Алексей.

— Так себе секретность, — скривился Влад.

— А никто не говорил, что против нас дилетанты работают!

— Если какой-то «старший» с погонами полковника знает о вашем Комитете, то получается, что либо ему кто-то о нём сообщил, либо он сам из этого Комитета.

На этих словах, произнесённых Владом, лицо Алексея помрачнело, он будто ушёл в себя переваривая озвученную информацию, которая, как догадывался Влад, в реальности уже давно беспокоила его.

Хотя учитывая то, что вообще говорили о начале войны, и о том, как осуществлялся саботаж на самом высшем уровне, и о том, что возможность для ответного удара была восстановлена в последний момент, как пытались нейтрализовать «Мёртвую руку»… В общем, необходимость разобраться в том, кому можно доверять, а кому нет, было насущной проблемой.

— Я — рядовой сотрудник. Я