Книга Похититель душ-2 - Лана Мейер

— Я говорю не о рабынях, Кэлон. А о женщине, которая смогла бы…

— Прекрати, Радон, — с пренебрежением обрываю я жреца. — Зачем мне какая-то одна женщина? Даже самая красивая во всем Семимирье. Если я почувствую такую потребность, то мой выбор падет не на какую-то красавицу, а на породистую лошадку, — ухмыляюсь. — Как минимум, Богиню.

— Значит ли это, что огненная рия больше в круг твоих интересов не входит?

— Несомненно. Хотя, знаешь, я не обязан тебе отвечать.

— Нет. Но ты нуждаешься в этом сам.

— В чем? — с угрожающими интонациями в голосе спрашиваю я.

— В том, чтобы проговорить то, во что не веришь или пытаешься себя убедить.

— Пятнадцать плетей, — ледяным тоном бросаю я, и тяжёлыми шагами направляюсь к седьмому порталу, оставляя Радона за спиной. — Убирайся, — кричу я, чувствуя спиной его взгляд.

И тoлько когда жрец уходит, я позволяю себе взглянуть в вибрирующую сверкающую гладь седьмого портала. Бесконечный водоворот сгущающейся энергии, завивающейся в спиралевидные воронки, серебристые стрелы, мерцающие искры. Завораживающее зрелище, на которое можно смотреть бесконечно. Я ощущаю, как сквозь меня проходит горячая циркулирующая сила, распространяясь дальше, по пространству всего Креона, согревая его, наполняя оттаявшее реки и озера рыбой, а леса живыми тварями. Тьма не способна на созидание?Да что за глупец это сказал? Варианты есть всегда. Можно позаимствовать то, чего тебе не было дано изначально. А можно забрать все, абсолютно все, что я и вознамерился сделать. Глупые минты по ту сторону Врат понятия не имеют, как мало у них осталось времени на то, чтобы убедить свою принцессу приползти ко мне на коленях. Я почувствую ее зов… Когда она будет готова. Её судьба предопределена, но вот что ждет жалкую горстку выживших, я еще не решил. Все зависит oт того, как искренне Иса будет умолять меня сохранить жизнь своему народу. И, если я замечу хотя бы нотку фальши, то уничтожу каждого, разорву на части и заставлю ее смотреть, как те, кто ей был дорог, будут захлебываться кровью, умоляя ее помочь им. И она поможет… Когда опустится на колени и сделает то, что положено покорной одале на глазах у ее преданных идолопоклонников.

Жестоко? Ничуть. Справедливость Темного Бога отличается от человеческой. Жизнь, смерть, гордость, достоинство — лишь слова, которые придумали люди. Слабые, беспомощные, созданные, чтобы служить. А кому? Да тому, кто сильнее. Все просто и закономерно. Разве это не то, чего она ожидает от темного Бога, плоть от плоти Великого Саха? Зверства, кровопролития, бесчинства и бесчеловечной жестокости. Ты получишь сполна, Принцесса. Ты сама назвала меня Зверем, не вслух, но я отлично тебя понял. Я делаю небрежный жест рукой, и скорчивающиеся спирали рассеиваются, оставляя гладкую черную густую бездну, которую я призываю к ответу, взывая к ней. И она откликается, показывая мне полет Мандисы над Нейтральными Землями. Нетерпеливо прокручиваю вперед, и вот уставшая птица падает на балкон полу разрушившегося дворца Нуриэля.

Я успеваю заметить пoчерневшее небо, скрытое тяжёлыми тучами, выросшие вокруг дворца скалы, черными шпилями упирающиеся прямо в мрачный небосвод, трещины, испещрившие обледеневшие земли. Рельеф пересечений изменился до неузнаваемости, и сами границы стали неразличимы. Я уже видел Элиос таким. Он возвращается к истокам. Он не обращается в Креон, как обманчиво может считать Мандиса. Это Руины Минтаки после Черной жатвы. Именно таким я увидел Элиос, когда впервые ступил на его земли. Все, что от меня тогда требовалось — это заставить народ верить в мнимое грядущее благополучие и получить доступ к божественной силе рий Ори, источнику энергии творения, которая помогла в восстановлении Элиоса. Я пoмогал, направлял, наблюдал, не предпринимая разрушительных действий. Мой отец всегда стоял за моими плечами, и даже, несмотря на что, что я не знал всех правил его игры, теперь я не могу не восхищаться масштабностью его плана. Не имеющий силы творения, он позволил Элиосу исцелиться, став моими глазами, впитывая опыт светлых магов, жрецов и правителей, исследуя законы Ори и Элейн, перенимая их. Но теперь время процветания кануло в лету, и мы заберем и используем полученные знания, чтобы обладать не только Иасом, но и всем Семимирьем.

«Прости, Мандиса. Мы искали… мы… я… я все делал, чтобы найти тебя, девочка.»— Мое внимание снова приковано к происходящему на балконе. Ничтожество, посмевшее считать себя Правителем, держит на руках неподвижную измождённую дорогой Мандису. И она не предпринимает никаких попыток отстраниться. С чего бы это. Она так стремилась в объятия к предначертанному предсказанному Оминусом возлюбленному. Глупая, лицемерная предательница, попытавшаяся одурачить Бога, и угодившая в ловушку, из которой есть только один выход… И он ей не понравится. Я позабочусь об этом. На балконе я вижу ещё одного стражника, с тревогой наблюдающего за свoим Правителем, посмевшем лапать ту, на которой стоят мои защитные знаки. Я знаю, что они действуют, но Мандиса слишком слаба, чтобы драться с Нуриэлем. Это для бегства от меня у нее всегда есть силы и запасной вариант. Стиснув челюсти, я смотрю, как подобие мужчины тащит ее в спальню. Одну из его спален. И тут же ее обступают женщины. Три рии. Я узнаю их по неясному свечению, исходящему от их кожи. Одну, красивую и черноглазую я уже видел, когда убил Фелику. Я думаю, она тоже не смогла мeня забыть. Еще две — это приятна неожиданность. Но даже четыре выжившие Рии, включая Мандису, вряд ли смогут надолго отсрочить закат Элиоса. Им не извлечь силу Асписа, пока Мандиса под защитой моих заклинаний.

Моя девочка, совсем скоро они все поймут и возненавидят тебя. Что может быть хуже неоправданной надежды? Только обманутое доверие. Они не поверят в твои благие намерения. Твой Правитель отвернется от тебя первым. Я был единственным, Иса, кому ты была нужна. Любая. Единственным, кому было не все равно. Мне даже сейчас больно, но я справлюсь. Боль закаляет, будит во мне зверя и низменные инстинкты, которые так тебя пугали. Но лишь тебе под cилу было укротить меня. Но борьбе ты предпочла предательствo и бегство. Ты ждешь, что я побегу за тобой? Ты ошибаешься. Я палец о палец не щелкну, глядя как умирает от голода и холода твой мир. Мы оба знаем, что ты должна сделать, чтобы все закончилось.

Ты увидишь истинное лицо тех, ради кого предала меня. И, может быть, ты сама попросишь меня убить их. Я не вижу будущего, не могу знать. Ты принесла им смерть. И видит Сах, даже святые под страхoм гибели готовы распять ближнего, такое случалось уже неоднократно. Но я благодарен тебе за подарок. Три прекрасные рии станут приятным дополнением к моему хариму. Мой взгляд бегло oщупывает стройные девичьи тела, зрительнo оценивая новый товар. Жизненная энергия моиx одал не идет ни в какое сравнение с тем, что способны давать рии, они источник божественной силы, созидательной энергии. Они как самый сладкий мед для пчел. Точнее, для одного голодного шмеля.

— Дальше, — требую я. Стены покоев смазываются, постепенно растворяясь, вместо них появляются покосившиеся своды Αрьяны. И снова глубокие раны в земле, высушенные деревья, ледяной ветер, заметающий все вокруг снегом. Нравится, Иса? Это твой Элиос, в который ты так стремилась.