Книга Мифриловый крест - Вадим Проскурин

В отношении места моей казни Лена не придумала ничего умнее, чем направиться в лесопарк по соседству, где мамы прогуливают детей, а физкультурники катаются на лыжах. Это довольно большой лесопарк, и если отойти подальше, он становится похожим на нормальный лес, но отойти подальше не так-то просто, потому что на дворе зима, все завалено снегом, а лыж нет. Кроме того, Лена не озаботилась тем, чтобы взять топор, а это значит, что добывать дрова придется неизвестно как, ведь из одного только хвороста большой костер не сложишь, да и хвороста голыми руками много не наломаешь. В общем, шоу ожидается знатное.

Минут двадцать мы целеустремленно углублялись в лесные дебри, в какой-то момент мне стало казаться, что вот она и есть непролазная чащоба, в которой можно сжечь человека живьем и никто ничего не заметит, но еловые стволы внезапно расступились, а за ними обнаружилась благоустроенная детская площадка. Мы прошли лес насквозь.

Лена вопросительно взглянула на меня, я немедленно состроил блаженно-непроницаемое лицо и постарался показать всем видом, что покорно жду дальнейших распоряжений. Лена тяжело опустилась на засыпанное снегом бревно и глухо застонала, закрыв лицо руками. Я аккуратно пристроился рядом.

- Я не смогу, - сказала Лена, - просто не смогу. Я не убийца, я должна нести в мир добро, я не могу убить даже такого закоренелого грешника, как ты.

- Ты должна, - сказал я. - Тебе приказал хозяин, его нельзя ослушаться.

- А толку-то? Я все равно не смогу это сделать.

- Осмелишься проигнорировать приказ?

- А что мне еще остается?

- Пройти испытание. Собрать волю в кулак и выполнить предначертанное. Думаешь, Исааку было легко, когда он приносил в жертву собственную жену?

Лена посмотрела на меня, как на идиота.

- Не Исаак, а Авраам, - сказала она, - и не жену, а сына.

- Какая разница? Думаешь, принести в жертву сына легче, чем жену?

- Я не Авраам, - заявила Лена, - я не справлюсь.

- Дело твое, - я пожал плечами, - я думал, ты более… как бы это сказать…

- Более жестокая?

- Более целеустремленная.

Лена вздохнула.

- Хотела бы я быть более целеустремленной, - сказала она, - но не могу.

- А если поверить в себя?

- Думаешь, я не пыталась? Пока мы сюда шли, я все время убеждала себя, что приказ господа должен быть выполнен любыми средствами, что это моя святая обязанность, что великая цель оправдывает средства, но… я даже топор не взяла.

- Я заметил.

- Мог бы напомнить.

- Это была бы уже комедия какая-то, тебе приказали меня убить, а я тебе подсказываю, как это лучше сделать. Думаешь, мне легко идти с тобой и не сопротивляться?

- Думаю, легко. Потому что ты с самого начала знал, что я не смогу.

- Я только предполагал, предполагать и знать - разные вещи. А сейчас я уже не знаю, как ко всему этому относиться. Знаешь, как меня достала вся эта история? Может, ты меня все-таки прибьешь как-нибудь? Когда кончаешь жизнь в ранге праведника, в этом есть и свои плюсы, не нужно, например, думать о том, как жить дальше.

- Ты никогда не станешь праведником.

- Почему? Я покаялся, я передал себя в руки господа, что еще нужно? Раздать бедным все состояние? Так мне нечего раздавать, чеченцы взорвали мой дом, у меня осталось только то, что на мне. Долго молиться и совершать всякие подвиги вроде стояния на столбе? Если это действительно нужно, я могу это сделать, но я всегда считал, что главное свершается внутри, что покаяние не требует обрядов, я решил, что отрекаюсь от Сатаны и передаю себя богу, и, приняв решение, я тем самым совершил покаяние и отречение. Я неправ?

- Не знаю. Наверное, прав. Я сейчас вообще ничего не знаю. Пойдем домой.

8.

У подъезда нас ждал сюрприз в виде джипа модели "козел" с милицейской символикой и целыми четырьмя ментами, вооруженными укороченными автоматами. При виде нас с Леной они оживились и все четыре ствола оказались направлены на меня.

Я улыбнулся, поднял руки вверх и вопросительно взглянул на Лену. Ее лицо выражало полнейшую растерянность.

- Что мне делать? - спросил я. - Сдаваться или раскидать их?

- Не нападай на них, - ответила она. - Если будет нужно, я скажу, а пока делай все, что они потребуют.

Главный мент, одетый, в отличие от других, в штатское, приблизился ко мне, остановился, не доходя двух шагов, и состроил неопределенную гримасу, скорее брезгливую, чем угрожающую.

- Без глупостей? - уточнил он.

- Без глупостей, - согласился я. - Пока она не скажет, - я кивнул на Лену.

Мент перевел взгляд на Лену и в его взгляде появилась заинтересованность.

- Вам, гражданка, тоже придется проехать с нами, - заявил он.

- На каком основании? - поинтересовалась Лена. - Ордер у вас есть?

- Ордер не нужен. Потому что есть указ номер… - мент протараторил длинную последовательность букв и цифр. Я заглянул в его душу и понял, что эта последовательность только что им придумана, но проговорил он ее очень уверенно, без особых способностей и не поймешь, что он горбатого лепит.

Лена приняла заявление мента за чистую монету. В ее взгляде мелькнула растерянность, но уже через мгновение она плотно сжала губы, сверкнула глазами и решительно проговорила:

- Иди отсюда и не греши.

Мент радостно кивнул и одухотворенно потопал к "козлу". Его коллеги с автоматами удивленно смотрели на него… черт возьми! Как бы не повторилась история с Дмитрием и Татьяной.

Видимо, Лена уловила мои опасения, потому что резко выкрикнула:

- И вы тоже не грешите!

Менты дружно опустили автоматы и быстро погрузились в "козел", который моментально завелся и, стоило только последней двери захлопнуться, рванул с места, как полицейская машина из американского фильма, и выехал из двора, чудом разминувшись с мусорным баком. Бабки в количестве трех штук, греющиеся на лавочке у соседнего подъезда, пялились на нас с Леной во все глаза.

Лена бессильно опустила руки и тяжело вздохнула.

- Боже, что я творю! - прошептала она. И добавила, обернувшись ко мне: - Пошли, грешник.

9.

Прогулка закончилась, мы с Леной сидели на кухне, она глушила кагор рюмку за рюмкой, но совершенно не пьянела. Странно, она же совершенно непьющая, такая доза давно должна была ее подкосить. Может, дело в том, что она неосознанно использует свои способности?

Я неподвижно сидел, глядел прямо перед собой и демонстрировал всем видом полную покорность происходящему. Надо сказать, это давалось без особого труда, мертвые мозги так и стремятся изгнать из себя все мысли и погрузиться в блаженное ничегонедумание.