Книга Мой враг, мой любимый - Хизер Грэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему, черт возьми, ты ничего не сказала? – сердито обрушился на нее Джесс.
– Чего не сказала? – слабым голосом поинтересовалась она.
– Что рожаешь, вот что!
– Не может быть! У тебя и без меня хлопот хватает…
– Хватает или не хватает, факт остается фактом – ты рожаешь. И если мы не поторопимся, наш ребенок родится прямо на дороге!
– Нет! – Кирнан попыталась открыть глаза. – Я хочу, чтобы он родился в Камерон-холле!
Тут тьма обрушилась на нее с новой силой, и женщина потеряла сознание.
Проснулась Кирнан от собственного крика. У нее ломило спину и крутило живот. Все тело словно опоясало железным обручем. Боль была такой нестерпимой, что у нее не было сил с ней бороться.
– Все в порядке, Кирнан, не волнуйся. Возьми меня за руку. Сейчас все пройдет.
Она услышала ласковый, чуть хрипловатый голос Джесса и ощутила его пожатие. Заметив, что она проснулась, он положил ей на лоб влажную салфетку.
«Мы дома», – поняла Кирнан.
Они все же добрались до Камерон-холла.
Теперь это ее дом. Она – жена Джесса, и их ребенок родится здесь, в Камерон-холле. Осмотревшись, женщина поняла, что лежит на широкой кровати в спальне Джесса. За окном виднелся сад и лужайка. Если бы она могла пошевелиться, то, наверное, увидела бы и спуск к реке.
Стоило Джессу заговорить с ней, как боль и в самом деле отступила.
– Долго я была без сознания? – слабым голосом спросила Кирнан.
Она еле шевелила губами – во рту все спеклось. Только сейчас ей стало ясно, что ее переодели. Теперь на ней был не дорожный плащ, а мягкая хлопковая рубашка с вышитыми рукавами и сборчатым лифом. Присмотревшись, Кирнан узнала в ней свою собственную. Странно, в Монтемарте этой рубашки не было, а значит, она не могла взять ее с собой. Очевидно, ее принесли из дома.
Кирнан чуть привстала и судорожно схватила мужа за руку.
– Что с моим отцом, Джесс? Ты его видел? Как он себя чувствует?
Камерон ласково погладил ее по руке и попытался успокоить:
– Послушай, Кирнан…
– Джесс! – вскричала она, встревоженная тем, что он не ответил на ее вопросы, но тут силы оставили ее, и она снова повалилась в постель.
– Кирнан, ты вот-вот родишь. Не трать силы попусту – они тебе еще пригодятся.
– Джесс, что с моим отцом? – не отступалась она. Вместо ответа Камерон распахнул дверь и позвал:
– Джон!
Кирнан чуть ли не подскочила от неожиданности.
– Он здесь?! Разве он может ходить?
– То есть как это «может ходить»? – раздался насмешливый голос Джона Маккея, а в следующий момент он уже очутился у постели дочери. – Если бы ты знала, милая, как я рад, что ты очнулась! Я так тревожился за тебя…
Он присел на краешек кровати и взял ее за руку. С тревогой вглядываясь в родное лицо, Кирнан заметила, что он немного похудел и побледнел, но глаза его по-прежнему сияют, на губах играет обычная лукавая улыбка, а пожатие такое же крепкое, как раньше.
– Папа! Ты здоров! Но ведь Криста писала, что ты болен…
– Я и был болен. Спасибо Кристе – она просто ангел. Видно, у них это в роду – врачевать. Я метался в жару несколько дней подряд, и все это время она не отходила от меня ни на шаг и терпеливо сносила все мои капризы. Я уже шел на поправку, когда вдруг появился этот юный джентльмен, Джейкоб. Примчался как молния на лошади Джесса. От него-то я и узнал о твоей нелегкой судьбе!
Кирнан стыдливо опустила глаза. Сейчас она чувствовала себя маленькой девочкой, которую отец отчитывает за плохое поведение.
– Я уже кинулся было за ружьем, но тут выяснилось, что этот молодчик все же поступил, как честный человек.
– Джон! – притворно запротестовал Джесс, подходя поближе. – Вы прекрасно знаете, что я давно бы так сделал, если бы ваша дочь дала мне такую возможность.
– Что верно, то верно, – хмыкнул Джон Маккей и с любовью взглянул на дочь. – Могла хотя бы написать мне! – не удержался он от упрека.
– Мне не хотелось тебя огорчать, – отозвалась Кирнан. – Но, узнав о твоей болезни, я тут же поспешила домой!
Джон усмехнулся:
– Да, доченька, домой ты приехала. И могла бы давным-давно довериться собственному отцу. Я ведь никогда не сердился на тебя, Кирнан. Вспомни!
– Ах, папа, как я тебя люблю!
– И я тебя, доченька. И все же не надо было пускаться в столь рискованное путешествие в твоем теперешнем состоянии. Джесс говорит, что роды преждевременные. Ну ладно, будем надеяться, все обойдется. Я не переживу, если из-за меня что-то случится с тобой или с ребенком!
– Папа, разве я могла не приехать!
– Я очень рад, что ты приехала. Да и для Дэниела так лучше. Опять же – ты снова замужем… – Он наклонился к ней и шепнул на ухо: – Правда, твой муж – янки, но все же это законный брак. Конечно, и Маккей – вполне достойное имя, но ребенок должен носить имя отца, так я считаю.
– Ах, папа… – начала было Кирнан, но тут же умолкла: невыносимая боль вновь раздирала ее внутренности.
С каждой минутой ей становилось все хуже, она даже закусила губу, стараясь сдержать крик, но все же непроизвольно застонала. Джон встревожено вскочил.
– Джесс, сделай же что-нибудь!
– Что же я могу сделать, сэр? Она рожает.
– Но ведь это твоя жена, сынок!
– Ну, роды есть роды. Тут уж ничего не поделаешь. Джесс улыбнулся и, присев на кровать, погладил Кирнан по руке.
– Не надо так напрягаться. Расслабься, и тебе сразу станет легче. И дыши глубже, любовь моя, а то ты уже вся посинела. Не волнуйся, все будет хорошо. Я с тобой.
Боль усиливалась с каждой минутой. Женщине казалось, что ее сейчас разорвет пополам, из глаз полились слезы. Вопреки словам Джесса легче ей не становилось.
– Все идет как надо, – как ни в чем не бывало заверил ее муж.
– Иди ты к черту! – стиснув зубы, простонала она.
– Джесс… – в отчаянии воззвал к зятю Джон Маккей.
– Вам бы лучше уйти отсюда, сэр, – спокойно отозвался тот. – Уже недолго осталось. Пришлите ко мне Джейни и Кристу.
Боль немного утихла. Кирнан в изнеможении закрыла глаза, наслаждаясь передышкой, и Джон, обрадовавшись тому, что не будет смотреть на мучения дочери, поспешил выйти.
Джесс тотчас откинул одеяло. Женщина вздрогнула. Боль утихла, но теперь ей стало холодно.
– Укрой меня, – слабым голосом попросила она.
