Книга История Рунного посоха - Майкл Муркок

Хоукмун и Д’Аверк так обессилели, что не могли даже говорить, однако они попытались избавиться от своих пут. Оказалось, это невозможно, они слишком ослабли, чтобы разорвать тугие веревки.

На следующее утро их разбудил голос Ганака:

– Готовь весла. Пошевеливайтесь, дармоеды! Вас, джентльмены, это тоже касается! Навались! Впереди добыча, и если мы ее упустим, вы узнаете, что такое гнев лорда Вальона!

Изможденные тела других гребцов немедленно пришли в движение от этой угрозы, и Хоукмун с Д’Аверком навалились на весла вместе с ними, разворачивая огромный корабль против течения.

Сверху доносился топот ног – матросы готовили корабль к сражению. Голос Ганака громыхал с капитанского мостика, когда он отдавал приказы от имени своего хозяина, лорда Вальона.

Хоукмуну показалось, он умрет за своим веслом: сердце бешено колотилось, мышцы скрежетали от боли и изнеможения. Хоть он и не был слаб, напряжение испытывал невиданное, никогда в жизни он не прилагал таких усилий. Он покрылся потом с головы до ног, волосы липли к голове, рот не закрывался, хватая воздух.

– Ох, Хоукмун… – выдохнул Д’Аверк. – Не – для – того – я - был – рожден…

Однако Хоукмун не мог ответить из-за боли в груди и руках.

Раздался пронзительный треск, когда их корабль врезался в другой, и Ганак завопил:

– Гребцы, суши весла!

Хоукмун моментально послушался вместе с остальными, рухнув на свое весло, пока над головами бушевало сражение. Слышались звон мечей, крики раненых, предсмертные хрипы, но Хоукмуну все это казалось далеким сном. Его охватило предчувствие, что если он и дальше будет грести на галере лорда Вальона, то скоро погибнет.

Вдруг прямо у него над головой раздался гортанный крик, и что-то тяжелое рухнуло ему на голову, закопошилось, сползая, и упало ему под ноги. Это оказался сурового вида моряк, чье тело было сплошь покрыто рыжими волосами. Из живота у него торчала большая сабля. Он охнул, задрожал и умер, и из руки у него выпал нож.

Хоукмун смотрел на мертвое тело бессмысленным взглядом, но потом разум его заработал. Он выпрямил ноги и понял, что может дотянуться до выпавшего ножа. Понемногу, с частыми остановками, он подтащил оружие к себе и спрятал под банку. Обессиленный, он снова упал на весло.

Между тем звуки битвы затихли, и Хоукмун вернулся в реальность, ощутив запах горящего дерева; он испуганно заозирался по сторонам, но потом понял, в чем дело.

– Это второй корабль горит, – пояснил Д’Аверк. – Мы на борту пиратского судна, друг Хоукмун. – Он насмешливо улыбнулся. – Что за недостойное занятие, а у меня ведь такое слабое здоровье…

Хоукмун задумался над его словами и решил, что Д’Аверк, кажется, гораздо лучше него справляется со сложившейся ситуацией.

Он сделал глубокий вдох и постарался расправить плечи.

– У меня нож… – шепотом начал он. Однако Д’Аверк лишь быстро закивал.

– Знаю. Я видел. Все-таки ты не так уж плох.

Хоукмун сказал:

– Ночью отдыхаем до рассвета. А потом бежим.

– Ага, – согласился Д’Аверк. – Постараемся сберечь все силы, какие только возможно. Не вешай нос, Хоукмун, – скоро мы снова станем свободными!

Остаток дня они стремительно неслись по течению реки, остановившись только в полдень на миску баланды. Ганак подошел и уселся на корточки на помосте, ткнул Хоукмуна в плечо своим багром.

– Еще день, и ты достигнешь места назначения. Завтра будем в доках Старвела.

– Что такое Старвел? – хрипло спросил Хоукмун.

Ганак посмотрел на него с оторопью.

– Должно быть, вы и впрямь издалека, что не слыхали о Старвеле. Это район города Нарлина, самая богатая его часть. Город в городе, где селятся великие властители реки, из которых лорд Вальон первый.

– Они все пираты? – удивился Д’Аверк.

– Полегче, чужестранец, – нахмурившись, сказал Ганак. – Мы по праву забираем себе всё, что плывет по реке. Река принадлежит лорду Вальону и его товарищам.

Он поднялся на ноги и затопал прочь. Они гребли до наступления темноты, а затем, по приказу Ганака, остановились. Хоукмуну показалось, что работать веслом стало легче, мышцы начали привыкать к движению, но он все равно ужасно устал.

– Будем спать по очереди, – прошептал он Д’Аверку, когда они покончили со своей похлебкой. – Сначала ты, потом я.

Д’Аверк кивнул и почти мгновенно отключился.

Ночью похолодало, и Хоукмун с трудом удерживался от того, чтобы не провалиться в сон. Он слышал, как сменилась первая вахта, затем вторая. Он с облегчением принялся тормошить Д’Аверка, пока тот не очнулся.

Д’Аверк застонал, а Хоукмун моментально уснул, вспомнив слова самого Д’Аверка. На заре, если им улыбнется удача, они будут свободны. Потом их ждет самое сложное – незаметно убраться с корабля.

Он проснулся, ощущая в теле странную легкость, и понял, еще больше приободрившись, что его руки уже не привязаны к веслу. Должно быть, Д’Аверк поработал ночью. Рассвет был уже близко.

Он обернулся к другу, который широко улыбнулся ему и подмигнул.

– Готов? – вполголоса поинтересовался Д’Аверк.

– Ага… – отозвался Хоукмун, испустив тяжкий вздох. Он с завистью посмотрел на длинный нож в руке Д’Аверка. – Если бы у меня было оружие, – сказал он, – я бы заставил Ганака заплатить за неучтивость…

– Сейчас не время, – заметил Д’Аверк. – Нам необходимо исчезнуть как можно незаметнее.

Они осторожно поднялись со своих банок и высунули головы над помостом. В дальнем конце стоял на часах матрос; на капитанском мостике над ним возвышался лорд Вальон, он казался погруженным в мрачные раздумья и отстраненным, бледное лицо было обращено в сторону черной ночной реки.

Вахтенный стоял, повернувшись к ним спиной. Вальон вроде бы не собирался оборачиваться. Товарищи ступили на узкий настил и беззвучно двинулись в носовую часть корабля.

А в следующий миг загробный голос Вальона пророкотал:

– В чем дело? Два раба убегают?

Хоукмун содрогнулся. Интуиция этого человека была невероятной, ведь он явно не видел их, но каким-то образом почувствовал движение. Его голос, глубокий и ровный, почему-то разнесся по всему кораблю. Матрос на вахте развернулся и закричал. Лорд Вальон тоже обратил к ним мертвенно-бледное лицо.

Из-под палубы выскочили несколько матросов и перекрыли путь к борту. Два товарища развернулись, и Хоукмун решил взбежать на мостик к лорду Вальону. Вахтенный выхватил саблю, замахнулся, однако Хоукмуном двигало отчаяние, и его было невозможно остановить. Он увернулся от удара, схватил матроса за запястье, вздернул его вверх и швырнул на палубу, где тот и остался лежать без сознания. Хоукмун подобрал тяжелый клинок и отсек ему голову. А затем обернулся к лорду Вальону.