Книга Симон Визенталь. Жизнь и легенды - Том Сегев

За некоторое время до того, как Кларсфельд заинтересовалась Барби, Визенталь получил письмо от швейцарского бизнесмена Альфреда Енни. Енни просил помочь его знакомому еврею, чей сын, по его словам, был несправедливо посажен в тюрьму в Перу. История эта очень запутанная. Похоже, что Альтман и Швенд занимались вымогательством, шантажируя людей (среди которых были и евреи), тайно вывозивших свои капиталы из Боливии и Перу. Один из этих людей обратился за помощью к Енни и сообщил, что подставивший его человек, Альтман, был высокопоставленным офицером СС. Енни обратился за помощью к Визенталю, и тот попытался помочь. Таким образом, данное расследование – как это часто бывало – тоже началось случайно, благодаря письму незнакомого человека, а не в результате целенаправленных действий с целью Барби отыскать.

Визенталь не нашел имени Альтман в списке членов СС и предположил, что это псевдоним. Енни был одним из тех людей, чье воображение Визенталю удалось разбередить. Общаясь с Визенталем, он использовал всякого рода приемы, позаимствованные, по-видимому, из шпионских фильмов, вроде тайнописи и эзопова языка. Информация, которую он сообщил Визенталю, указывала на то, что так называемый Альтман был и в самом деле нацистским преступником.

В архиве Визенталя эта история разветвляется на бесчисленные второстепенные сюжеты. Например, там есть атлас дорог Перу и вдруг откуда-то «выскакивает» некий человек по имени Бар-Гиора. Однако в конечном счете Визенталю так и не удалось установить, что Альтман – это Барби. «Об Альтмане я ничего не знаю», – написал он Енни. В результате эта сенсация досталась его сопернице.

Кларсфельд поспешила отправиться в Перу и Боливию и, как ей было свойственно, первым делом с помощью местной прессы подняла скандал. Визенталь поморщился. «Я уверен, – писал он в одном из писем, – что французы смогли бы договориться с перуанцами и без поездки Кларсфельд». «Если бы, – говорит он в другом письме, – мы занимались делом коменданта Треблинки Штангля так, как это делает Кларсфельд, тот и сейчас бы жил себе в Сан-Паулу».

Прошло более десяти лет, прежде чем Барби был экстрадирован во Францию, где предстал перед судом. Этот суд еще раз напомнил французскому обществу о временах нацистской оккупации и заставил французов заново проанализировать уроки прошлого. В 1987 году Барби был приговорен к пожизненному заключению, но еще до этого американцы признались, что после войны он на них работал.

В начале 1984 года Кларсфельд поехала в столицу Чили Сантьяго и вместе с небольшой группой местных евреев устроила демонстрацию возле дома Вальтера Рауфа – человека, придумавшего «грузовики смерти». Они использовались для убийства евреев до того, как в лагерях оборудовали газовые камеры. После войны Рауф жил в Италии, был арестован американцами, а в конце 50-х годов поселился в Чили.

Чилийская полиция Кларсфельд задержала, но отпустила, а в результате проведенной ею демонстрации журнал «Нью-Йорк» опубликовал о ней статью, написанную с большой симпатией. Среди прочего, автор статьи спросил ее, что делает Визенталь, чтобы поймать Рауфа. «Что он делает? – ответила Кларсфельд. – Письма пишет, вот что он делает». Один из адвокатов Визенталя, Мартин Мендельсон, сразу же послал в редакцию журнала возмущенное письмо. «Когда история, – писал он, – даст сравнительную оценку деятельности Визенталя и Кларсфельд, неужели у кого-то возникнут сомнения относительно того, кто из них будет признан фигурой более значительной?»

Заявление Кларсфельд было действительно несправедливым: Рауф являлся одним из военных преступников, которыми Визенталь интересовался еще в начале 60-х годов. В 1962 году он сообщил, что Рауф живет в Эквадоре (правда, на самом деле к тому времени тот уже перебрался в Чили). Затем на некоторое время Рауф исчез, но в 1972 году Визенталь узнал его новый адрес. Он написал письмо президенту Чили Сальвадору Альенде и получил вежливый ответ, не исключавший возможности выдачи Рауфа Западной Германии. После этого Визенталь напросился на аудиенцию к канцлеру ФРГ Гельмуту Колю, а в середине февраля 1984 года, в Белом доме, говорил о Рауфе с президентом США Рональдом Рейганом. Вряд ли можно было ожидать от Визенталя большего.

Тем временем Рауф открыто и беспрепятственно жил в Чили, где его видели и фотографировали журналисты, но не потому, что Визенталь это дело забросил, а потому, что обстоятельства были сильнее его. В сентябре 1973 года Альенде был смещен, и правительство Аугусто Пиночета даровало Рауфу неприкосновенность, но государства, которые могли бы потребовать его ареста (включая Израиль), не хотели рисковать своими интересами в Чили. Кстати, если говорить об Израиле, то у него была и еще одна убедительная причина не поднимать вокруг Рауфа излишнего шума. Дело в том, что в 1949 году тот был завербован израильской разведкой и направлен в Сирию. Визенталь мог об этом знать, но доказательств этому нет.

В 1984 году Рауф умер от остановки сердца.

Глава девятнадцатая. «Чтобы имя Менгеле не было забыто»

1. Мальчики Менгеле

Лоуренс Оливье уже считался одним из величайших актеров XX века, когда в 1977 году решил сыграть роль охотника за нацистами Эзры Либермана в фильме «Мальчики из Бразилии». В этом фильме рассказывалось о погоне за доктором Йозефом Менгеле. В Освенциме Менгеле участвовал в селекции прибывавших в лагерь людей, решая, кому работать, а кому умереть, и ставил над заключенными эксперименты с целью проверить те или иные положения расовой теории. В первую очередь его интересовали близнецы.

Либерман – охотник за нацистами, живущий в Вене. Образ этот вымышленный, но списан с Визенталя. Однажды по телефону ему сообщают, что Менгеле клонировал девяносто четыре ребенка, обладающих характеристиками Адольфа Гитлера.

В основе сценария фильма лежал бестселлер Айры Левина. Визенталю «Мальчики из Бразилии» не понравились: его смутил почти порнографический сюжет. «Это какая-то безумная выдумка», – писал он. Когда Левин принес ему свою книгу, он отчитал его за то, что тот без разрешения использовал его в качестве прототипа, но Левин сказал, что образ Визенталя уже вошел в историю, и Визенталю это, судя по всему, понравилось.

В Европе рецензии на книгу были плохими, да и в Америке ненамного лучше, и Визенталь опасался, что фильм подорвет его репутацию. Но когда к нему приехал Лоуренс Оливье, ему это польстило и он помог актеру во йти в образ. Ранее Оливье сыграл роль нацистского дантиста-садиста в фильме «Марафонец». Вместе с Оливье в «Мальчиках из Бразилии» снялись такие звезды, как Грегори Пек и Джеймс Мейсон.

После премьеры фильма в Нью-Йорке, на которую Визенталь прибыл лично, друзья сказали ему то же, что написали многие кинокритики, а именно, что фильм плохой и наносит ущерб его репутации. Визенталь был в гневе. «Лоуренс Оливье играет какого-то надуманного Либермана, который совсем на Визенталя непохож, – писал он. – Либерман ведет себя не так, как веду себя я. Это какой-то перепуганный еврей из гетто. Других евреев Айра Левин, по-видимому, не встречал».

Соглашаясь сотрудничать с создателями фильма, Визенталь, возможно, тешил себя надеждой, что картина поможет ему поймать Менгеле, подобно тому как фильм «Досье “ОДЕССА”» привел к поимке Рошмана. Он собирался отпраздновать свое семидесятилетие и горел желанием Менгеле отыскать. Прошлые неудачи его не обескураживали. Он мог утешать себя мыслью, что израильский Моссад и западногерманский прокурор Фриц Бауэр преуспели в этом плане ничуть не больше него. Он продолжал искать.