Книга Смерть по расчету - Алексей Макеев

кулинарией Фаина Моисеевна замечала, что под предлогом ремонта музея исчезают миллионы, проваливаясь в черную дыру. А когда она пожаловалась на пропажу ценных старых изданий, то я поняла, что в музее завелись крысы. И это не животные, а алчные, беспринципные преступники, которые рассматривают этот очаг культурного наследия лишь как источник наживы. Кроме краски и скипидара теперь они могли красть книги, иконы, раритетные издания, коллекционные вещи. Подумать только, князь Разумовский потратил свою жизнь, собирая это бесценное собрание по крупицам, а ослепленный похотью старик пустил его по ветру буквально за пару лет. Мое обращение к Яковлеву ничего не изменило, он ездил сюда лишь ради Марьяны. Государству наплевать на сохранение истории и культуры своей страны. Понимаю, что чиновники тоже люди, но вместо устранения недочетов, инвентаризации и увольнения виновных Яковлев только и делал, что обжимался по углам с этой развратницей. Владимир Ильич продолжал витать в облаках и исполнял капризы жены. Он не замечал, что эта прожженная девица не пропускает ни одного мужчину мимо себя. Володя выглядел полнейшим болваном под каблуком деревенской нимфоманки. Чиновник только пожимал плечами, говорил, что не имеет полномочий для увольнения директора, хотя я сама лично его информировала о грубейших нарушениях в музее. Когда Завьялов, наш гениальный реставратор, уникальный работник, умница с золотыми руками, тоже стал жертвой блудницы, я решила, что пора действовать.

Глаза у Риммы Алексеевны горели фанатизмом, при рассказе она решительно разрубала воздух ладонью, подчеркивая каждое свое слово:

– Решительные действия, и только они, могли спасти музей! Если наплевать власти, бессилен директор, сотрудники, а музей полон темных личностей, то приходится брать на себя ответственность и действовать на свой страх и риск, чтобы сохранить бесценные музейные экспонаты. Более того, я знала, что Марьяна готовит похищение коллекции. Залезла в ее телефон, уж слишком она стала скрытной – пряталась по углам и с кем-то шепотом переговаривалась. К счастью, девица отличается жадностью, но не хитростью. Так что ее гениальный план я узнала еще две недели назад, когда страховая компания прислала нам на электронную почту экспертное заключение со стоимостью монет. Такая сумма совсем вскружила ей голову, и дамочка даже нашла исполнителя – тупоголового тренера из своего спортивного зала. Все переписки есть в ее телефоне.

– Но почему вы не обратились в полицию? – Лев Иванович с интересом рассматривал новую для него сторону музейной сотрудницы. Из серой мышки она превратилась в разъяренную воительницу, которая готова бороться за правое дело.

– В полицию? И что бы это дало? – Римма Алексеевна резко тряхнула головой. – Никому нет дела до наследия князя, все рассматривают и музей и библиотеку как средство для наживы. Разве для чиновников, для строителей, ради короткой юбки гулящей девки старался князь? – Женщина величественно обвела рукой вокруг себя. – Это должно принадлежать миру, потомкам. Вы видели, сколько за последнюю неделю у нас восторженных отзывов от посетителей? В день нас посещает несколько сотен человек! Нас сравнивают с музеем Пушкина и с Эрмитажем! Если бы я обратилась в полицию, ничего этого не было бы! Костяков дальше бы отдавал бесценные запасы на разорение чиновникам, ненасытной потаскухе и узколобым работягам. Неужели судьба коллекции монет князя Разумовского ничего вам не доказала?

– А что, по-вашему, произошло с монетами? – Гурову интересно было наконец услышать рассказ о самом преступлении.

– Коллекция – это жемчужина нашего музея, и я сделала все, чтобы сохранить ее! – в запале почти выкрикнула женщина.

– Но вы ее украли и спрятали в горшке с пальмой.

– Спрятала от настоящих преступников! Я знала, что при такой организации работы, при таких нарушениях безопасности, при таких равнодушных сотрудниках монеты рано или поздно будут украдены. Я просто подсунула прекрасную подделку, близняшек наших монет, не таких древних и ценных, чтобы спасти настоящую коллекцию от корыстной Марьяны, от равнодушных чиновников, от глупого Костякова и от нечистых на руку строителей.

– Хорошо, пускай это будет так называться. Как вы смогли это организовать? – Хотя музейная работница и была преступницей, но Гуров был восхищен, как долго она могла вводить в заблуждение профессиональных сыщиков.

Его интерес польстил женщине, и она охотно принялась рассказывать:

– Это не так уж и сложно, хотя у меня было совсем немного времени на подготовку. Самым затратным было изготовить монеты, ведь некоторые из них из золота и серебра. Практически вся моя пенсия ушла на закупку драгоценностей, которые я потом переплавила в тигельной печи. Очень накладно быть фальшивомонетчицей. – Римма Алексеевна сохраняла прекрасное самообладание и даже умудрялась шутить над своей преступной деятельностью. – На чердаке я оборудовала себе мини-лабораторию в старой зимней голубятне. Для того чтобы любопытные не совали нос, дверь замаскировала портретом черного князя, это наша старая музейная байка. Сам портрет нарисовал как-то Олег Завьялов во времена, когда у нас еще был большой дружный коллектив и мы устраивали вот такие шутки друг для друга, – женщина улыбнулась собственным воспоминаниям. – Байка прижилась, даже сам Завьялов побаивается ночных посещений черного князя. Так что я была уверена, что залезть в старую голубятню и потревожить привидение никому и в голову не придет. Над монетами пришлось корпеть очень долго, я оставалась каждую ночь в музее. Во время дежурств Олега просто дожидалась, пока все сотрудники уйдут, пряталась в комнате для персонала и через балкон забиралась на крышу, а потом через чердачное окно на сам чердак.

Про себя Гуров удивился, ведь такие акробатические трюки требуют отличной физической подготовки.

Словно услышав его мысли, пожилая женщина вытянула вперед руки и сжала сухонькие кулачки:

– Сама удивлена, откуда во мне столько силы. Лазить по крышам, работать с расплавленным металлом, ворочать тяжелы формы – и это в шестьдесят лет. Не зря в советское время я была отличницей ГТО, выполняла мужские нормативы. – Женщина вернулась к своему рассказу, с любовью провела пальцами по монетам в узких кармашках альбома. – Монеты на замену получились отличные, хоть и пришлось некоторые экземпляры изготавливать по нескольку раз, чтобы добиться идеального сходства.

«Так вот откуда лишняя монета, – сообразил Лев Иванович, – одну из подделок заведующая музеем потеряла после очередного ночного эксперимента».

– В одну из ночей я сообразила, как можно забрать коллекцию, не вызывая никаких подозрений. Во время ремонта нам установили подвесной потолок, а через трубу воздуховода я попала на конструкцию из профилей. Пару раз потренировалась, доползала до стола, где работает Олег, сдвигала плитку и толстым рыболовным крючком цепляла альбом, после чего вставляла плитку на место. На этот фокус уходило секунд пять, а как отвлечь сотрудника на пятнадцать секунд и дать себе больше времени, я тоже придумала. Если