Книга Ассистентка антиквара и город механических диковин - Варвара Корсарова

— А теперь побежали! — азартно сказал Ангренаж, как школьник во время игры в салочки.

Он потянул ее за собой, на ходу доставая нож. Аннет умудрилась вывернуть голову и увидеть потрясенные физиономии горожан и Максимилиана, опустившегося на одно колено, с белым как мел лицом. Его правая щека и шея были алыми от крови; тяжелые капли срывались с плеча и падали на пыльную землю.

Глава 29 Часовая башня ч.1

Ангренаж грубо дернул Аннет за плечо. Механик двигался на удивление прытко, продолжая твердой рукой удерживать нож у горла пленницы. От прикосновения холодного лезвия она вздрагивала и сжималась.

Площадь Роз пересекли в одно мгновение. Перепуганные горожане молча расступались. Здоровяк Эрми выпятил грудь колесом, свирепо свел брови, и шагнул было вперед, но остановился, когда Карл на ходу бросил весело:

— Не стоит, приятель. Ты же не хочешь, чтобы я сделал нашей милой барышне больно? То-то же.

Охваченная ужасом Аннет часто спотыкалась, и тогда Карл рывком ставил ее на ноги. Она не сопротивлялась. В голове панически метались мысли.

Что она наделала! Вздумала играть в детектив, устроила публичное разоблачение… глупая, глупая! Максимилиан! Что с Максимилианом? Что если Карл… убил его?

— Мне можно не опасаться твоего дара, верно? — проговорил Карл ей в ухо, часто дыша. — Думаю, после фокусов в мастерской ты будешь не способна воспользоваться им сутки, а то и двое. Хоть в этом повезло! А ты талантливая девчонка. Я найду тебе хорошее применение, не сомневайся.

Он притащил ее к узкому переулку у задней стены ратуши и заставил нырнуть в кусты. Острые шипы больно царапнули ноги. Механик спрятал нож и сбросил плащ, нагнулся, не отпуская руки Аннет, нащупал в траве крышку люка и рывком поднял.

— Вниз, красотка! Пошла!

Она приготовилась завизжать, изо всех сил ударить негодяя локтем в нос и рвануть прочь, но он опередил ее: больно толкнул в спину и Аннет едва не рухнула в черный проем. В последний миг увидела ступени лесенки и, обдирая ладони о шершавые железные поручни, кое-как спустилась в царство плесени и сырости. Следом спрыгнул Карл и принялся задвигать тяжелую крышку.

Аннет огляделась, вздрагивая от холода. Тоннель уходил в черноту. Рискнуть? Да! Другого случая может не представиться…

Она затаила дыхание, шагнула раз, второй. Приготовилась нестись со всех ног, но тут ее больно схватили за волосы и потянули назад. Карл безжалостно запрокинул ей голову, так, что в шее что-то хрустнуло, и направил в глаза резкий луч фонаря.

— Еще раз вздумаешь улизнуть, дорогая, и я буду вынужден наказать тебя, — сказал он с сожалением. — Пожалуйста, веди себя хорошо, не то вырежу на этих румяных щечках свои инициалы.

Ослепшая Аннет покорно кивнула. Карл крепко ухватил ее за локоть и повел по темным узким коридорам, где постоянно что-то капало, плюхало и шелестело. Пахло здесь отнюдь не розами.

— Канализация, — пояснил Карл. — Жакемаров лабиринт ниже. Туда мы не будем спускаться. Нам недалеко.

— Когда вы узнали про существование жакемаровых тайных ходов? — спросила Аннет тоненьким голоском. Надо отвлечь его внимание. Поддерживать разговор, быть любезной, не спорить.

— Всегда знал, — равнодушно ответил Карл. Он прислушивался к глухим крикам, доносящимся через отверстия стоков. Наверху шла погоня, но, судя по досадливым возгласам и отчаянной ругани, найти преступного механика и его пленницу горожане пока не могли.

— Секрет тайных ходов передавался по линии старшего наследника Жакемара, от которого я веду свой род. Моим кузенам про них известно мало. Петру я показал некоторые ходы, но не все. Не хватало, чтобы идиот по пьяному делу проболтался кому не следует!

— Петр был вашим сообщником?

— Да какой из него сообщник! Иногда выполнял мелкие поручения. Как все провидцы, он считает себя философом. Дескать, все, что делается, делается не просто так, и вмешиваться в ход вещей без нужды не следует. Но после пары рюмок, бывает, отходит от своих принципов.

— А Луиза?

— Кузина неплохо мне помогла! — похвастался Карл. Он сделался очень словоохотлив: не иначе, нервничал.

— Видишь ли, требовалось умерить прыть городских кладоискателей. Жадные идиоты так стремились найти мастерскую, что ни о чем другом и думать не могли. Поэтому я пригласил лозоходца, чтобы он заглянул под землю и публично подтвердил, что никаких ходов под городом нет. Я придумал ловкий трюк! Велел Луизе перехитрить сенситива. Сначала наша ведьма отказывалась. Тогда я пригрозил, что расскажу всем про ее сомнанбулизм и талант глушителя. Она мне доверила свою тайну будучи подростком — жалела, поди, потом. Так вот, в сумасшедший дом или тюрьму ей не хотелось, поэтому она ловко подавила дар лозоходца, как только тот вошел в транс. Простофиля ничего не заметил. Увидел только то, что я ему позволил. Точно так же мы рассчитывали обвести вокруг пальца лозоходцев Форса. Однако Форс настырный малый. С ним могли возникнуть трудности.

— Значит, Луиза действовала с вами заодно…

— Без особого удовольствия. Ох, как же было приятно укрощать эту злобную кобылу! Она боялась меня. Знала, на что я могу быть способен.

— Кто еще был в курсе ваших… дел?

— Наш алчный любитель поэзии Швиц. Пришлось показать ему потайной путь от гостиницы до лечебницы… ну, ты знаешь зачем. Швиц следил за тобой в Механисбурге. Дважды ты чуть не попалась ему в лабиринте, но каждый раз ускользала. Наконец, он забрался в твой номер через потайной ход. Но в лечебнице опять оплошал!

Карл больно ущипнул ее повыше локтя. Аннет ойкнула.

— Негодяйка, ты одурачила его очень ловко! Даже не могу за это на тебя сердиться. Впрочем, тебе придется хорошенько постараться, чтобы компенсировать все неудобства, что ты нам причинила.

— Хорошо, — покорно согласилась Аннет, опасаясь спорить с безумцем.

Он дернул ее за руку и потащил дальше.

— Куда делась ваша хромота? — не удержалась Аннет от вопроса. — И ваша осанка… вы надели механический корсет и протез?

Карл вынужден был на миг остановиться, потому что его скрутил припадок смеха. Отсмеявшись, он вытер потный лоб и, светясь самодовольством, сообщил:

—Нет-нет, милая, не надел, а снял! Представь себе, я здоров как королевский гвардеец. Да, родился калекой. В Механисбурге меня привыкли видеть таким. Но упорство и самодисциплина творят чудеса! Как и сенситивные таланты лекарей и достижения традиционной медицины.

Карл принялся вдохновенно разглагольствовать.

— В юности я уехал в столицу учиться, там обратился к специалистам и вскоре ничем не отличался от обычных людей. Однако вскоре понял, что оставаться ущербным в глазах окружающих весьма выгодно. Легче манипулировать людьми. Порядочные и стыдливые чувствуют невольную вину перед калекой. Те же, кто лишены совести и готовы даже нищего и убогого надуть, зачастую этого самого калеку недооценивают. Думают, раз тело кривое, то и мозги слабоваты, а раз манеры безупречны, то и душа мягкая.