Книга Тайный фронт Великой Отечественной - Анатолий Максимов

Таким образом, совершенно секретные материалы разведки, полученные агентурным путем из Англии и приложенные к записке, сыграли свою роль при выборе Сталиным решения – начинать или не начинать в Союзе работу по созданию отечественной атомной бомбы.

По рекомендации академика Иоффе и президента АН СССР Вернадского программу возглавил академик Курчатов. По линии разведки ответственным за обеспечение секретности работы с материалами и реализации разведданных стал Квасников.

А ведь еще в сентябре 1941 года, работая с дальним предвидением и упреждая ситуацию, группа НТР сформулировала разведзадачи по работе на атомном направлении и начала действовать на разведывательном поле:

• определить круг стран, ведущих практические работы по созданию атомного оружия;

• информировать Центр о содержании таких работ;

• через свои агентурные возможности приобретать источники научно-технической информации, способных обеспечить создание оружия в СССР.

Ориентировка поступила в резидентуры США, Англии, Германии, в Скандинавские страны. Но в дни, когда немцы стояли у ворот Москвы, добывание секретов по атомному оружию не виделось в числе приоритетов разведки. Нужны были сведения по советско-германскому фронту, а по линии НТР – сведения для усиления боеспособности Красной армии.

1942. США: взлом «стены секретности»… Ориентировка Центра «по теме» была направлена в США в 1941 году, но ощутимых результатов резидентам в этой стране долгое время не удавалось получить.

Причины был весьма веские: нужно было преодолеть прочную стену секретности, созданную американскими спецлужбами вокруг ученых, инженеров, техников и рабочих, сосредоточенных в центре создания А-бомбы в Лос-Аламосе.

А пока наши резидентуры в США – нью-йоркская, вашингтонская и сан-францисская – не знали, что американские ученые накопили множество данных о реальной возможности создания принципиально нового оружия – атомного (Силард С., Эйнштейн А., Оппенгеймер Р. и другие).

Но вот сведения из-за «стены секретности» стали поступать. Летом 1942 года ученый-атомщик инициативно вышел на «Амторг» и передал сверхсекретные сведения о начале разработок в Америке супероружия. В это же время информацию «по теме» получил молодой разведчик Феклисов А. С., но уже по линии источника НТР. Тем же летом инженер-химик из Закупочной комиссии при «Амторге» свел наших разведчиков с руководителем группы инженеров, возводивших опытный завод для выработки урана-235, на котором отрабатывалась практическая технология.

Поэтому к началу активной работы «атомной» Лаборатории № 2 информация от НТР (ее докладывал ученым Квасников Л. Р.) оценивалась довольно высоко.

Руководитель нашего проекта «Уран» Курчатов И. В. с первых дней признавал, что данные разведки «указывают на технические возможности решения всей проблемы значительно в более короткие сроки, чем думают наши ученые, не знакомые с ходом работ по этой проблеме за границей». А ученые, имеющие доступ к материалам разведки, отмечали: «Вклад разведки неоспорим, многих тупиков и ошибок удалось избежать…»

Такого же мнения придерживался академик Иоффе А. Ф.: «…получаемая нами информация всегда оказывалась точной и большей частью всегда полной, наличие такой информации на много месяцев сокращает объем нашей работы и облегчает выбор направлений, освобождает от длительных поисков. Я не встречал пока ни одного ложного указания…»

В июле 1943 года, в связи с расширением внешней разведки, ГКО принял решение отвести ей роль главной организации по разведыванию проблемы создания атомного оружия. И военную разведку обязали передать в НКГБ агентуру, работающую по операции «Энормоз».

Быстрый рост объема информации «по теме», поступавшей из резидентур НКГБ в Нью-Йорке, Вашингтоне, Сан-Франциско, Мехико и Оттаве (руководители Хейфиц Г., Зарубин В. М., Василевский А., Павловский В. и от военных коллег) побудил сделать добывание «атомных секретов» одной из приоритетных задач госбезопасности.

1941–1945. США: физик-теоретик Клаус Фукс. В мае 1941 года, когда была доказана возможность создания атомного оружия, британское правительство приняло программу работы над его изготовлением.

В программу входили четыре независимые исследовательские группы. В одной из них – бирмингемской – лидирующую позицию занимал физик-теоретик Клаус Фукс. Он был немецким физиком, коммунистом по убеждениям, бежавшим от гитлеровского режима в Англию. В Лондоне Фукс установил контакт с советской разведкой.

Секретная информация от Фукса начала поступать в Москву уже в конце 1941 года. Работавшие с ним военные разведчики после первого контакта с ним сообщали: «…Фукс передал толстую пачку документов, и конвейер заработал…» За 1941–1943 годы от Фукса было получено 7 весьма ценных материалов.

Оценка переданных до 1943 года Советам материалов «по теме» дается в меморандуме директора ФБР в адрес президента США от 2 марта 1950 года (Фукс был арестован в результате предательства связника 2 февраля 1950 года): «…Фукс передавал советскому агенту копии всех докладов, подготовленных им в Бирмингемском университете… Он сообщил русским, что аналогичные исследования проводятся в США и что между двумя странами сотрудничество в этой области…»

Вклад Фукса в реализацию английского проекта «Тьюб эллойз» был столь велик, что научный руководитель американского проекта Оппенгеймер пригласил его, вместе с группой коллег, в Америку.

Вот так случилось – агент советской разведки попал в самое сердце проекта «Манхэттен», в знаменитый атомный город Лос-Аламос. И не просто попал, а его математические дарования оказались востребованными во всех «отгороженных друг от друга» секциях.

В США с февраля 1944 года Фуксом руководил разведчик «Твен» – Семенов С. М. и затем – Яцков А. А. Материалы поступали через агента-связника Голда.

И вот снова довольно развернутая оценка ФБР работе Фукса с советской разведкой:

«…в апреле 1945 года в Санта-Фе передал агенту детальный доклад, который специально подготовил в Лос-Аламосе, имея доступ ко всем соответствующим документам и проверяя на месте правильность проведенных им расчетов и формул.

Этот второй доклад сдержал полное физико-математическое описание плутониевой бомбы, которую предполагалось создать… Он передал русским чертежи бомбы, ее отдельных компонентов и сообщил все наиболее важные параметры…»

Теперь оценка нашего Центра о важности переданной Фуксом секретной информации: «Полученные материалы очень ценные и позволяют сэкономить 200–250 млн рублей и сократить сроки освоения проблемы».

После судебного разбирательства американская комиссия конгресса по атомной энергетике поручила ФБР представить ей полные тексты признания Фукса. Проведя тщательный анализ, комиссия пришла к выводу в том, что он передал Советам не только результаты НИР, но и подробные сведения по практическому созданию урановой и плутониевой бомб.