Книга Лирелии - цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина

речи своей ослепляющей, соблазнительной красотой. На минуту я просто обомлел, созерцая полную, высокую грудь, узкий стан, округлые, женственные бедра и длинные стройные ноги.

- Герда, ты просто божественно прекрасна! Я как будто соблазнил богиню! – сказал я то, о чем подумал, и она, загадочно улыбаясь в ответ, принялась избавлять меня от колета с рубашкой.

Слегка укусив кожу чуть пониже ключицы, она тут же провела по укусу кончиком языка, а внутри меня, разливаясь по венам жидким огнем, уже неистово горел пожар, совладать с которым подвластно было только ей. Мы стояли около небольшого диванчика перед камином, и в следующую секунду, поняв друг друга без слов, уже оказались на нем. Я усадил Герду на колени лицом к себе. Лаская нежными прикосновениями ее спину, я нащупал застежку бюстгальтера, и обнажив ее по пояс, обхватил губами нежный розовый сосок. Мои руки сжали ее бедра. Комнату огласил ее протяжный стон. Наши губы вновь встретились в глубоком, чувственном поцелуе. Ее руки то обвивали мою шею, то блуждали по плечам и груди, посылая по телу импульсы вожделения. Я с упоением вдыхал аромат ее кожи и разрывался между двумя противоречивыми чувствами – с одной стороны меня распирало дикое, необузданное желание овладеть ей прямо сейчас, а с другой стороны, я хотел растянуть этот момент, как особый сорт удовольствия, прочувствовать его всей душой и каждой клеточкой тела. Тот факт, что моя невеста пока оставалась невинной, склонил чашу весов ко второму варианту. Первая близость – не лучшее время для несдержанной страсти.

Вскоре миниатюрный диванчик нам показался мал, и мы, окончательно избавившись от оставшейся одежды, переместились на мягкий, пушистый ковер, где она была нами брошена. Из-за нависших туч в городе царила пасмурная погода, отчего гостиную с задернутыми шторами окутал полумрак. Блики огня из камина рисовали тени на ее обнаженном теле, подчеркивая и обостряя его плавные, волнующие изгибы. Весь огромный мир в этот момент для меня сжался до пределов гостиной, где мы самозабвенно и пылко предавались любви в объятиях друг друга. Мы, позабыв обо всем, что происходит вокруг нас, погрузились с головой в пучину наслаждения, доводя друг друга до исступления откровенными, бесстыдными ласками. Находясь в дурманящем, сладострастном бреду, я шептал ей между поцелуями жаркие признания, вызывавшие у нее лихорадочный огонь в глазах и ответные страстные слова.

Я с непередаваемым наслаждением исследовал каждый сантиметр ее шелкового тела, словно открывая ее заново для себя, вспоминая, как же она великолепна, и в моей памяти наше короткое, но такое счастливое прошлое переплеталось с чувственным настоящим. Наши тела были так близки, как никогда раньше, между нами больше не осталось ни одежды, ни свободного пространства, ни даже воздуха. Ощутив ее нарастающее желание, его неугасимый жар, я понял, что настал тот сакральный для нас двоих момент. Герда, готовая меня принять, подалась бедрами ко мне, крепко обнимая ногами мой торс.

- Забери мою невинность, Эрик, - шепнула она, лукаво глядя мне прямо в глаза. – Давай убьем эти столетия между нами…

Пообещав ей быть острожным, я подарил ей короткий, но очень откровенный поцелуй, и неторопливо преодолевая сопротивление девственной плоти, проник в ее тело. От непередаваемых ощущений во мне словно вспыхнула сверхновая звезда, озарив своим светом самые далекие уголки Вселенной.

- Ай! – вскрикнула она, широко открыв удивленные глаза.

Ее пальцы вцепились в мои плечи.

- Вот и все, моя услада. Самое болезненное осталось позади, - постарался я ее успокоить, вновь осыпая поцелуями ее лицо, подсвеченное ярким румянцем, припухшие, влажные губы, нежную шейку и постепенно спускаясь к груди.

Стоило мне коснуться языком ее соска, как Герда судорожно вздохнула, кусая губы.

- Тебе это нравится, не так ли? – спросил я.

- Да, - ответила она, прерывисто дыша, и я возобновил ласки, одновременно начав плавно, не торопясь, двигаться в ней, позволяя ей привыкнуть к новым, не изведанным ранее, ощущениям.

Ее яркая реакция на мои действия разжигала мою похоть, и мне приходилось постоянно напоминать себе, что сейчас не лучший момент для того, чтобы забыться, поддавшись эмоциям бешеной силы, что грозили захлестнуть меня с головой. Не время терять контроль, это может причинить Герде лишний дискомфорт.

Моя осторожность и бережное отношение к невесте сыграли нам двоим на руку. Постепенно ее тело забыло о боли первого соития, Герда окончательно расслабилась, и теперь каждое мое движение вызывало в ней томление и сладострастный трепет. Время потеряло для нас значение, мы забыли обо всем, слившись воедино в древнем, как мир танце двух сплетенных тел. Темперамент девочки-зимы был жарким, как пламя огня. Она со стоном выгибалась мне навстречу, умоляя не останавливаться, кусала губы, тянулась ко мне за поцелуем, мечась в неистовом удовольствии, а ее руки хаотично бродили по моему телу, лаская обнаженную кожу.

Прошло немного времени, и тишину гостиной нарушил ее громкий, судорожный вздох, переходящий в стон. Ее ноги еще крепче обхватили меня, пока ее тело сотрясала мелкая дрожь экстаза. Ну что же… Этого я и добивался, сдерживая себя. Но теперь, можно было расслабиться, и спустя несколько сильных толчков, я присоединился к Герде, оказавшись вместе с ней на такой желанной вершине наслаждения. Мое тело окатило волной жара, затопив негой, за которой немедленно пришла разрядка. Сумасшедшая, всепоглощающая, невероятно сильная, до исступления и звездочек в глазах.

Все еще ощущая в теле отголоски нашей обоюдной страсти, я улегся рядом с Гердой. Она тут же прильнула ко мне, закинув на меня ногу. Ласково огладив ее бедро, я потянулся к ее лицу и убрал с влажного лба платиновую прядку.

- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался у нее.

- Словно парю в облаках. Мне так хорошо! – ответила она мурлыкающим голосом и тут же, слегка нахмурив брови, посмотрела на меня. – Эрик, только скажи честно, тебе понравилось со мной?

- Что за вопросы, Герда? – удивился я. - Если бы мне не понравилось, то не произошло бы того, что сейчас со мной было десять минут назад. Даже не думай ничего дурного! Я самый счастливый бессмертный в обоих мирах!

- Если честно, то я не специально, - призналась она.

- Что не специально?

- Ну… Когда целоваться к тебе потянулась, то я не предполагала, что поцелуй обернется такими страстными последствиями.

- Ах, вот оно что! – я рассмеялся. - Что тут сказать, это лучшая непредсказуемость в моей жизни за восемьсот лет, моя горячая девочка.

Ее обволакивающий, грудной смех